побрякушек, которыми его в ассортименте сравнил Эйзенх, и только вчера отправился вслед за добычей.
Да, несмотря на проигранный поединок, теперь наемник был уверен: искомый эльф — всего лишь добыча, дичь опытного охотника, с которой можно и поиграть, прежде чем прикончить. Не только Крах получил в бою рану: его собственный клинок тоже достиг своей цели, распоров рукав кожаной куртки, шерстяную и льняную рубашки, и взрезав кожу. Совсем неглубоко, даже не рана — царапина. Но главного Вартанг достиг — на лезвии меча осталось несколько рубиновых капелек. Большего и не требовалось. Узким кинжалом он тщательно собрал драгоценные капли в одну, и очень осторожно стряхнул ее в углубление стального браслета, обычно скрытое узорчатой пластиной. Теперь артефакт вел наемника по следу того, кому принадлежала кровь, вернее самой лучшей розыскной собаки.
Жертва находилась где-то совсем рядом, максимум в одном дневном переходе. К сожалению, у магического браслета был и минус — он показывал только расстояние напрямую, что очень сильно мешало в пещерах. Но Крах не торопился. Теперь он знал, что добыча от него не ускользнет.
Единственным, что беспокоило наемника, был проклятый полуэльф. Время мальчишки еще не пришло, но он постоянно путался под ногами! Стоило Вартангу покинуть обустроенную пещеру, как там тут же объявилась эта компания, только без южанина. Правда, к ним присоединились те двое, которых он проводил до Ан'гидеаля… впрочем, им это не поможет. Смерть полуэльфа оплачена, следовательно, полуэльф умрет. Усмехнувшись этой мысли, Крах ушел вглубь горы, выискивая новое место для ночлега, но поспать ему не дали — этого ярлигова полукровку понесло бродить по тоннелям в сопровождении северянки, больше того, они едва на него не наткнулись! Обозленный наемник в сердцах даже истратил блокиратор магии короткого действия, и плеснул Гасителя на факел светловолосой стервы. И хотя потом он пожалел о необдуманном использовании таких ценных вещей, но зато здорово посмеялся, глядя на то, как эта парочка, запутавшись, уходит в направлении катакомб, думая, что возвращается к своим.
Сейчас, прокручивая в памяти эти события двухчасовой давности, Крах укорил себя за поспешность действий: шуточка, конечно, получилась знатная, но что будет, если этот мелкий выродок и впрямь заблудится в катакомбах и там же сдохнет? Ведь Эйзенх четко сказал: мальчишка должен умереть от конкретного ножа, и держать этот нож должна рука Вартанга. Впрочем, не бежать же за ним теперь? В конце концов, за одного эльфа награда тоже положена более чем достаточная. Стоило, конечно, как-нибудь добыть и его крови, но что поделаешь теперь? Сперва нужно найти и убить эльфа, а потом уже и до полукровки дело дойдет.
— Черта с два вы от меня скроетесь, — довольно прошептал Крах себе под нос. — Под землей достану, слишком уж дорого за вас платят, нелюди!
И осекся, автоматически сложив пальцы в знак, предохраняющий от сглаза. Каменный пол под ногами ощутимо вздрогнул, и по тоннелю пронесся острохарактерный гул, вызванный пещерным обвалом.
Альвариэ растерялась только в первую секунду, но этого хватило — время было упущено. Первым обвалился свод ближайшего тоннеля, несколько крупных глыб песчаника раскололись, и северянка просто не успела увернуться. Ее крик прозвучал неожиданно громко, перекрывая грохот рушащегося потолка. Обернувшийся на этот крик Анжей вздрогнул и смертельно побледнел, увидев прорванную штанину и торчащую прямо из залитой кровью ноги кость.
— Беги! Беги, идиот! — заорала Ллинайт. — Быстро, беги отсюда!
Полуэльф бросил быстрый взгляд на второй тоннель, на широкую трещину, змеящуюся по потолку, и… закрыл глаза.
— Какого Ярлига, Анжей?! Немедленно беги! — она едва сдерживала рвущиеся от дикой боли слезы, и больше всего сейчас хотела, чтобы проклятый мальчишка как можно быстрее сбежал отсюда, тогда можно было бы мгновенно прекратить эту боль, и избежать мучительной смерти по завалом. Альвариэ прекрасно понимала, что не сможет ни идти, ни даже ползти с таким переломом — все кости ниже середины голени просто размазало, и женщина только удивлялась отстраненно, что до сих пор не потеряла сознание от болевого шока.
Через два или три бесконечно долгих удара сердца, юный маг открыл глаза. И северянка, которая, казалось, уже ни о чем не могла думать, кроме как о быстрой смерти, осеклась на полуслове. Взгляд полуэльфа был полон такой безумной, неконтролируемой, животной похоти, что в первый миг воительнице стало даже страшно. А в следующую секунду она потеряла всякую способность думать, захваченная властью нестерпимой сила магнетизма, волнами исходящего от Анжея. В другой ситуации Альвариэ даже представить себе не могла, чтобы она, взрослая и опытная женщина, вдруг захотела бы этого нескладного, некрасивого мальчишку, но сейчас… сейчас вся нескладность и некрасивость словно бы испарились: перед Ллинайт стоял удивительно красивый и до судорог желанный мужчина, за ночь с которым не жаль и жизнь отдать.
Полуэльф до боли прикусил губу, чувствуя, как лопаются от перенапряжения сосуды, как бешено стучит в груди сердце, которое может не выдержать в любую секунду. Грань порока уже не раз одолевала его, но сейчас юноша был полон решимости использовать свою слабость и свое проклятие в собственных целях, не считаясь ни с чем. Порок желал, чтобы он бросил Альвариэ здесь, собственная обида шептала о том же, но Анжей более не собирался подчиняться этому навязанному! Он сам принимает решения, и сам за них отвечает!
Взмах руки — придавивший ногу северянки камень отлетает в сторону. Одним прыжком полуэльф оказался рядом с женщиной, подхватил ее на руки — откуда только силы взялись? — и в самый последний миг успел проскочить в последний не заваленный тоннель. Свод пещеры-перекрестка обрушился за его спиной.
Анжей бежал так, как не бегал никогда в жизни. По потолку змеилась, все расширяясь, изломанная трещина, на пол сыпался песок и мелкие камешки, кое-где отваливались целые пласты песчаника вперемешку с глыбами камня. Слева мелькнуло темное пятно бокового хода — не раздумывая, юноша ринулся туда.
— Проклятье!
Через буквально десяток шагов ход окончился тупиком. Позади стихал грохот обвала.
Осторожно положив потерявшую, наконец, сознание Альвариэ на пол, полуэльф вернулся к основному тоннелю, чтобы убедиться в правильности своего предположения. Увы, он не ошибся — вход в узкую, едва ли тридцати футов в длину, пещерку был наглухо завален.
Силы стремительно таяли, и Анжей понимал, что еще немного — и он свалится без сознания. А до того нужно было еще так многое сделать…
Вернувшись к северянке, маг попробовал осмотреть перелом, но практически сразу отказался от этой затеи — он был заслуженно невысокого мнения о собственных познаниях в медицине, и понимал, что скорее навредит Ллинайт, чем поможет. Перебрав в уме все мало-мальски подходящие, маг пришел к единственному решению.
Первым делом он проверил пол в пещере — камень, что усложняло задачу. В песчанике можно было бы просто выцарапать схему призыва, а на скальной породе придется чертить. Но чем? Первой мыслью было использовать свою кровь. Второй — кровь Альвариэ, тем более, что немалое количество этой крови уже вытекло из раны. Полуэльф выстроил самую простую фигуру, рассчитывая провести ритуал не столько на построении, сколько на собственной силе. В худшем случае, их обоих ждет смерть, но смерть быстрая, в отличие от долгой и мучительной смерти от удушья.
Закончив приготовления, Анжей зажег в центре схемы огонь. Теперь следовало поторопиться — каждое мгновение промедления стоило еще нескольких глотков воздуха, которого и без того было мало. Маг встал напротив пламени, за внешней чертой круга, глубоко вдохнул, и на выдохе начал речитатив заклинания.
