Она отвела взгляд от панорамы города, простиравшегося перед ней, и вздрогнула, увидев вдруг Росса Тревенана. Он стоял всего лишь в нескольких шагах от Тэссы и бесстрастно наблюдал за ней. Лицо его, как всегда, казалось непроницаемым. Одет Росс был весьма небрежно, если придерживаться строгих взглядов деда Тэссы. Расстегнутый сюртук-визитка из тонкого темно-синего сукна, серые шерстяные панталоны, туфли из тончайшей телячьей кожи. Росс выглядел как человек, который только что проделал немалый путь верхом. Светлые волосы Тревенана были растрепаны и падали ему на лоб, а на скулах играл румянец. Тэсса не могла заставить себя думать об этом человеке как о скромном секретаре. Он был слишком атлетически сложенным, слишком мужественным и слишком уверенным в себе.
– Я не хотел вас напугать, – сказал он. – Ваш дедушка желает поговорить с вами.
– А почему он не пришел сюда? Я ждала его, – обес-покоенно спросила Тэсса.
– То, что он хочет сообщить вам, лучше всего сказать там, где можно не опасаться чужих ушей, – пояснил Тревенан. – Он ожидает вас в своем кабинете.
Все дурные предчувствия, с которыми отчаянно боролся разум Тэссы, тут же вновь нахлынули на нее. Сердце ее затрепетало от страха, но, кое-как справившись с волнением, она пошла вслед за Тревенаном в кабинет дедушки.
Перед дверью Росс остановился и повернулся к Тэссе.
– Одно слово. Позвольте, прежде чем мы войдем, дать вам совет, – сурово проговорил он. – Постарайтесь помнить о том, что здоровье вашего дедушки оставляет желать лучшего. Мне не хотелось бы, чтобы вы переоценили его силы.
Тэсса задрожала от возмущения.
– Я не нуждаюсь в ваших советах, мсье Тревенан, – бросила она. – Я прекрасно знаю, как чувствует себя мой дедушка.
Александр Бопре сидел за столом. В комнате горели свечи, и не было никаких признаков того, что Марсель находится где-то поблизости. Тэсса с беспокойством вгляделась в лицо деда. Оно было бледным, но в бледности этой не было ничего особенного. И встревожила Тэссу не бледность, а глубокая серьезность деда. Он знаком указал внучке на стул, Росс же остался стоять, глядя в одно из окон.
Едва сев на стул, Тэсса тут же воскликнула:
– Дедушка! Что случилось?
Серьезное выражение сразу же исчезло, и он улыбнулся ей.
– Новости, дорогая. Хорошие и плохие, девочка моя, – но, безусловно, ничего такого, от чего стоило бы так пугаться и бледнеть, – успокоил он внучку. – Я сразу перейду к сути дела и начну с плохих вестей.
Его крепко стиснутые руки покоились на столе, и, посмотрев на них, дед вновь заговорил:
– Мне уже давно известно, что Бонапарт положил на тебя глаз. Разумеется, хлопочет он не о себе, как ты понимаешь, а о своем брате Жероме. – Дед внимательно посмотрел на Тэссу. —…И я долго ломал голову над тем, – продолжил старик спустя мгновение, – как отвести от тебя эту беду. Конечно, я пользуюсь некоторым влиянием, это верно, однако противоречить Первому консулу не могу. Тут я также бессилен, как любой парижский бедняк.
Тэсса слушала деда, но слова его казались ей совершеннейшей бессмыслицей. Тэсса в отчаянии взглянула на Росса, словно он каким-то образом мог помочь ей уловить смысл сказанного. Но Росс стоял у окна спиной к ней, и эта молчаливая, отрешенная поза лишила ее присутствия духа. Да, на помощь Росса рассчитывать не приходилось…
Тогда Тэсса посмотрела на своего деда.
– Какое дело до меня Жерому Бонапарту? – неуверенным тоном спросила она.
– Ты – моя единственная наследница, – сказал Александр Бопре. – Если ты выйдешь замуж за Жерома Бонапарта, то все, чем я владею, достанется твоему супругу, или, наверное, лучше сказать, Наполеону Бонапарту.
– Выйти за него замуж?! – Тэсса недоверчиво рассмеялась. – Я никогда бы за него не вышла! Я даже незнакома с ним.
– С твоим мнением никто не станет считаться, – сурово молвил дед. – Точно так же, как и с мнением Жерома Бонапарта. Для Первого консула и ты, и его собственный брат – всего лишь пешки, а свадьба ваша – только средство, которое позволит ему наполнить свои сундуки. Не смотри на меня так, моя дорогая. Я придумал, как перехитрить моего доброго друга Наполеона.
Тэсса погрузилась в ледяное оцепенение. Дед смотрел на нее взглядом, лишенным всякого выражения. Такой взгляд бывал у старика за карточным столом, когда сделанные ставки были слишком высоки. И Тэсса знала: что бы дед сейчас ни сказал, ей это вряд ли понравится.
Она поднялась со стула и протестующе вскинула руку, словно пытаясь заставить деда замолчать. Тихий скрип кожи по паркету возвестил ей о том, что Тревенан наконец-то соизволил взглянуть на нее; однако Тэсса сдержалась и не посмотрела в его сторону.
– Дедушка, – начала она и на миг остановилась, надеясь, что голос ее перестанет дрожать. – Я намереваюсь выйти замуж за Поля Мармо. Мы собирались переговорить с вами об этом в субботу, когда Поль вернется из Руана. Разве вы не понимаете, что это значит? Если я стану женой Поля, то не смогу выйти замуж ни за Жерома Бонапарта, ни за кого бы то ни было еще, и все планы Первого консула таким образом обратятся в прах.
– Присядь, Тереза, – приказал дед, едва ли не впервые называя внучку полным именем.
Тэсса медленно опустилась на стул, уже зная, что слова ее не возымели никакого действия. Девушка вся сжалась, словно ожидая удара.
– Я никогда не дал бы согласия на твой брак с Полем Мармо, – сказал Александр Бопре, не вдаваясь в объяснения причин своего отказа, – но даже если бы я и позволил вам пожениться, то свадьба ваша абсолютно ничего бы не изменила. Сейчас иные времена… – Старик прервался, глубоко вздохнул, словно ему не хватало воздуха, и продолжил: – Люди быстро женятся и с легкостью разводятся. Ты думаешь, Поль Мармо сможет воспротивиться воле Первого консула, если тот решит расторгнуть ваш брак? Поль не такой дурак. Ему известно, что тогда Бонапарт просто уничтожит его.
