103683-й не строит никаких иллюзий по поводу того, что их ожидает. Они уже погружены по живот, и вода продолжает быстро подниматься.
56. Погружение
Погружение. Теперь она полностью покрыта водой. Дышать невозможно. Окруженная водой, она лежит, ни о чем не думая. Она любит воду.
В воде ее волосы становятся эластичными, а кожа становится упругой, как картон. Летиция Уэллс называла это ежедневным банным ритуалом.
Так она расслаблялась: теплая вода и тишина. Она чувствовала себя озерной принцессой.
Она лежала, задержав дыхание, пока ей не начало казаться, что она умирает.
Каждый день она понемногу увеличивала время пребывания под водой.
Подтянув колени к подбородку, как зародыш в амниотической жидкости, она медленно качалась в водном танце, смысл которого был известен только ей.
Она выбрасывала из головы все лишнее: прочь рак, прочь братья Сальта
Она вынырнула из воды. Все вокруг кажется таким сухим. Сухим, враждебным
Ей не показалось: в дверь звонили.
Она поднялась из ванны, как амфибия, обретающая воздушное дыхание.
Взяла банный халат, завернулась в него и мелкими шагами прошла через гостиную.
– Кто там? – спросила она через дверь.
– Полиция!
Она посмотрела в глазок и узнала комиссара Мелье.
– Что это вы так поздно?
– У меня ордер на обыск.
Она открыла.
Он выглядел непринужденно.
– Я был в КОХ, там мне сказали, что вы стянули пробирки с реактивами – разработку братьев Сальта и Каролины Ногар.
Она тут же принесла пробирки и отдала их ему. Он задумчиво смотрел на них.
– Мадемуазель Уэллс, можно спросить вас, что в них?
– Я не собираюсь облегчать вам работу. Химическую экспертизу оплатила моя газета. Результаты принадлежат только ей и никому другому.
Оробевший, он все еще стоял на пороге, в помятом костюме, а эта миловидная девушка бросала ему вызов.
– Мадемуазель Уэллс, пожалуйста, вы позволите войти? Мы могли бы немного поговорить? Я не отниму у вас много времени.
Он, должно быть, попал под сильный дождь. Весь промок. Под его ногами на половик уже натекла целая лужа. Она вздохнула:
– Ладно, но у меня очень мало времени.
Он долго вытирал ботинки, прежде чем решился переступить порог гостиной.
– Мерзкая погода.
– После такой жары – сразу ливень.
– Все времена года перепутались, резкий скачок от жары и сухости к холоду и дождю.
– Проходите, присаживайтесь. Хотите чего-нибудь выпить?
– Что предложите?
– Медовуху.
– Что это такое?
– Смешивают воду, мед и дрожжи, дают побродить. Напиток олимпийских богов и кельтских друидов.
– Ну, давайте напиток олимпийских богов.
Она подала ему бокал и вышла.
– Вы подождите, мне надо высушить волосы. Как только из ванной раздался шум фена, Мелье резко вскочил, решив воспользоваться этой передышкой и осмотреться.
Роскошная квартира. Все обставлено с большим вкусом. Нефритовые статуэтки расставлены парами. Галогеновые лампы подсвечивают развешанные по стенам рисунки на биологические темы.
Он подошел к одной.
Десятка полтора муравьев со всех концов света прорисованы до мелочей, под ними надписи. Фен продолжал гудеть.
Черные муравьи с белыми волосками, похожие на рокеров
Но он был не в энтомологической экспедиции. Приметив лакированную черную дверь, он подергал ее. Она оказалась запертой на ключ. Он достал из кармана шпильку и уже собирался открыть замок, но шум фена вдруг прекратился. Поспешно он уселся на место.
Прическа а-ля Луиза Брукс вернулась на свое место. На Летиции Уэллс было надето длинное черное шелковое платье, присборенное на талии. Мелье пытался не поддаться соблазну.
– Вы интересуетесь муравьями? – спросил он светским тоном.
– Не очень, – сказала она. – Это мой отец ими интересовался. Он был крупным специалистом по муравьям. Эти рисунки он подарил мне на двадцатилетие.
– Ваш отец – профессор Эдмон Уэллс? Она удивилась:
– Вы его знаете?
– Слышал о нем. У нас в полиции он больше известен как владелец проклятого подвала на улице Сибаритов. Помните то дело, когда два десятка людей исчезли в бездонном подвале?
– Разумеется! Между прочим, среди этих людей были мой кузен с кузиной, мой племянник и моя бабушка.
– Странное дело, верно?
– Как же так, вы так любите загадки, а тайну их исчезновения расследовали не вы?
– Тогда у меня было другое дело. Подвалом занимался комиссар Ален Билшейм. И, как потом оказалось, весьма неудачно. Он, как и все остальные, так и не поднялся наверх. Но вы ведь тоже любительница загадок, я думаю.
Она насмешливо улыбнулась.
– Больше всего на свете люблю их разгадывать, – сказала она.
– Вы полагаете, вам удалось выйти на след убийцы братьев Сальта и Каролины Ногар?
– Я пытаюсь. Это наверняка будет интересно моим читателям.
– Вы не расскажете мне, как продвигается ваше расследование?
Она покачала головой:
– Пусть лучше каждый идет своим путем. Так мы не будем друг другу мешать.
Мелье достал жвачку. Он чувствовал себя уютней, когда жевал. Затем спросил:
– Что за этой черной дверью?
Летицию Уэллс удивил резкий тон заданного вопроса. Она быстро замяла возникшую неловкость. Пожав плечами, мило ответила:
– Там мой кабинет. Но я вам его не покажу. Там просто Содом и Гоморра.
Она достала сигарету, вставила ее в длинный мундштук и прикурила от зажигалки в форме ворона. Мелье вернулся к тому, что его интересовало:
– Вы хотите сохранить ваше расследование в тайне. Но я все-таки скажу вам, куда я продвинулся.
Она выпустила маленькое облачко перламутрового дыма.
