Джессика медленно продвинулась вперед. Возможно, это ее воображение так сильно разыгралось, но ей показалось, что запах роз усиливается. Вдруг нога наступила на что-то маленькое и мягкое, и Джессику охватила паника. С диким криком она отшатнулась. Запах роз ударил в ноздри. Собрав всю свою волю, она заставила себя опуститься на корточки. Медленно протянув руку вперед, она нащупала предмет, на который наступила. Это был бутон розы. Пальцы судорожно сомкнулись вокруг стебелька, шипы воткнулись в ладонь.
— О Белла, — прошептали побелевшие губы.
Потрясенная и объятая ужасом, Джессика припала к земле, вглядываясь в темные глубины склепа, и все нарастающее чувство страха, такого же, как тот, который она испытала в комнате Родни Стоуна, овладело ею теперь. Она вся дрожала, пытаясь закричать, но издала лишь испуганное хныканье. В ужасе она, как безумная, вскочила на ноги и бросилась вон из мрачного склепа.
Пронесясь по лестнице, словно все демоны ада гнались за ней, она выскочила из ниши и попала прямо в объятия человека, выступившего из тумана.
— Джессика… — с удивлением и в то же время с огромным облегчением произнес он, прижав ее к груди. Она страшно закричала и, извиваясь и вырываясь, попыталась высвободиться из кольца его рук, все сильнее сжимавших ее. Когда у нее не осталось больше сил отбиваться и она стала задыхаться, жесткое объятие несколько ослабело.
— Джесс, что случилось? — обеспокоенно спросил он, над ее плечом бросая взгляд на ступени, ведущие во мрак. — От чего ты убегаешь?
Она хотела крикнуть это ему в лицо, но вдруг в ней проснулся чисто животный защитный рефлекс. Он знал, что она в Челфорде, и точно знал, где ее найти. Об этом мог знать только ее Голос, который с легкостью читал ее мысли, как она читала его. Значит, Лукас и был ее Голосом.
До сих пор она отказывалась признаться самой себе, поверить, что это так, но теперь убедилась, что она была права, — самые худшие ее опасения оправдались. Сердце ее было разбито. Она зря цеплялась за слабую надежду, что какое-то чудо докажет ей, что она ошибается. Однако теперь надежда умерла, что-то внутри у нее сломалось, и Джессика погрузилась в тихое отчаяние.
— Джесс, не молчи, скажи, скажи мне, пожалуйста, что случилось?! — Он встряхнул ее, чтобы она пришла в себя и обрела дар речи.
— Там… внутри… — задыхаясь, произнесла она, указывая на склеп. — Там… внутри…
— Ты нашла тело Родни Стоуна?! — вскричал Лукас. — Где? Покажи мне, Джесс!
Она знала, что он убьет и ее и никто никогда не узнает, где ее искать.
— Почему, Лукас? Почему? — простонала она.
— Кто знает, что творится в голове убийцы? — спросил он, мимо нее глядя в черную глубину склепа. — Я знаю только одно — его необходимо остановить. А теперь покажи мне, где ты нашла тело.
Да, убийцу надо остановить, и только она может сделать это. У нее нет выхода, и она должна доиграть этот спектакль до самого конца, как бы си ни было горько и страшно. И Джессика, изображая приступ истерии, цепляясь за его плечо, стала что-то невнятно бормотать. Это была всего лишь игра, но она обманула его. Мужчина обнял ее за плечи успокаивающим жестом, и слова его прозвучали мягко и сердечно. Но это тоже была только игра.
Они остановились на первой ступеньке каменной лестницы, ведущей в склеп святой Марты. Лукас смотрел вниз так, будто впервые видел и нишу, и подземелье под статуей святой Марты. Он был непревзойденным актером.
Приложив палец к губам, она прошептала дрожащим голосом:
— Там внизу кто-то есть. Я ударила его камнем. Наверное, я его оглушила.
Недоуменно глядя на жену, Лукас, хмуря брови, приказал:
— Оставайся здесь, — и из кармана сюртука достал пистолет.
Он попался, он попался на ее удочку! Он поверил! Значит, она тоже оказалась неплохой актрисой.
Подождав, пока Лукас исчез в черной яме, Джессика ухватилась за край плиты и толкнула ее. Она услышала удивленный возглас, потом стук его ботинок, когда он бросился наверх, чтобы помешать ей закрыть склеп. Каменная плита была очень тяжелой, но ужас придал ей сил.
И только когда плита встала на место, Джессика поняла, насколько глупой она была. В отличие от нее Лукас должен был знать, как выбраться из склепа. Ведь он столько раз входил и выходил оттуда. Она выиграла лишь немного времени.
Осознав это, она повернулась и бросилась бежать. Страх гнал ее вперед, подсказывая путь, и она выбрала извилистую дорожку среди развалин, ведущую к каменной разрушенной ограде. Ступив на развалины, она вдруг почувствовала, как покачнулась плита у нее под ногами, и Джессика, потеряв равновесие, свалилась на землю. Ударившись головой об один из камней, которых множество валялось вокруг, оглушенная, она лежала, как безжизненная кукла.
Она не знала, как долго это продолжалось, но вдруг стала осознавать, что с ней творится что-то странное. Встряхнув головой, она, моргая, широко открыла глаза, но, испугавшись, свернулась калачиком и застонала так, словно кто-то ножом ударил ее прямо в сердце. Она вспомнила… Она вспомнила все! Воспоминания, горькие и жестокие, поднимались из глубин ее сознания, захлестывали ее, затопляли, душили…
Лукас был ее Голосом! И он уже пытался убить ее раньше. Вот почему она убежала из Хокс-хилла.
История повторялась…
Но ей уже все было безразлично. Ничто больше не имело значения. Она доверяла ему полностью, без остатка. Она думала, что он заботится о ней, — но это была ложь. Он хотел заставить ее замолчать… Она знала слишком много…
У нее больше не было слез… Сухие рыдания душили ее. Ее била нервная дрожь, и зубы у нее стучали. Если бы Лукас нашел ее в этот момент, она не смогла бы защититься, не смогла бы спастись.
Придя наконец в себя, Джессика горько рассмеялась. Сколько раз она молилась, прося Господа вернуть ей память? А теперь… Теперь она считала, что было бы лучше навсегда оставаться в неведении. Бог мог бы проявить к ней свое милосердие…
Его надо остановить. Эта мысль не давала ей покоя, снова и снова возвращаясь, терзая и лишая самообладания. Сначала он убил ее отца, потом Родни Стоуна, а теперь и Беллу. Правда, тела Беллы она не нашла, но в тот жуткий момент в мрачном склепе, когда она всем естеством ощутила злобу убийцы, именно Беллу она увидела глазами души.
Но ее миссия окончилась ничем. Ее постигла неудача, неудача, неудача… Если бы Джессика не доверяла ему, Белла была бы сейчас жива.
Медленно встав на колени, она с трудом поднялась на ноги. Она не позволит себе впасть в отчаяние. Пока еще не закончился ее собственный личный ад.
Из-за толстой каменной стены донесся слабый звук, а потом Джессика услышала тихий призыв:
— Джессика?..
Лукас!
Не обращая внимания на боль от сильного ушиба, собрав все силы, она бросилась бежать.
Хэйг-хаус был единственным домом, в котором можно было найти приют и просить о помощи. Но Лукас тоже знал об этом. Она попытается опередить его, поэтому ей надо спешить. Если ей удастся проскользнуть незамеченной и найти Руперта, она будет спасена. Руперт должен знать, что делать.
Остановившись на мгновение, она старалась разглядеть в тумане дорожку и, возможно, найти лошадь, на которой в монастырь прискакал Лукас. Однако вокруг клубился туман, то поднимаясь, то опускаясь и закрывая изгороди, стены и нагромождения камней, которые от них остались и обозначали границы старого монастыря. Но, даже увидев лошадь, она не могла быть уверена в том, что возле коня ее не поджидает Лукас.
Не отрывая глаз от тропинки, она медленно продвигалась вперед. Туман мешал ей видеть, но он точно так же закрывал ее от глаз преследователя. Обеспокоенная, она оглянулась. Где он? Что он делает? Чего он ждет?
— Джессика… — послышалось откуда-то сбоку.
Страх ледяной рукой сжал горло, и она снова бросилась бежать.
