— Возможно, я не совсем ясно поняла тебя. Если правда, что Фрэнк подозревает мисс Грей в связи со смертью ее дяди, то для этого должна быть какая-то причина.
— Никто из тех, кто знает ее...
Мисс Силвер остановила ее, протестующим жестом подняв руку:
— Успокойся, дорогая. Я не высказываю своего мнения относительно того, насколько основательны эти подозрения, но факт остается фактом: Фрэнк не стал бы выдвигать такой версии, если бы она не подкреплялась какими-то уликами. Рассказала тебе мисс Грей, в чем они состоят?
— Да, рассказала. И конечно, все это ерунда, и никто из людей, знающих Джорджину, не обратил бы на них внимания. Дело в том, что мистер Филд изменил свое завещание.
— В пользу Мирри Филд?
— Да. Понимаете, Джорджина получила анонимное письмо... действительно, отвратительное.
— Все анонимные письма отвратительны, дорогая.
Сисили энергично кивнула:
— Там говорилось, что всем известно о том, как она ревнует Мирри, потому что Мирри красивее ее и от нее все без ума. И там были еще всякие глупости вроде того, что Джорджина пыталась унизить Мирри, отдавая ей свои ношеные платья. А это не так. Это были очень красивые вещи, и Мирри они очень нравились.
— Ты чрезвычайно заинтересовала меня.
— Правда? — радостно воскликнула Сисили. — Вы не представляете, как приятно мне это слышать!
— Пожалуйста, продолжай. Показала мисс Грей это письмо своему дяде?
— Да, показала! И он жутко разозлился. Похоже, он решил, что все написанное относительно Джорджины — чистая правда: и что она ревнует, и про платья, и все остальное, и он сказал ей, что собирается переписать свое завещание. По-моему, он не думал всерьез совсем лишать ее наследства, но, мне кажется, она решила, что именно так он и собирается сделать.
Моника Эббот негромко ахнула от удивления.
Мисс Силвер серьезно сказала:
— Уверена, нет нужды говорить тебе, что не стоит высказывать вслух подобные мысли, но я посоветовала бы тебе предупредить свою подругу, чтобы и она не говорила об этом.
— Если бы у людей не возникало подлых мыслей, в этом не было бы необходимости! Понимаете, такой уж характер был у мистера Филда, он часто ссорился с близкими ему людьми. Но Джорджина говорит, что прежде эти смены настроений не касались ее, и тогда она ужасно расстроилась. Все это случилось в понедельник утром, и он, не откладывая дела в долгий ящик, отправился в Лондон и составил другое завещание. Возвратился только во вторник вечером, как раз перед обедом.
— Ты говоришь, что он составил другое завещание. Об этом стало известно?
— Да, он сказал Мирри. А после обеда Джонатан, как всегда, направился в свой кабинет. Джорджина пошла следом за ним, и они объяснились. Она говорит, что он уже не злился. Она сказала ему, что одобряет его решение обеспечить Мирри, а он рассказал, что был влюблен в мать Мирри. У них был долгий разговор, и мне кажется, они оба чувствовали себя счастливыми. А в конце он сказал, что был рассержен и составил несправедливое завещание. Он достал его, разорвал и сжег.
— В присутствии мисс Грей?
— О да. Она пыталась остановить его, но он сказал, что вправе распоряжаться своим имуществом по собственному усмотрению, разорвал завещание и бросил обрывки в огонь.
— Это произошло во вторник вечером?
— Да.
— А когда он погиб?
— Джорджина проснулась ночью и услышала, как хлопает дверь... а может быть, это был выстрел. Она выглянула из окна и увидела, что застекленная дверь, ведущая из Кабинета на террасу, не заперта и хлопает от ветра. Она спустилась вниз, чтобы закрыть ее, и увидела, что мистер Филд застрелен.
Все это время Сисили сидела на корточках. Вдруг, как всегда импульсивно, она уперлась руками в пол и снова встала на колени рядом с мисс Силвер.
— Ох! — произнесла Сисили, переводя дыхание. — Сами видите, как все это выглядит... всем понятно, как обстоят дела! Джорджине надо помочь... ей просто необходимо помочь! Мисс Силвер, вы поможете ей, правда? Рядом с ней должен быть надежный человек... это необходимо! Голубчик, добрый ангел, мисс Силвер, скажите, что вы поможете!
Рут, горничная, открыла дверь маленькой столовой и произнесла:
— Мисс Джорджина Грей...
Глава 18
Джорджина вошла в комнату. Поверх джемпера и юбки она надела темное свободное пальто, а шею закутала шарфом. Это было первое, что попалось ей под руку, вся ее одежда представляла сочетание светло-серых и голубых тонов. Она была без головного убора и без перчаток.
Моника Эббот встретила ее тепло и ласково:
— Бедное дитя... мы все время думаем о вас.
Сисили с трудом поднялась на ноги:
— Я рассказала ей обо всем, — сказала она. Ноги у нее затекли от долгого сидения на корточках, она пошатнулась и схватила Джорджину за руку.
Джорджина не отрывала взгляда от мисс Силвер. Она машинально обняла одной рукой Сисили и инстинктивно почувствовала доброе отношение миссис Эббот, как ощущаешь уют, войдя с мороза в теплую комнату. Но все ее внимание сосредоточилось на маленькой пожилой даме, которая, держа в одной руке вязанье, сделала пару шагов ей навстречу и протянула для рукопожатия свободную руку. Рука ее была маленькой, но пожатие оказалось крепким и доброжелательным.
— Как поживаете, мисс Силвер? — сказала Джорджина. У нее из головы не выходил красочный образ, нарисованный Сисили. Джорджина почувствовала, что ей трудно соотнести этот образ с маленькой безвкусно одетой женщиной с ее аккуратно завернутым в носовой платок вязаньем и мелкими, невыразительными чертами лица. Полные энтузиазма фразы Сисили мелькали в ее олове: «Она просто великолепна... это правда, дорогая... В этом деле с кольцом с драгоценными камнями она спасла жизнь не только мне, но, наверное, и Гранту... Понижаешь, его уже собирались арестовать... Она видит людей насквозь... Фрэнк практически смотрит ей в рот...» Джорджина не могла бы сказать, что именно она ожидала увидеть, но фейерверки Сисили погасли, оставив после себя унылую повседневность. Она взяла предложенный ей стул и села.
Моника Эббот подошла к Сисили и положила руку на ее плечо:
— Если Джорджина хочет посоветоваться с мисс Силвер, по-моему, лучше оставить их вдвоем.
Сисили неохотно поднялась на ноги, выражая всем своим видом протест, и встретила неодобрительный взгляд мисс Силвер. Прикусив губу, она вслед за Моникой вышла из комнаты, и слышно было, как она сказала в коридоре: «Право же, мама!»
Мисс Силвер обратилась к Джорджине Грей:
— Вы хотели поговорить со мной?
И неожиданно для себя Джорджина почувствовала, что именно этого она и хотела. Она забыла о том, что мисс Силвер напоминает гувернанток с семейных портретов времен короля Эдуарда. У миссис Фэбиан хранилось множество старых альбомов с фотографиями. И мисс Силвер как будто сошла с одного из пятидесяти семейных портретов. Она и в самом деле когда-то была гувернанткой — Джорджина знала об этом, — а в настоящее время выступала в роли частного сыскного агента, и Фрэнк Эббот относился к ней с большим уважением. Мысленно Джорджина поправила себя. Фрэнка Эббота для нее больше не существовало. Был только старший инспектор Эббот, который, не пытаясь скрыть холодного циничного
