– Ты когда-нибудь видела мужской член?
Очаровательный румянец окрасил ее щеки.
– Нет.
– Раздень меня, Мейриона. Прикасайся ко мне так часто и так долго, как тебе этого хочется, чтобы мы могли лучше узнать друг друга.
Ее дыхание участилось. Душу Годрика распирало от гордости, когда он увидел ее пылкий взгляд. Он никогда не устанет от этого взгляда. Ее пальцы рванулись к его паху и торопливо дернули завязки. Фаллос напрягся, пульсируя при каждом ударе сердца.
Дрожащими пальцами она сдвинула ткань, его член выскочил наружу, и он втянул воздух через стиснутые зубы.
– Я сделала тебе больно?
– Нет.
Намотав ее волосы на кулак, Годрик притянул Мейриону ближе. B ее глазах горела страсть, когда он приблизил ее губы к своим. Его язык исследовал ее рот, пробуя на вкус сладкую нежную покорность.
Глубоко вздохнув, Годрик прервал поцелуй и попытался расслабиться. Чтобы удержаться и не наброситься на нее тут же, он откинулся на подушки и, переплетя пальцы, сцепил руки за головой. Умение владеть собой было одним из многих приобретенных им навыков.
Взглянув на возбужденное естество Годрика, Мейриона испуганно подняла глаза.
– У нас ничего не выйдет. Он слишком большой.
Годрик сдерживался из последних сил.
– Милорд… – Она покачала головой. – Я думаю, мы совершаем ошибку.
Он схватил ее за плечо и уложил на кровать.
– Не бойся, любовь моя, все будет хорошо.
Мейриона нахмурила брови.
– Но он очень большой.
– Я знаю способ, как сделать первый раз безболезненным.
Взгляд Мейрионы вдруг потух, словно какая-то мысль неожиданно пришла ей в голову.
– А крови будет много?
Годрик погладил ее по щеке.
– Нет. Поверь, это совсем не будет похоже на изнасилование твоей матери.
Мейриона посмотрела на него с таким доверием, что он почувствовал странное смирение.
– Я верю тебе.
Подушечкой пальца Годрик провел линию от ее плеча до бедра, при этом пристально наблюдая за ней.
– Какие ощущения тебе приятны?
Он провел еще одну линию, на этот раз ногтем. На ее теле появилась гусиная кожа, и Мейриона тяжело задышала. Потом ее веки затрепетали, и она открыла глаза.
– Ты смеешься надо мной?
Годрик провел раскрытой ладонью по ее животу и нежно поцеловал влажную кожу.
– Ни в коем случае. Ты восхищаешь меня. Мужчина и женщина должны получать удовольствие друг от друга.
– О! – Она посмотрела на красную отметку, которую оставил ноготь, потом легла на спину и закрыла глаза, полностью доверившись Годрику.
Боже, если она так реагирует на простые вещи, какова же будет ее реакция на более экзотические способы наслаждения? Что будет, когда он завяжет ей глаза и ее кожа станет еще чувствительнее?
Взяв павлинье перо, Годрик провел им по телу Мейрионы, затем повторил все с кусочком гладкого шелка, а затем с грубой кожей.
– О-о, – слабо вскрикнула Мейриона.
– Ну так что же приятнее? – Он провел по ее груди сначала теплой пушистой кроличьей шкуркой, а затем плоским металлическим предметом.
– Да. – Мейриона говорила с ним, словно в полузабытьи.
– Да?
– И то и другое приятно.
Не желая разрушить возникшую атмосферу, Годрик прикусил губу. Слава Богу, он не стал торопиться и не попытался овладеть ею раньше! Если бы он взял Мейриону еще на постоялом дворе, они бы никогда не достигли уровня доверия, необходимого, чтобы полностью исследовать ощущения их тел.
Отложив эротические игрушки, Годрик дотронулся до груди Мейрионы. Ему нравилось, как ее тело подается навстречу ласкающей руке, как набухают соски. Проводя неторопливые круги вокруг розовых бутонов на вершинах ее грудей, он наблюдал, как пульсирует на шее тонкая голубая жилка.
