не совсем безупречно. Да, им частенько приходилось нарушать неписаные правила, но они полагали, что эти правила дурны и исполнять их по крайней мере неразумно.
Однако Рендалы жили по своим законам, и законы эти касались не мелочного соблюдения этикета, а верности и преданности. Рендалы всегда горой стояли друг за друга, и Кейтлин успела уже почувствовать, как это облегчает жизнь. В последние дни Маргарет донимала ее насмешками и довольно дерзкими замечаниями, но кто-нибудь из Рендалов всегда оказывался рядом и отвлекал леди Маргарет или же попросту под благовидным предлогом уводил Кейтлин прочь. И очень часто руководил этими действиями по ее спасению не кто иной, как Ренд. Кейтлин не раз перехватывала взгляд, который он бросал одному из братьев, — и тот немедленно оставлял свое прежнее занятие и начинал оживленно беседовать с леди Маргарет.
Причем Кейтлин была не единственной, кому Ренд покровительствовал. Со вниманием относился он и к двум своим совсем юным невесткам, которые тоже подвергались атакам остроумной Маргарет.
Как недавно узнала Кейтлин, обе эти особы, получившие прекрасное воспитание и образование, не сговариваясь, пошли против воли своих опекунов и сбежали с братьями Ренда. Не сделай они этого, одна из них была бы нынче графиней, а вторая — маркизой. И что бы там ни говорил Ренд своим младшим братьям, как бы ни корил их за легкомыслие, Кейтлин знала — ее муж был убежден, что только по-настоящему умные и достойные женщины могли остановить свой выбор на представителях семейства Рендалов.
В таком окружении Кейтлин не имела оснований беспокоиться, что ее собственное происхождение покажется кому-нибудь подозрительным. Она была урожденной Рендал, вышедшей замуж за Рендала. Что могло быть лучше этого?
Вечером она встала рядом со своими родственниками на верху парадной лестницы, собираясь приветствовать съезжавшихся на бал гостей, и почувствовала, что ее сердце переполняет радость. Высокие белокурые Рендалы держались гордо и независимо, и она тоже была довольна собой и знала, что выглядит на редкость привлекательно.
Она и не подозревала, что в ее душе таится столько тщеславия. Когда она облачилась в бальное атласное платье и Ренд застегнул у нее на шее ожерелье из жемчугов и бриллиантов, она невольно улыбнулась и начала вертеться перед зеркалом, как заправская кокетка.
Расправив руками в белых лайковых перчатках свои пышные юбки, она с удовлетворением оглядела их. Ни кантов, ни рюшек, ни оборочек. И прическу тоже не уродует ни единый бантик. «Побольше простоты. Ты и так изящна». Как же права была ее свекровь! И как благодарна была ей Кейтлин за это слово — «изящная»! Конечно же, она вовсе не маленькая и уж тем более не крохотная — нет, она именно изящная! И теперь она чувствовала себя совсем по-другому.
Ренд взглянул на нее, и его глаза вспыхнули.
— Ты прекраснее, чем лунная дорожка на море! — сказал он, и Кейтлин потупилась и присела в неуклюжем реверансе. Она начала уже привыкать к некоторой экстравагантности английских комплиментов.
— Благодарю вас, сэр! — благовоспитанно отвечала она.
Возникла небольшая пауза, которую прервал нетерпеливый Ренд. Он вдруг неестественно закашлялся, а потом напыщенно вопросил:
— А как же я? Разве я не дождусь похвалы?
Кейтлин ослепительно улыбнулась.
— То, что я думаю о тебе, я скажу ночью в нашей спальне.
Его глаза блеснули — и тут же потемнели.
— Я напомню тебе о твоих словах, как только закончится этот несносный бал.
— Но кое-что, сэр, я скажу вам прямо сейчас. Ваша внешность вполне достойна великого вождя клана, и ваше место — в Шотландии!
— Кто тут говорит о Шотландии? — весело поинтересовался Роберт Рендал. Он опоздал и теперь спешил занять свое место в шеренге родственников — оно было между его женой и леди Рендал- старшей.
Кейтлин охотно пояснила:
— Ренд — глава клана Рендалов. Конечно, сейчас в это верится с трудом, но если он облачится в старинный наряд горцев…
— Ренд — и в килте? — Роберт в восторге хлопнул себя ладонью по бедру и расхохотался. — Ты слышал, Гарри? А ты, Питер? Оказывается, наш старший братец научился носить юбку! Кейтлин, будь так добра, объясни мне, он действительно горец или просто прикидывается?
Тонкие ноздри Кейтлин затрепетали.
— Старинный наряд горца совсем не смешон! И если бы вы, английские Рендалы, хоть изредка показывались в Дисайде, вы бы быстро это поняли!
Обида Кейтлин была оставлена без внимания.
— Держу пари, что девушки с визгом шарахаются прочь при виде его волосатых ног!
— И костлявых коленок!
— А ловко ли он мечет ствол?
— Что-что?
— Ствол — это всего-навсего срубленное дерево. Настоящие горцы просто обязаны ловко метать его в цель. А ты уж подумал бог весть что!
— Да при чем тут дерево, Гарри?! Свою… гм-гм… меткость Ренд обычно доказывал в тамошней гостинице.
Вдова выглядела несколько смущенной. Разговор становился все оживленнее, а ведь лакей только и дожидался ее знака, чтобы распахнуть высокие стеклянные двери и объявить о прибытии первых гостей. Леди Рендал опасалась, что ее сыновья по своему обыкновению затеют ссору, которая вполне может перерасти в потасовку — хотя и шутливую.
Вдова с виноватой улыбкой посмотрела на Кейтлин. Эта девочка накрепко вбила себе в голову, что Рендалы — дружная и сплоченная семья, и свекровь не решилась сразу огорошить свою молоденькую невестку. Какое-то время леди Рендал даже наслаждалась тем уважением, которое питала к ней Кейтлин. Но истина была горькой и непреложной. Она вовсе не была идеальной матерью идеального семейства. По натуре легкомысленная и добродушная, она никогда не умела настоять на своем. Леди Рендал вряд ли смогла бы припомнить хоть один день, когда ее обожаемые детки не дрались бы или не ссорились. Когда они повзрослели, их манеры, конечно, стали более утонченными, но зато братья и сестры придумали множество новых способов изводить друг дружку. Иногда почтенной вдове очень хотелось, чтобы все они одновременно отправились куда-нибудь на край света, но она знала, что уже через час начнет скучать по ним.
— Дети! — одернула она их, но они продолжали шуметь. И вдруг наступила звенящая тишина.
— Ты что-то сказала, Кейт? — спросила вдова.
— Я сказала, — повторила громко Кейтлин, — что уверена: английские Рендалы уступают шотландским в ловкости. Я готова держать пари. Ставку можете назвать сами.
— Нам бросили вызов! — заявил Роберт, поглядывая на Ренда. — Ну как, отправимся в Шотландию, чтобы доказать, что Кейтлин ошибается?
Ренд сощурился и медленно проговорил:
— Кейтлин, а кем ты себя считаешь?
Его тон был таким ледяным, что все невольно поежились.
— Я не понимаю…
Ренд был сама любезность:
— Ну же, Кейтлин, ответь, кто ты? Ты принадлежишь к шотландским Рендалам, или же ты — одна из нас?
Пока она собиралась с мыслями, Питер, которого не обманула напускная вежливость брата, кинулся на защиту Кейтлин.
— Все мы — шотландские Рендалы, хотим мы того или нет! Где наша родина? Где твои родовые земли, владетельный барон Рендал? В Шотландии, вот где! Знаешь, Кейтлин, а ты навела меня на хорошую мысль. Надо непременно посетить те места, где жили наши деды и прадеды.
