Он выпрямился.
Водяные брызги темнели на его футболке и шортах.
Отлично.
— Постарайся не слишком намочить швы.
Затем он ушел.
Улыбаясь самому себе, Эдди спустился вниз по ступеням и выпустил малиновку из клетки. Она тотчас же пролетела через всю комнату к жерди над дверью и требовательно зачирикала в ожидании ужина.
Птичка жила у Эдди достаточно долго, чтобы тот успел привязаться к ней. И сейчас она была готова к тому, чтобы улететь. Вот так всегда и случалось с Эдди — все, кого он знал и любил уходили. Их жизни продолжались, когда его — оставалась на одном месте.
От открыл банку с насекомыми и вытащил моль. Птичка спикировала, приземлившись на его плечо, и заглотила моль целиком. Еще несколько насекомых — и малиновка была удовлетворена. Эдди пропустил палец под ее лапки и переместил птичку так, чтобы можно было ее осмотреть. Он погладил ее мягкие крылья.
— Да. Ты становишься настоящей болью в заднице. — прошептал он, безрезультатно пытаясь скрыть печаль в голосе.
Он поместил птичку обратно в клетку, затем поставил на крыльцо миску с сухой едой для Мерфи, одновременно прислушиваясь к звукам сверху.
Тихо.
Слишком тихо.
Что ты делаешь, Берлин? Держишь женщину в заложниках… Это было слегка чересчур даже для него.
Нет никаких заложников. Ради Бога — она проникла в его дом. Он вызвал доктора и накормил ее.
Зачем ты заботишься о ее здоровье? Для секса?
Да. И нет.
Черт, он не представлял себе, зачем все это делал. Все что он знал, так это женщина, о которой он фантазировал, была в его доме, его кровати, его ванной.
Он быстро взобрался по ступеням и постучал в дверь.
Тишина.
Он постучал снова.
Она убежала. Made a run for it.
Он открыл дверь, практически ввалившись внутрь.
Она все еще была в ванне.
Спящая.
Но прежде чем заснуть, она все же догадалась снять с себя его футболку.
Мгновенная эрекция.
Пламя свечей заколыхалось разбрасывая вокруг дрожащие тени.
Ее волосы, обычно кудрявые и непослушные, сейчас намокли и стали гладкими. Ее белая кожа выглядела, как алебастр. Ее грудь… боже, ее грудь. Совершенные, округлые с розовыми, острыми сосками, они дразнили его над темнотой воды.
Он чуть не осел на месте.
И все же он двинулся к ней; аромат мыла и эвкалипта заполнил его голову.
— Мадисон?
Это был мягкий шепот.
Вопрос.
Мольба.
Стоя у ванны и не отрывая от нее глаз он потянулся и снял футболку.
— Мадисон?
Ему нравилось ее имя. Он провел кучу времени пытаясь прикинуть какое у нее может быть имя и не смог придумать ничего подходящего. Мадисон подходило идеально.
Он упал на колени.
Ее веки затрепетали. Потом, он посмотрела на него своими темными, гипнотизирующими глазами.
— Ты.
Ее полные губы едва двигались. Ee веки дрогнули снова и закрылись; уголки ее рта приподнялись с намеком на удовольствие. Предвкушаемое удовольствие.
— Я.
Не открывая глаз, она подняла руку и медленно провела пальцами по нижней губе. Вода стекала вниз вдоль ее руки к локтю, по линии ее груди, касаясь сосков.
— Ты, — она провела языком по губам, пробуя на вкус, — внутри меня.
Он застонал.
С закрытыми глазами она уронила руку под воду.
To touch herself?
— Сбрось свою одежду, — прошептала она, словно из центра какого-то эротического сна. — быстрее.
Он оказался без ботинок, носков, джинсов и боксерских трусов в рекордное время, и пока он стоял около ванны, прохладный воздух ласкал его обнаженную кожу; жар струился по его венам.
Она открыла глаза. Ее взгляд переместился с его лица на грудь, вниз к его пульсирующей эрекции и сосредоточился там.
И первый раз за все время он заметил в ней легкую нервозность…
Она сглотнула.
— И-иди сюда, ко мне.
He might come right there. — Я сомневаюсь, что здесь достаточно места.
— Достаточно.
Она выпрямилась, открывая себя его взгляду.
Он опустился в ванну, так что они оказались лицом друг к другу; ее ноги обхватили его бедра.
— Сделай так, — сказала она — чтобы я оказалась сверху.
Он сделает все, что она скажет, все, что она захочет.
Каким-то образом, они сменили позицию; мокрые тела скользили друг о друга; одна из его рук повернула ее бедро, другой он ухватился на изогнутый грай ванны, перемещаясь на спину, пока она не оказалась на нем.
— Закрой глаза, — скомандовала она.
Он не закрыл. Он не мог. Не мог закрыть глаза и не видеть эротической картины перед собой.
— Эдди…
В этот момент ее пальцы сомкнулись вокруг его ноющего, пульсирующего ствола. Она медленно и мучительно провела рукой по все его длине.
Он сделал дрожащий вдох и закрыл глаза.
Ее рука замерла. Затем он почувствовал тепло ее тела, прислонившегося к его, ее дыхание на своем лице, легкое прикосновение ее губ к его. Ее дрожь. Услышал, как часто она дышит.
Она отодвинулась.
Он почувствовал всколыхнувшуюся волну воды, порожденную стремительным движением. Ощутил пустоту там, где только что была Мадди. Услышал шлепанье босых ног по полу.
Хлопнула дверь и раздался звук поворачивающегося ключа.
Проклятье.
Глава 15
Моя горькая сладость
