– Заметят, – Менза потер лицо ладонями и зевнул, показывая, как он устал.
– Хорошо, – немного подумав, согласился Тонк, – но если ты вздумаешь меня продать... Багажник не запирай!
Устроив террориста в багажнике, Менза сел за руль и тронул с места – ему хотелось, чтобы впереди, как можно скорее, показался переносной полосатый шлагбаум и полицейские машины. Хватит на сегодня приключений, пора выходить из игры. В том, что на шоссе выставлены заградительные посты, у него не было сомнений, но сколько придется ехать до первого поста? И еще этот придурок Тонк, спрятавшийся в багажнике с автоматом, – с него станется открыть стрельбу в самый неподходящий момент и погубить все дело. Великие боги, дайте бедному китайцу лисьей хитрости, чтобы выпутаться, а уж он не забудет восславить в своих молитвах каждого из вас!
Вскоре впереди действительно показался красно-белый шлагбаум, перекрывавший дорогу. Укрепленный на нем фонарь тревожно мигал красным светом, приказывая сбросить скорость и остановиться. Вглядываясь в заградительный пост, Менза с удивлением отметил, что кроме полицейских машин там стоит легкий танк.
Жандарм в бронежилете и белой каске вышел на дорогу перед шлагбаумом и сделал знак жезлом поставить машину на обочину.
– Впереди пост, – затормозив, прокричал Менза. – Они приказывают мне выйти из машины. Ты слышишь?
– Слышу, – донесся до него глухой голос Тонка. – Не делай глупостей!
– Жди, я постараюсь побыстрее, – пообещал Менза и вышел из «мерседеса».
Подойдя к жандарму, он подал ему привезенные погибшим Барелли документы и тихо сказал:
– Вы можете немедленно связаться с господином секретарем министерства внутренних дел?
Жандарм с интересом взглянул на него и знаком предложил пройти за шлагбаум. Там стояли еще несколько полицейских, вооруженных автоматами, и группа солдат во главе с лейтенантом.
– В чем дело? – раздраженно спросил офицер, нервно теребя застежку кобуры.
– Этот человек требует связаться с министерством внутренних дел, – объяснил жандарм, кивнув на китайца.
– Давайте, да поживее, – разрешил офицер, выплевывая на асфальт окурок сигареты.
– Что нужно передать? – подходя к своему автомобилю, спросил жандарм.
– Скажите, что здесь Будда. В багажнике моего «мерседеса» прячется известный террорист Тонк. Он вооружен и очень опасен.
Захлопнув дверцу, жандарм снял трубку радиотелефона и быстро набрал номер:
– Господин секретарь? Докладывает старший третьего поста. Здесь человек, именующий себя Буддой. Он утверждает, что в багажнике его машины террорист Тонк.
– Ни в коем случае не подпускать к ним газетчиков или телевидение! Вы поняли? – закричал в ответ секретарь министерства внутренних дел.
– Я понял, понял, – заверил жандарм. – Что прикажете делать?
– Попытайтесь взять того, в багажнике, живым. А я сейчас приеду.
Опустив на рычаги коротко пикавшую гудками отбоя трубку, жандарм сдвинул каску на затылок и вытер покрывшийся испариной лоб – дела, только еще не хватало лезть под пули. Как он радовался, когда назначили на этот пост, полагал, что уж здесь-то вряд ли произойдут неприятные события. И вот на тебе!
– Ну? – встретил его вопросом армейский офицер.
– Господин секретарь приказал постараться взять живьем спрятавшегося в багажнике террориста, – отрапортовал жандарм.
– Он вооружен? – повернулся к Мензе офицер.
– Да.
– Капрал! Расстрелять машину! – не задумываясь, приказал военный.
– Но господин офицер, – попытался возразить жандарм, однако солдаты уже открыли огонь из автоматов.
Очереди распороли кузов «мерседеса», пробили скаты, выбили стекла, усеявшие осколками разогретый солнцем асфальт. Стреляли долго, до тех пор, пока офицер не решил, что в машине никто не мог уцелеть.
Капрал и два солдата подошли к изуродованному автоматными очередями «мерседесу» и с трудом подняли ставшую похожей на дуршлаг крышку багажника. От прятавшегося там Тонка осталось только кровавое месиво.
– Аминь, – сплюнул капрал.
К офицеру подбежал радист и подал листок радиограммы. Пробежав его глазами, офицер усмехнулся и, расстегнув кобуру, вытащил тяжелый армейский пистолет. Передернув затвор, он поднял оружие и, как в тире, несколько раз выстрелил в грудь Мензы. Не успевший ничего понять китаец осел и свалился в кювет. Жандарм и полицейские почли за благо не вмешиваться в происходящее...
Когда приехал господин секретарь министерства внутренних дел, все было кончено. Постояв над валявшимся в кювете трупом китайца, сотрудничавшего с полицией под кличкой Будда, секретарь угостил офицера сигаретой и с сожалением сказал:
– Вы поторопились покончить с моим человеком, лейтенант. Он должен был рассказать о покушении на президента.
– Теперь это не имеет никакого значения, – равнодушно ответил военный. – Мне сейчас сообщили, что президент убит, правительство арестовано и власть в столице перешла в руки армии.
Повернувшись спиной к секретарю, он отошел, четко печатая шаг, а господин секретарь так и остался стоять, открыв от неожиданности рот и держа в одной руке незажженную сигарету, а в другой зажигалку...
Чиркнув зажигалкой – дешевенькой, пластмассовой, полученной от Бэрха вместе с пачкой сигарет, – Ривс попытался поджечь обломок доски, намереваясь сделать хоть какое-то подобие факела. Вспышки пламени зажигалки выхватили из темноты сгорбившегося в низкой подземной галерее Латура, просмоленные кабели, змеившиеся по стенам, паутину, серые бетонные блоки нависшего над головой свода.
– Перестань, – закашлявшись, сказал Латур. – Здесь мало кислорода, гореть не будет.
– Не похоже на канализацию, – оставив попытки зажечь обломок доски, откликнулся Ривс. – Сухо и не воняет.
– Значит, я ошибся колодцем, – скрипуче посмеялся Латур. – Тут, похоже, идут электрокабели. Значит, должно где-то быть аварийное освещение. Если, конечно, все не обесточено. Пошли.
Найдя в темноте руку Ривса, он потянул его за собой в глубь узкого подземного тоннеля, по которому можно было передвигаться только на четвереньках.
Ползти оказалось трудно – подступало к горлу удушье, низкий свод, казалось, вот-вот сомкнется с полом и придавит, превратив бетонную трубу в могилу для беглецов; темнота окружала со всех сторон, но Латур упрямо пробирался вперед, что-то бормоча под нос. Ривс наконец не выдержал:
– Куда мы ползем? И что ты там приговариваешь? Молишься?
– Нет, – по голосу можно было понять, что Латур улыбается. – Скоро будет поворот и начнется магистральная галерея. Нам бы только не пропустить ее...
Примерно полчаса они блуждали во тьме, боясь потерять друг друга и суетливо шаря руками по стенкам подземного тоннеля, ощупывая их, как слепые, ищущие верную дорогу. Несколько раз приходилось отдыхать – Ривс заметил, что чем дольше они находятся под землей, тем более хриплым к натужным становится дыхание Латура. Да и сам он начал испытывать неприятное чувство нехватки воздуха, и в глубине души зашевелился противный, мохнатый страх – не остаться бы здесь, в царстве вечной темноты, навсегда. Уж если суждена смерть, то не лучше ли принять ее наверху?
– Кажется, нашел. – Латур остановился и начал обеими руками водить по стене. – Чиркни зажигалкой.
Ривс поспешно выполнил его просьбу – в слабом свете маленького язычка газового пламени было видно, как изгибаются кабели, уходя за поворот галереи. Вновь мрак, вновь они ползут на четвереньках,
