– Мне следовало прислушаться к советам бабушки, – ледяным тоном произнес Росс.
– Простите, я не поняла вас, – Аманда удивленно вскинула брови. – На что же намекала ваша бабушка?
– На ваш облик. Вы знаете, сколько в вас изъянов? – язвительно проговорил Росс.
– Вы говорите загадками, – сказала Аманда.
– Мне так хочется придать правильную форму… – продолжал Росс.
Она неуверенно взглянула на него:
– Чему?..
– Вам, разумеется. Вы чудовищно плохо сложены, Аманда. Вас надо выправить…
Он выхватил у нее из рук веер, переломал все перья – одно за другим, после чего, грубо сунув остатки веера ей в руку, с нажимом произнес:
– Именно так я поступлю с вами, Аманда, если вы не прекратите преследовать мою жену.
Развернувшись на каблуках, он пошел прочь, слыша за спиной ее злорадный смех.
Салли и Джулиан ждали его у входа в вестибюль.
– Тэссы с вами нет? – спросила Салли, с тревогой всматриваясь в его лицо.
– Она куда-то пропала, – добавил Джулиан, – словно растворилась в воздухе.
По другую сторону двери, через которую в Круглый зал входили официанты, царила всеобщая суета и неразбериха. Тэсса осторожно продвигалась вперед, стараясь не сталкиваться с потоком прислуги, торопящейся подготовить зал для танцев. Туда-сюда сновали молодые люди с подносами, уставленными горами грязной посуды, ловко уступая Тэссе дорогу. В конце концов одна из девушек, заметив Тэссу, подошла к ней.
– Прошу прощения, мадам, – вежливо отозвалась она, – но здесь вы можете запачкать платье…
Тэсса, рассеянно глядя поверх ее плеча, тихо сказала:
– Я ищу здесь одну особу…
Девушка подошла к ней ближе.
– Вы леди Сэйл? – скорее уточнила, чем спросила она.
Тэсса кивнула.
– Пожалуйста, пойдемте со мной. Ваша подруга ждет вас, – позвала девушка и повела Тэссу обратно в Круглый зал, где на небольшом возвышении музыканты, заняв места, уже настраивали свои инструменты, готовясь к началу бала. Здесь было многолюдно, уже царила атмосфера вечеринки, и никто не обратил на них внимания. Через противоположную дверь они вышли в длинный коридор и вскоре попали за кулисы. Тут было поспокойнее. Гардеробщицы и швеи укладывали театральные костюмы, уборщики подметали полы. Девушка провела Тэссу вверх по винтовой лестнице, и они оказались у входа на сцену.
Тэсса, стараясь оставаться незамеченной, ступила на сцену и посмотрела в зал. Большую часть свечей уже потушили, но в полумраке все еще работали уборщики, собирая мусор, оставшийся после зрителей, которые совсем недавно оттуда смотрели спектакль. Ряды кресел и ярусы лож вплотную подходили к сцене.
Тэсса повернулась к девушке, которая привела ее на сцену, и сказала:
– Там никого нет, во всяком случае, нет леди, которую я жду. Вы уверены, что мы должны были встретиться именно здесь?
– Тэсса, – девушка вдруг произнесла ее имя. – Тэсса, ты не узнаешь меня?
За кулисами было ничуть не светлее, чем в зрительном зале, и Тэсса сделала несколько шагов, чтобы получше разглядеть лицо девушки.
– Нэн? – спросила она. – Это ты?
– Разве я так сильно изменилась? – удивилась она. – А вот я узнаю тебя всегда. Ни у кого нет таких волос, как у тебя.
Перед Тэссой действительно стояла Нэн. Теперь Тэсса узнала ее. У Нэн были огромные, почти круглые глаза, жесткие черные волосы, которые непокорно выбивались из-под маленькой бархатной шляпки, и смуглая, словно всегда загорелая кожа. В школе девочки шутили, называя Нэн цыганкой. Обо всем этом Тэсса ни разу не вспомнила – вплоть до сегодняшнего вечера.
Она ощутила в горле комок и с трудом проглотила его. Когда-то они с Нэн были очень близки. Они вели бесконечные разговоры, делясь всеми секретами, надеждами и желаниями. Теперь они неловко смотрели друг на дружку, не зная, могут ли навести мост над разделявшей их бездной, которую между ними образовали минувшие годы. Все вопросы, ответы на которые Тэсса пыталась найти с момента получения от Нэн загадочного письма, теперь полностью вылетели у нее из головы.
– Я писала тебе, – тихо сказала Тэсса, – но ты ни разу мне не ответила.
Нэн пожала плечами.
– Вскоре после тебя мне тоже пришлось оставить Академию мисс Олифант. Никто мне не пересылал твоих писем, и я не знала, где тебя искать, – с печалью в голосе ответила Нэн.
Тэсса облизнула пересохшие губы и, поколебавшись мгновение, спросила:
– Почему ты надела черное платье прислуги?
Нэн опустила глаза.
