Это был тяжелый день для всех, и особенно для Те-Оно, и общие усилия были вознаграждены: к вечеру среди пальм и густых зарослей, вплотную подступивших к широкому пляжу, занимавшему западный берег острова, было почти невозможно рассмотреть два катамарана, на которых они приплыли.
Но для мужчин и женщин «Марара» этот день оказался еще более долгим и изнурительным. Скрываясь в присыпанной песком землянке, они обливались потом и задыхались от нехватки едва поступавшего через редкие щели воздуха.
Никто не спал, никто не ел и почти никто не пил, хотя многие находились уже в полуобморочном состоянии, но страх быть обнаруженным превосходил даже самые необходимые физические потребности человека.
В последние вечерние часы убежище превратилось в вонючую раскаленную печь, но солнце, как бы насмехаясь над страданиями людей, и не собиралось покидать небо, неподвижно застыв над линией горизонта. То были самые мучительные часы в жизни экипажа «Летучей рыбы». А потом вдруг светило, словно устав от бессмысленной игры, решило оставить глупые человеческие существа один на один с их проблемами и погрузилось в океан, позволив первым ночным теням выйти в мир.
– Ну что, приготовились? – прошептал Мити Матаи.
Все были готовы. Готовы несколько часов, дней, а возможно, и веков назад, так как каждый из них тысячу раз прокрутил в мыслях тот момент, когда с наступлением темноты они выйдут из землянки.
Еще никогда ночь не была столь желанной. Еще никто и никогда так не наслаждался густой, чернильной тьмой, накрывшей острова.
Мужчины и женщины выползли наружу, не произнеся ни слова, и ни единый шорох не нарушил покоя острова. Осторожно освободив левый корпус катамарана, они по сантиметру стащили его в воду и переправили на другую сторону лагуны, наполовину вытащив его на песок. Через час они вернулись за вторым корпусом. Переправа была осуществлена столь тщательно и осторожно, что, находись кто-нибудь из врагов от них метрах в двухстах, он бы все равно ничего не заметил.
Когда оба корпуса встали параллельно друг другу у среза воды, они освободили палубу от слоя песка и веток и быстро перенесли ее к каркасу лодки. При рассеянном свете первых звезд плотник и его помощники быстро и надежно приладили ее к корпусам пироги.
Возиться дольше они не могли, так как вот-вот должна была взойти полная луна, а к этому времени им нужно было отойти в море как можно дальше.
Роонуи-Роонуи, Чиме из Фарепити и четверо воинов, тела которых были разрисованы узорами, напоминавшими татуировки Те-Оно, остались на берегу. Остальные помогли женщинам – включая и связанную по рукам и ногам Ануануа – погрузиться на борт и столкнуть катамаран в воду. Затем взошли на борт сами и тихо, не потревожив ни единым всплеском водную гладь, принялись грести.
Когда корабль скрылся из виду, Роонуи-Роонуи и четыре воина легли ничком на маленький плотик, скрытый до этого среди кустарника, и руками начали грести в сторону острова.
Чиме из Фарепити остался один. Совсем один. Один единственный на всем островке. И это было страшно.
Огромная желтоватая луна взошла чуть раньше, чем плотик достиг берега, поэтому Роонуи-Роонуи и его людям пришлось поторопиться и укрыться в кустарнике, прежде чем она наберет силу и осветит всю лагуну.
Спустя полчаса часовые, находившиеся на вершине горы, поклялись бы жизнью, что ничего особенного не произошло на острове, пока над ним царствовала темнота.
Ничего особенного не произошло, пока «Летучая рыба» покачивалась на рейде в трех милях от берега, а плотник заканчивал укреплять палубу, ставить мачты и тянуть леера.
Мити Матаи тщательно осмотрел лодку и убедился, что она в таком же состоянии, как и прежде, внимательно посмотрел на звезды и наконец приказал гребцам не спеша грести к входу в лагуну, который находился точно напротив того места, где были укрыты пироги Те-Оно.
При ярком свете луны «Марара» хорошо был виден часовым, находящимся на вершине. Они едва сдержали радость, когда решили, что их враги пытаются воспользоваться полной луной и как можно быстрее избавиться от прожорливых
Предсказания коварного короля Те-Оно сбылись. Его враги были здесь, и мстительные дикари готовились их встретить.
Если бы полинезийцы умели играть в шахматы, Октар поздравил бы самого себя с тем, что смог предвидеть все ходы своего противника, хотя ему пришлось согласиться, что люди Бора-Бора появились намного раньше, чем он предполагал.
Октар и его приближенные немедленно взобрались на вершину, что высилась над восточным берегом острова, чтобы лучше видеть приближение катамарана к коралловому рифу. Очевидно, что капитан и не догадывался, что находится под его килем.
Каждый Те-Оно молил про себя своих богов, чтобы те позволили их противникам как можно быстрее обнаружить вход в лагуну. И боги их услышали. После тщательной проверки «Марара» вошел в спокойные воды и приблизился к восточному берегу.
Король Октар стоял перед нелегким выбором: то ли немедленно спустить на воду свои пироги и блокировать ими выход из лагуны, устроив таким образом ловушку для «Летучей рыбы», то ли велеть своим воинам спрятаться в окружающих пляж зарослях, чтобы неожиданно напасть на врага, когда тот высадится на берег.
Он внимательно посмотрел на луну, обратив внимание на ее положение, прикинул, сколько времени у него есть в запасе, как это сделал накануне Мити Матаи, и пришел к выводу, что ситуация складывается не в его пользу. Луна должна была зайти намного раньше, еще до того, как он успеет вытащить из укрытия свои тяжелые катамараны, проволочь их по песку, поставить на воду и подготовить для нападения. К тому же не надо забывать, что успех молниеносной атаки во многом зависел от физического состояния гребцов, чьи силы после длительно перехода были заметно истощены.
К тому же разведчики, которых враги, без сомнений, первыми пошлют на остров, разгадают его маневр и у них будет предостаточно времени, чтобы подать сигнал к отступлению. А нужно учитывать, что лодка противника показала себя как чрезвычайно быстрое судно, и это практически при полном отсутствии ветра.
В ту ночь ветра не было совсем. Посему Октар решил отказаться от схватки на воде. Его больше привлекал бой на суше, и он приказал своим людям бесшумно рассредоточиться по пляжу, не препятствуя выходу на берег разведчиков с «Марара».
А в это время Чиме из Фарепити сидел на крошечном островке, пристально наблюдая за западным берегом, и готов был в любую секунду, как только Те-Оно начнут сталкивать свои пироги на воду, поджечь кучу сухих веток и листьев – огонь послужил бы экипажу «Марара» сигналом к немедленному отступлению.
Костер увидели бы и Роонуи-Роонуи со своими четырьмя товарищами, которые тут же должны были возвратиться на островок, где бы их подобрал катамаран.
Таким был разработанный Мити Матаи план отступления: он старался избежать ловушки, в которую могла бы превратиться лагуна, и столкновения со значительно более мощными, чем «Марара», лодками противника. А еще в глубине души он был уверен, что умный Октар предпочтет устроить ему засаду на суше.
Главный навигатор решил подыграть правителю дикарей. Он приказал гребцам еще ближе подойти к берегу и остановил катамаран в ста метрах от пляжа.
Совершив осторожный маневр, судно оказалось почти в досягаемости копий Те-Оно, но те предпочли затаиться между пальм и зарослей кустарника, начинавшегося на границе пляжа. Отчаянно нервничая и едва сдерживая злобу, они смотрели, как их ненавистные жертвы крутятся у берега, не решаясь высадиться.
В ярком свете огромной луны Октар различил силуэт принцессы Ануануа, привязанной к кормовой мачте. Он в ярости кусал губы, едва сдерживаясь, чтобы не отдать команду немедленно атаковать противника.
Он тысячу раз раскаивался в том, что согласился с Ануануа и позволил ей подняться на вражескую
