начал набирать силу. — Тогда она схватила меня и бросила в реку. Наш дом на самом берегу стоял. Я попыталась всплыть, но не смогла, потому что оказалась внутри огромного воздушного пузыря. Я ничего не могла сделать, он был словно из резины! Я только вертелась в этом дурацком пузыре! А когда он, наконец, исчез, и я выбралась на берег, то увидела, что мама, что она…
— Умерла, — равнодушно поторопил колдун.
— Нет! Когда я ее нашла, она была еще жива, а двое мандаринских псов валялись рядом и выглядели так… жутко!
— Поподробнее.
— Ну, они были такие… ссохшиеся. Их кожа стала серой и обтягивала кости, — нехотя отозвалась Пэй.
— Полное обезвоживание? Неплохо, неплохо…
— Мама сказала, что третьему удалось бежать, и скоро прибудет подмога, поэтому я должна скорее скрыться…
— Давай-ка без душещипательных подробностей.
Девушка вздохнула и продолжила, пытаясь сдержать эмоции:
— Потом она умерла, я похоронила ее в реке и ушла.
— Ты подалась в тот самый город?
— Да.
— Что за тип хотел намотать твои кишки на меч?
— Он работал на Гао, самого опасного и влиятельного человек в Шиньяне.
— Что ты с ним не поделила?
— Оказавшись в городе, я сдуру связалась с его шайкой. Там меня обучили воровству и я…
— Прости, а какому именно воровству? По карманам шарила или хаты обносила? — Уточнил Зен.
— Прошла полный курс. — Сухо ответила Пэй. — Вскоре стала одной из лучших.
— Так чего тебя заказали? Накосячила где-то?
— Решила выйти из игры. Смотрю, ты в этом кое-чего сечешь. — Заметила девушка.
— Ну, у меня имеется некоторый опыт. — Усмехнулся колдун. — Значит, ты решила выйти, но свободный выход уставом банды не предусматривался. И что дальше?
— А что дальше? Хотела выскользнуть во время праздничной суматохи, тебя вот встретила и решила…
— Прибиться к шайке бродяг.
Манера колдуна заканчивать предложения за нее уже начала серьезно раздражать Пэй.
— Ну да. — Согласилась она, сердито насупившись.
— Не ахти какая впечатляющая биография, впрочем, чего-то подобного я и ожидал. — Подвел итог колдун. — Теперь осталось задать последний вопрос.
Пэй внутренне напряглась.
— Есть ли что-нибудь такое, о чем мне следовало бы знать?
— Нет. — Буркнула Пэй, отводя глаза в сторону.
— Ответ неверный. — Сказал колдун, поднимаясь на ноги. — Ладно, у тебя еще две попытки.
— Я рассказала тебе все, о чем ты просил. — Твердо сказала девушка, тоже поднявшись. — Что тебе еще от меня надо?!
— Ну так я подскажу. Как насчет того артефакта, который так выразительно излучает магию у тебя за пазухой?
— Где?! — Встрепенулась девушка и крутанулась на месте. — Она не должна, она же запечатана!
Скорее, находится в неактивном состоянии, или — если по-простому — отключена. Так что это за штука?
Девушка со вздохом достала свою драгоценность и протянула колдуну. Зен внимательно осмотрел брошь, пробормотал 'занятно', но брать, к облегчению Пэй, не стал.
— Что за цацка?
— Наша семейная ценность, передающаяся от матери к дочери. Мама отдала мне ее перед смертью. Сказала, чтобы берегла.
— Что она делает? Каковы ее функции? — Терпеливо переспросил колдун.
— Она не сказала. А ты не знаешь?
— А что, должен? Ладно, спрячь обратно. Ну и…
— Что?
— Что значит 'что'! Объясни, зачем прятала.
— Я не думала, что это так важно, — виновато произнесла Пэй, убирая брошь.
— Сильный артефакт непонятного предназначения — не важно? — Колдун несколько долгих секунд сверлил ее взглядом. — Ладно, вопросов больше нет. — Он подошел к монаху и легонько попинал его ногу. — Есай, хорош дрыхнуть! Собираемся!
— Что, уже? — Потягиваясь, спросил разбуженный монах.
— Так ты будешь меня учить или как? — Одновременно с ним спросила Пэй.
— Есай, познакомься с Пэй.
— Здравствуйте! — Мигом собрался монах. — Для меня честь узнать ваше…
— Я уже предупредил ее о твоих вредных привычках, мой похотливый друг. Сразу предупреждаю, ничего такого, что хотя бы отдаленно попадает под категорию 'отношения', в моем отряде не будет. — Зен резко повернулся к девушке. — Теперь ты. Честно говоря, я для тебя не совсем подходящий наставник, но для начала могу научить контролировать Дар, а дальше видно будет.
— Чего ждем? За работу! — Пресекая неизбежные вопросы, распорядился Зен. — Пэй, собери вещи в повозку. Есай, запрягай мулов.
— А как же завтрак? — Запротестовал все еще не отошедший ото сна монах.
— Завтрак был предательски уничтожен. — Объяснил колдун, продемонстрировав пустой котелок. — Причем не мной.
Одинокая полоска света пробивалась сквозь узкое окошко кельи, но и этого было достаточно, чтобы рассмотреть ее обитателя. Еще более бледный, чем обычно, темноволосый юноша неподвижно лежал на циновке под этим самым окошком.
— Ну, как он, Йун? Выживет? — Обеспокоено спросил Светлейший Танг.
Красная Смерь был прислан из Канцелярии самого Повелителя Драконов и считался последним аргументом провинции в делах с чародеями и государственными преступниками. Преждевременная кончина этого воина могла спровоцировать некоторые кадровые перестановки среди чиновников провинции Цен-Ло. Могло дойти даже до снятия с должности старшего мандарина, Светлейшего Танга, чего сам Танг хотел избежать любой ценой, ибо снятие с должности обычно начиналось со снятия головы с плеч провинившегося мандарина.
— Пока еще рано об этом говорить, Светлейший. — Покачал головой доктор Йун. — Совершенно очевидно, что на него было направлено сильнейшее магическое воздействие, большую часть которого нейтрализовали защитные амулеты.
Танг машинально покосился на черные бесформенные комочки, бывшие когда-то амулетами Красной Смерти. Теперь они находились в глиняном блюдце, куда положил их доктор, после того, как отделил от кожи воина.
— Однако, — продолжал доктор, — если бы на его месте оказался простой человек, а не Воин в Красном, от него осталось бы то же, что и от амулетов.
— Так он поправится? — Тангу был нужен однозначный ответ.
— Все зависит от его силы духа и воли к жизни, — вздохнул доктор.
Танг знал, что с врачебного жаргона это переводится примерно как: шансы у него хоть и слабые, но все же имеются, а я в любом случае умываю руки.
— Пойдемте, Светлейший. Не будем мешать молодому мастеру бороться с его внутренними демонами. — Сказал доктор, собрав инструменты, и направился к двери.
Танг ненадолго задержался в келье Красной Смерти, глядя на его неподвижное лицо. За те два года,
