— Тебе вовсе не обязательно меня ненавидеть.
При его прикосновении по телу женщины пробежала дрожь, кровь так и забурлила в жилах. Она попыталась отдернуть руку, но Бен не выпустил ее и прижался губами к другому чувствительному местечку на запястье.
— Не надо, — прошептала Сьюзен, повторив попытку отнять руку.
— Ты пахнешь солнцем и лавандой.
— Отпустите меня, господин Асади.
Бен отпустил руку Сьюзен, и она поспешно зажала ее в коленях. Кожа горела от его прикосновения, пульс стучал как бешеный. Что это с ней? Она и не подозревала, что стала чувствительной до такой степени. Сьюзен заставила себя сосредоточиться на мелькавших за окном картинах. Они уже подъезжали к аэропорту. Внезапно ей в голову пришла новая мысль.
— Я так и не увижусь с дядей Джамалом?
— Нет, он сегодня утром вылетел в Сану. Сьюзен ощутила смесь досады и облегчения.
Дядя мог бы и повнимательнее отнестись к ней, хотя, с другой стороны, говорить ей с ним было не о чем. Не предъявлять же ему претензии! Это было бы совершенно пустым делом.
— Ты его не очень-то жалуешь, верно? — спросил Бен, бросив взгляд на часы, а затем в окно.
— В общем, да.
— А по-моему, он приличный человек.
— Может быть, только уж очень помешан на шариате.
Брови Бена сошлись на переносице.
— Он хотел сделать для тебя как лучше.
Может быть, да только не худо было бы поинтересоваться и ее мнением. Впрочем, Джамалу Нариману это бы и в голову не пришло. В их кругу женщины не задавали лишних вопросов и уж тем более не ставили под сомнение кандидатуру выбранного родными жениха. Ах, если бы были живы мама и папа! В горле Сьюзен застрял комок, и она снова стала пристально смотреть на мелькавшие за окном горы.
— Жаль, что мне не довелось познакомиться с твоими родителями.
После этих слов Бена комок в горле стал таким тугим, что у Сьюзен перехватило дыхание. К глазам подступили слезы.
— Они были чудесными.
— Я видел их фотографии. Говорят, твой отец был очень интеллигентным, а мама — настоящей красавицей. Она ведь до замужества была моделью?
— Да, но очень недолго. Они с папой познакомились на благотворительном вечере. Мама всю жизнь занималась благотворительностью: помогала сиротским приютам, детям-инвалидам. Папа ею очень гордился. — Голос Сьюзен предательски дрогнул.
— Тебе, должно быть, сильно их не хватает.
Не хватает — это слабо сказано, тоскливо подумала Сьюзен, силясь не разрыдаться. Слишком много противоречивых чувств обуревало ее в последнее время. С потерей родителей весь мир для нее перевернулся. Порой она просто не знала, где взять силы, чтобы все это выдержать. Если бы не тетя Лале, она бы, наверное, снова сорвалась. Мысль о тете вызвала в памяти ее образ, взгляд при прощании, тревожный и полный нежности. Сердце Лале разрывалось от беспокойства за племянницу, от сознания собственного бессилия, ведь она ничем не могла помочь.
Сьюзен пошарила в кармане дорожного костюма в поисках бумажной салфетки. По ее щекам катились слезы, нос вскоре распух, она почувствовала себя полной развалиной. В довершение ко всему Бен смотрел на нее с ласковым сочувствием, еще немного, и она начнет рыдать у него на плече, а это никуда не годится. Сьюзен вытерла слезы и заставила себя сесть прямо. Его показная забота никого не обманет. Он женился на ней из-за денег, и на нее ему наплевать. Бижан Асади такой же, как Джамал Нариман, если не хуже.
Наконец успокоившись, Сьюзен заговорила. О повседневном так о повседневном.
— Что будет с моими вещами? — спросила она. — Мне могут прислать мои книги и фотографии? А моя одежда? Как быть с ней?
— Все уже упаковано и будет отправлено прямиком в Штаты — все содержимое твоей спальни. А кое-что, самое необходимое, твоя тетя сложила в пару чемоданов, которые лежат в багажнике.
От изумления Сьюзен так и раскрыла рот.
— Вы очень уверены в себе, правда? — наконец ядовито заметила она.
— Мне помогла твоя тетя.
— И, разумеется, дядя. Вот только меня интересует, почему? Откуда у него такой интерес к вам? Ведь дядя американцев терпеть не может. Как же случилось, что из всех возможных женихов он выбрал именно вас?
— У меня было то, что ему нужно. Деньги, и притом много.
Ну, еще бы! При своей патологической жадности от денег Джамал никогда не отказывался.
— И что же он дал вам взамен?
Глаза Бена блеснули, губы тронула легкая улыбка.
— Тебя.
— Надо же, какое везение.
— Все зависит от того, как смотреть на вещи, — пожал плечами Бен. — Во всяком случае, твой дядя полностью удовлетворен, и больше он тебя не потревожит. Я этого не допущу. — Глаза Бена снова сверкнули.
В голосе его звучала твердая решимость. Он словно обещал ей защиту, в которой она так нуждалась, хотя сама этого и не сознавала. На мгновение Бен Асади показался ей бойцом, готовым вступить в драку за то, что ему дорого, и сражаться до последнего. Однако в следующую минуту он улыбнулся легкой, непринужденной улыбкой, и Сьюзен невольно оттаяла. На душе у нее вдруг потеплело, страх, сжимавший сердце, немного отступил. В общем-то, она ничего не имела против того, чтобы кто-то стоял между ней и дядей. Тетя Лале делала все, что могла, чтобы сгладить острые углы, но ее возможности были очень ограничены…
Машина плавно въехала прямо на летное поле и подкатила к небольшому изящному самолету.
— Это мой самолет, — спокойно пояснил Бен в ответ на вопросительный взгляд Сьюзен. — Иногда я вожу его сам, но не по праздникам. Сегодня день моей свадьбы, так что я предпочитаю провести время в полете, наслаждаясь обществом молодой жены.
Легко выпрыгнув из машины, Бен обогнул ее и, открыв дверцу, церемонно подал руку Сьюзен, чтобы помочь ей выйти. Она нервно огляделась, опасаясь назойливых журналистов. Бен усмехнулся.
— Здесь тебе нечего бояться, — заметил он, снова угадав ее мысли, — сюда прессу не пускают. Настоящий прием ждет нас на Крите.
В самолете, салон которого больше напоминал элегантную гостиную, Сьюзен уселась в кресло и, пристегнув ремень, закрыла глаза. От предложенных напитков и еды она отказалась, заявив, что хочет немного подремать. К счастью, Бен не стал настаивать. Жестом отослав стюардессу, он уселся рядом с женой и, открыв «дипломат», занялся изучением каких-то бумаг. Сьюзен, благодарно вздохнув, углубилась в свои мысли.
На душе у нее было и радостно, и тревожно. Она с облегчением покидала Восток, где чувствовала себя не на месте. Ее свободолюбивая натура всегда восставала против любого давления, не говоря уж об открытом диктате со стороны дяди Джамала. Она избавилась от его назойливой опеки, и будущее представлялось ей чистым листом, на котором можно будет начать писать новую историю своей жизни. Это вдохновляло, но и одновременно чуть пугало Сьюзен. Прежде она никогда не была по-настоящему одна. Всегда рядом был кто-то, на кого можно было в какой-то мере опереться. А теперь ей предстояло начать жить самостоятельно. С ее замужеством дядя терял над ней всякую власть, а Бен… Что ж, надо надеяться, он удовольствуется тем, что получил контроль над ее состоянием. С деньгами проблем быть не должно. Несмотря на то что все ее имущество теперь подпадало под контроль Бена, собственные деньги у нее были. Давно, когда выяснилось, что ее первый брак оставляет желать лучшего, отец открыл на имя дочери счет в швейцарском банке, о существовании которого знали лишь родители и сама Сьюзен. Она бы давно уже им воспользовалась, но из дома Джамала ни одна женщина не могла выйти на улицу без присмотра, а доверить свою тайну Сьюзен не решилась даже тете Лале. Денег ей должно хватить на то, чтобы купить домик с
