секретарь Музея русского искусства в Сан-Франциско в журнале «Жар-птица» публикует ряд статей и собственную реставрацию текстов, основываясь на фотостатных снимках и копиях Миролюбова. Сторонники подлинности Велесовой книги признают его работу более строгой, чем у самого Юрия Петровича.
Термин «Велесова книга» введен ученым С.Я.Парамоновым (Лесным) в 1957 году, им же назван странный жреческий алфавит – «велесовица». Своим названием Книга обязана двум фактам – во-первых упоминанию имени Влеса или Велеса на одной из дощечек, где прямо сказано, что книга волхвов посвящена ему. Во-вторых – волхвы – это сами по себе служители в первую очередь бога мудрости – Велеса-Волоса (затем это их прозвище было перенесено и на других славянских жрецов). Задумайтесь, кстати, над словами «власть», «волшебство», «волошба»…
В 1960 году С.Я.Парамонов переслал одну из фотографий дощечки книг в СССР, в Советский славянский комитет, где всю книгу тут же объявили подделкой. Лишь в 1976 году у нас вновь заговорили о дощечках Изенбека. С тех пор всякий, кто тем или иным образом соприкасается с «тайной волхвов» становится либо сторонником подлинности книги, как, например, покойный Б.А. Ребиндер, либо противником, как, к сожалению, академик Д.С.Лихачев, назвавший Велесову книгу мнимым открытием.
Сейчас начался новый этап в осмыслении текстов. С одной стороны стоят те, кто настаивает на «предхристианской дикости и варварстве славян», будто и впрямь русы слезли с ветки, завидев Кирилла, словно бы вся русская культура началась с Владимира Крестителя. С другой стороны – прежде немногочисленные защитники, но их ряды множатся. Велесова книга выдержала в России и за рубежом несколько изданий 7, одно лучше другого, с аргументированными статьями в защиту подлинности текстов. Не суть важно, что авторы по разному именуют Книгу – Влесова книга (Лесной, Ребиндер, Скрипник), Велесова книга (Асов), Патриархи (Грицков, Тороп), Лебединая Книга (Щербаков). Все они сошлись в одном – тексты подлинные.
Упомянем издание оппонента Книги – О.В.Творогова 8. Это единственный из многих оппонентов подлинности Влесовой Книги, который несмотря на свой подход опубликовал часть ее текстов, чем и заслужил уважение. Что это за подход? А вот он: «Создатели „Влесовой книги“ – носители и пропагандисты враждебной идеологической концепции». Что ж, аргументация «безупречная», надо сказать.
Отметим оформление книги издательства «Наука и религия»(1992)9 и, уже упомянутое издание – «Менеджер»(1995), где на одной странице приведена сама «руника» с некоторыми коррективами, а на соседней странице – ее практически дословный перевод. Вы можете попробовать свои силы и дать собственную интерпретацию. Второе исправленное и дополненное издание «Велесовой Книги» 10 сопровождают статьи А.И.Асова, который попунктно отвечает на критику книги О.В.Твороговым и Л.П.Жуковской. Не стоит пересказывать упомянутые статьи, за нас это лучше сделают авторы, список литературы приведен в конце, отметим лишь некоторые доводы «ЗА», а потом изложим результаты своих наблюдения в помощь подвижникам.
Обвинять Миролюбова в подделке глупо, по предложению Асова А.И. нужно провести экспертизу его рукописей, исследование бумаги и чернил может уточнить известную датировку 1924-1939, когда и сколько лет подряд Юрий Петрович переписывал «велесовицу».
Язык берестяных грамот Новгорода, найденных А.В.Арциховским, имеет некоторые особенности – например, цоканье – неразличимость Ц и Ч, на что объективно указала Жуковская Л.П. 11 до ее знакомства с одной единственной фотографией дощечки из Велесовой Книги в 1960 г.
Действительно, как оказалось, ряд грамматических и фонетических особенностей текстов Велесовой книги, в том числе и упомянутое цоканье – совпадают с языком берестяных грамот Древнего Новгорода. Для тех же берестяных грамот характерно «совпадение дательного и родительного падежа для а-форм»12. Эта морфологическая особенность склонения наблюдается и в текстах волхвов. Велесова книга IX века древнее известных ныне грамот (XII в.) на два столетия, за это время новгородский диалект еще не претерпел столь уж существенных изменений. И, поскольку упомянутые грамоты признаны подлинниками, а открыты они через несколько десятилетий после обретения самой Велесовой книги – значит, использовать их для подделки никто не мог.
Юрий Миролюбов был литератором, но никак не лингвистом, и тем более – не археологом, и значит, подделать Книгу он уже не мог. Однако, есть версии, что Миролюбов работал с подделкой, принимая ее за подлинную древность.
Фальсификацию Велесовой книги приписывают Петербургскому коллекционеру и мистику А.И.Сулакадзеву, современнику Г.Р.Державина. Он действительно «баловался изготовлением поддельных древностей» (о чем несомненно знал и Державин). Ему же принадлежала копия «Оповеди» – праславянский рунический текст о крещении жителей Валаама за полвека до Владимира. Рукопись хранится и сейчас в архивах Ново-Валаамского монастыря. Впрочем, как пишет В.Грицков в своей статье 13, коллекция содержала не только подделки. Сулакадзев был членом ряда мистических сообществ. После его смерти в 1830 году все прочие рукописи исчезли. Можно с уверенность сказать, что его архив разошелся по членам тайной секты, к которой Сулакадзев принадлежал. Правда, в архиве поэта Державина остался рунический фрагмент «Боянова гимна». Фрагмент рассказывает об эпизоде борьбы антов-полян с готами IV в.н.э 14. В 1812 году нашим великим соотечественником Г.Державиным было опубликовано два рунических отрывка из коллекции Сулакадзева 15. В собрании сочинений Державина 1880 г. славянская руника тоже воспроизводится. Один отрывок как раз из-за упоминания в нем Бояна и Словена назван «Бояновым гимном Словену», а второй – «Оракул» – произречения волхвов. Об отрывках знал и Карамзин и просил ему переслать подлинники.
В 1994 году в 39 томе архива Державина был найден полностью текст «Боянова гимна». Восстановлен и протограф, который чаще называют «Староладожским руническим документом», чтобы отличать его от частью фальсифицированного Сулакадзевым «Боянова Гимна». Руника и телеграфный, предельно сжатый стиль документа (а так же упомянутого «Оракула») удивительно напоминает «велесовицу». Документ есть переписка между двумя волхвами-кобами (гадающими по полету птицы). Один из них – жрец Старой Ладоги, а второй волхв – из Новгорода.
Датировка документа исходит из того, что в нем есть такие строки согласно переводу В.Торопа 16:
