— Как думаете, брат, сатанисты пойдут на убийство ради них?
— Майор! Ради них на убийство пойдут и некоторые отделения церкви, — не задумываясь, отвечает Альфи.
— У нас произошло несколько убийств, — говорит Валентина, глянув на Вито и убедившись, что можно продолжать. — Включая убийство пятнадцатилетней девушки. У нее вырезали печень. Есть ли тут какая-то связь с артефактом?
Подумав, Альфи кивает.
— Возможно. Тетия, жена Тевкра, была совсем подростком — примерно лет пятнадцати, — когда родила. Ее дитя сатанисты считают сыном Люцифера, а принесение в жертву пятнадцатилетней девушки может иметь некое ритуалистическое значение.
— Что связано с печенью? — спрашивает Вито.
— Говорят, будто Тетия выпотрошила и вырезала печень у человека, который ее осквернил. Поэтому вырезание печени у избранной жертвы для сатанистов является актом восстановления духовного равновесия и справедливого возмездия.
Следующий вопрос Валентина задает не сразу, она колеблется.
— Кровь священника или его печень тоже имеют ритуалистическое значение?
— Разумеется, — моментально отвечает Альфи. — Пролить кровь воина Христова для сатанистов означает победу. Если учесть, что Тевкр был нетсвисом, жрецом, можно понять, насколько важно для них принести в жертву священника на церемонии объединения табличек и открытия Врат преисподней.
— Бывший священник им тоже сойдет?
— Сойдет, — подтверждает Альфи и внезапно хмурится. Гадает, отчего такой вопрос задала Валентина.
Приоткрывается дверь, и в кабинет просовывает голову Нунчио ди Альберто.
— Scusi, майор. Жаль вмешиваться, но мне надо с вами срочно переговорить.
Быстро извинившись, Вито выходит в коридор.
Возбужденный, Нунчио показывает начальнику стопку распечаток.
— Похоже, я сумел выйти на нынешнего владельца табличек.
Вито смотрит на него удивленно.
— Куратор Высшей школы ордена сестер милосердия в Венеции рассказал, что пять лет назад то ли в Австрии, то ли в Германии продали серебряную табличку, на которой был изображен юный жрец.
Нахмурившись, Вито копается в памяти.
— Это средняя табличка, — говорит он.
— Si. След попался хороший. Вот, посмотрите…
Нунчио показывает распечатку страницы из аукционной брошюры с изображением серебряной драгоценности.
У Вито загораются глаза. Он берет в руки листок и говорит:
— Bene. Отлично поработал. Подожди здесь, а я покажу это священнику из Ватикана.
— Отче, — врывается он в кабинет и протягивает Альфи распечатку, — что скажете на это?
Альфи моментально узнает предмет на снимке.
— Средняя табличка, на ней изображен нетсвис Тевкр. Откуда…
Вопрос он завершить не успевает, потому что Вито уже пулей вылетел в коридор.
Вернув распечатку Нунчио, он говорит:
— Священник подтвердил, что это табличка. А теперь — кто владелец?
Однако Нунчио не собирается так запросто сократить рассказ об успешных поисках. Нет, он шаг за шагом поведает о них, в подробностях.
— Куратор оказался прав, табличка была продана на аукционе в венском «Доротеуме», старейшем доме искусств, который известен благодаря широкому выбору.
— Так кто? — нажимает Вито, стараясь не выдать своего раздражения.
— Табличку приобрел за одну целую и одну десятую миллиона долларов один коллекционер из Германии. На этом след обрывается. Но! Анонимный покупатель на следующий же день перепродал табличку некоему американцу. Тот через неделю тоже перепродал ее. Любопытно: каждый раз цена таблички вырастала на двадцать процентов, как будто по заранее обговоренной комиссионной схеме. И без участия аукционных домов.
Вито не терпится узнать имя нынешнего обладателя таблички, однако видно, что для Нунчио важно похвастаться, как он умело восстановил цепочку бывших владельцев. Кто бы ни выкладывал наличные за артефакт, он не просто скрывал свое имя — все следы сделки тщательно удалялись.
— Итак, кто же владелец? — интригует начальника Нунчио, и глаза его светятся довольством. — В конце концов табличка попала не к частному лицу, а к оффшорной компании на Каймановых островах. — Он сует под нос шефу лист бумаги. — Которой владеет наш любитель хиппи, миллиардер Марио Фабианелли.
Глядя на распечатки банковских переводов, Вито чувствует, как учащается пульс. Постучав по листку пальцем, Вито спрашивает:
— Ты уверен? Уверен, что след ведет именно к нашему артефакту?
— Si. Абсолютно, — слегка раздраженно и обиженно говорит Нунчио.
— Va bene. Сейчас я закончу дела с нашим ватиканцем, а после мне нужен будет ордер на обыск Марио Фабианелли и его коммуны.
Глава 65
Очнувшись, Том видит лишь опостылевшую темноту. На глазах новая повязка. Руки скованы, хотя ноги остались свободны. Голова трещит, однако мысли текут четко и ясно. Так ясно Том не был способен думать уже несколько недель.
Его куда-то перенесли. Все вокруг иначе. Воздух свеж, и ощущаются запахи: трава, дикий чеснок, кошачья мята. Слышны звуки: пение птиц, шелест листвы.
Том по-прежнему лежит. Спиной — на чем-то твердом. Снаружи. Но где? И чего ради его перенесли сюда из помещения, где он лежал до этого?
Догадки — и страхи — возникают в голове одна за другой, словно детали в «Тетрисе».
Мера Тэль — Лapc Бэйл — «Врата судьбы» — Моника Видич — шестое июня — Венесуэла — Маленькая Венеция.
Внезапно его поднимают. Несут на жестких носилках. Судя по звуку шагов, несущих скорее четверо, не двое. Тома переносят на некоторое расстояние вперед, затем вновь опускают на землю.
Начинают бормотать что-то на итальянском. Нет! Это не итальянский. Латынь. Служат мессу?
Носилки вновь поднимают. Они раскачиваются. Кто-то задел Тома плечом.
— Satanas…
Том ясно расслышал: «Satanas». Сектанты репетируют церемонию. Готовятся сами и готовят Тома к обряду, который скоро свершится. Обряд жертвоприношения.
И Том нисколько не сомневается, кого именно принесут в жертву. Но когда?
Носилки поднимают, несут. Воздух снова меняется. Тома вернули в помещение. Значит, пока еще точно готовятся. Слава богу.
Носилки с Томом опускают на то место, которого он ни разу не видел, но узнает моментально, интуитивно.
Том вновь в своей комнате. Тихо бормоча, пленители уходят. Топ-топ, топ-топ, топ-топ, топ-топ, топ-топ. Том считает шаги. Десять. Щелк. Дверь запирают на один замок. Он старый и закрывается медленно. Легкий. Не на болтах.
Слышно, как сатанисты уходят по коридору. Том лежит ногами к двери, а коридор — справа. Получается некая мысленная карта того, откуда приходят и куда уходят сектанты. Что-то они совсем расслабились и перестали осторожничать.
