Хёгалидские девчонки забили нам гол в начале второго тайма, потом долго ничего не происходило, и я уже начала думать, что игра так и закончится со счетом 1:1, но тут мяч попал к Фанни. Фанни прорвалась на половину противника и была уже почти у ворот, когда их левая защитница применила силовой прием. Мяч откатился к краю поля.
Там стояла Карин. Она непонимающе посмотрела на мяч, потом все-таки остановила его.
— Давай! Бей! — заорала Фанни, которая все еще была у ворот противника.
Карин пнула мяч. Мяч попал прямо в ноги нападающей хёгалидцев, она передала его дальше, и вот он уже снова на нашей половине поля. Их лучший бомбардир бьет по воротам. Майя опаздывает на долю секунды.
— Гол! — кричат они. — Гол!
Фанни подходит к Карин.
— Слушай, ты, чмо, ты что на поле делаешь?!
Лотта, наша физручка, сразу поняла, в чем дело. Она молодец, никогда не разрешает издеваться над тем, у кого что-то не получается.
— Перестань, — прошептала Сабина, увидев приближающуюся Лотту.
— Фанни! Еще раз замечу что-нибудь подобное, и ты сядешь на скамейку до конца матча.
— Это ее надо сажать на скамейку, — упрямо проговорила Фанни. — Все испортила!
Но Лотта была непреклонна.
— Предупреждаю последний раз. Еще слово — и ты отсюда выходишь. Ясно?
Фанни передернула плечами.
Когда до конца игры оставалось всего несколько минут, мяч снова оказался у меня, до ворот было метра два, там стояли защитники. Но я увидела между ними «дырку» и пробила. Вратарь бросилась на мяч, но он пролетел мимо ее вытянутых рук.
— ГОЛ!
Вся команда кричала и обнимала меня. Наши болельщики сбежали с трибун на поле. Все хотели меня поздравить. Даже Тобиас, который обычно меня почти не замечал, подошел и хлопнул по спине.
— Классный гол, — похвалил он.
В глазах Сабины промелькнул нехороший огонек. Фанни взяла ее под руку и увела с поля. Я видела, как она что-то шепчет Сабине на ухо, но слов не слышала.
10. Ты когда-нибудь моешься?
Суматоха, поднявшаяся после забитого мной гола, задержала меня на поле, и в раздевалку я вошла последней. К этому времени остальные уже успели раздеться, а Сабина даже приняла душ и теперь вытиралась розовым полотенцем. С ее черных волос капало на пол. Фанни вышла из душа, замотавшись в полотенце.
Раздевалка была почти полной, мне досталось место у самого выхода.
Я тайком разглядывала их. Грудь у Сабины была маленькая и острая. В одежде она казалась больше — Сабина ходит в специальном лифчике, слегка приподнимающем грудь. На загорелом теле грудь была похожа на пару белых яичек. Еще белее была кожа там, где ее летом прикрывали плавки-бикини. На белом виднелась темная тень, и я поняла, что у Сабины начали расти волосы.
И у Фанни тоже. Я увидела это, когда она, сняв полотенце, стала мазать тело кремом. Но у нее волосы были не черные, а светло-каштановые.
У меня пока не было волос ни там, ни под мышками. И если при взгляде сбоку еще можно было заметить, что мои соски увеличились, то спереди это было совсем незаметно.
Сабина расчесывала волосы так, что брызги летели во все стороны.
— Можешь помазать мне спину? — попросила она Фанни. Сабина подняла волосы, чтобы Фанни было удобнее. Это было очень красиво, она казалась русалкой.
Я сняла одежду, взяла полотенце и пошла в душ. Карин переодевалась в углу. У нее был свой способ переодевания. Она никогда не раздевалась полностью и если снимала вещь, тут же надевала другую. Карин не хотела, чтобы ее видели даже в нижнем белье, так она стыдилась своего тела.
— Карин! — услышала я голос Фанни.
— Да?
— Ты когда-нибудь моешься?
Фанни, конечно, знала, что Карин никогда не моется в школе.
— Я? Да… Конечно… — тихо пробормотала Карин.
— Не слышу! Повтори! — не отставала от нее Фанни.
Зажав нос, она подошла к Карин.
— Моюсь… дома.
Я не хотела слушать дальше. Я вошла в душ и повесила полотенце на крюк. Из раздевалки доносился голос Фанни.
— Фу! Как только самой не противно! Не мыться после футбола! Наверняка ты в той же вонючей одежде завтра придешь в класс.
Это было несправедливо. Карин никогда ничем не воняла. От нее всегда пахло мылом и свежевыстиранной одеждой. А то, что она не моется после физры, так она, в отличие от нас, почти не бегает, и потому не потеет.
Я встала под душ, открутила кран и начала намыливаться. Шум воды на какое-то время заглушил голоса в раздевалке. Потом я краем глаза увидела, что в душевую вошли замотанные в полотенца Фанни и Сабина. Перешептываясь, они стали разворачивать шланг, из которого моют душевую комнату. Я не поняла, что они собираются делать, да и не хотела этого знать.
— Карин! — крикнула Фанни. — Пойди сюда на минутку!
— Зачем? — услышала я голос Карин из раздевалки.
— Хотим тебе кое-что показать, — ответила Фанни.
Я обернулась и увидела, что у двери, ведущей в раздевалку, стоит Майя. Она кивнула Фанни. Та стояла посреди душевой, держа в руках направленный на дверь шланг. Фанни кивнула в ответ.
Сабина была возле стены и держала руку на вентиле, открывающем воду.
— Карин! — снова позвала Фанни.
Карин появилась в дверях полностью одетая.
— Что такое? — спросила она.
Все произошло в мгновение ока. Майя выскочила из душевой и захлопнула за собой дверь. Фанни направила шланг. Сабина включила воду.
Ледяная вода хлынула на Карин.
Мне пришлось на это смотреть. Я не хотела, но мне пришлось.
Вода лилась по ее лицу и телу. Волосы липли к щекам, одежда сразу промокла насквозь. Карин дрожала и плакала, но даже не пыталась убежать.
— Прекратите! — услышала я чей-то слабый, тонкий голос и не сразу поняла, что это сказала я.
Но меня никто не услышал.
Не знаю, сколько времени это продолжалось. Мне казалось, целую вечность, а может быть, только полминуты. Наконец, Фанни скомандовала:
— Хватит с нее!
Сабина выключила воду, Майя открыла дверь в раздевалку. Карин выскочила из душевой, через секунду хлопнула входная дверь.
