естественным продолжением долгой семивековой борьбы?
Поэтическая повесть об Азовском сидении была написана в Москве кем-то из казачьего посольства – как считается в пользу признания царем Азова.
Вероятный автор – казак, войсковой дьяк Федор Иванов Порошин, в прошлом беглый холоп знаменитого вельможи Одоевского.
Однако царь решил отдать Азов туркам и есаула Федьку Порошина сослать в Сибирь.
Вот – величайшая историческая несправедливость!
В январе 1959 года Ю. В. отдыхал в Ялте, в Доме творчества писателей.
21 января
Зимняя Ялта прекрасна. Напоминает городишко из итальянских фильмов: старый, грязный, каменный, малолюдный, и – море. На кофейно-серых горах пятнами лежит снег. Темно-синее море, бледно-синее небо. По набережной гуляют люди, одеты по-разному: некоторые в пиджаках как летом, а иные в пальто и в меховых шапках.
В парке необыкновенно зеленеет всякая вечнозеленая флора. Пряный лекарственный запах лавра. Вечером становится холодно.
Вечером сидят в вестибюле и болтают.
К. Г. Паустовский – старенький и простодушный. Его мучает астма, и все же он всегда весел, бодр, рассказывает смешные истории, и сам смеется анекдотам Казакевича.
Казакевич – специалист загадывать шарады. Он их придумывает мгновенно. Например: какое обращение к еврею является одновременно римским оратором? (цыц-арон)
Придумывает смешные фамилии: Голгофман.
Еврей выкрест: Пров Акатор.
Константин Георгиевич стал забывчив и рассеян. Старость не щадит никого.
27 января
Приехал Арбузов.
Вчера погода испортилась. Утром выпал снег. Он падал и таял. На горах снега много. Стало холодно.
Мне совершенно не работается. Какой-то кошмар! Я только жру, сплю, болтаю и толстею.
Летом Ю. В. был занят работой над первым вариантом романа «Утоление жажды». Сначала казалось, что это будет повесть. Осенью он опять поехал в Туркмению.
17 октября 1959 г
Для повести.
Надо ввести мир города. Множество поразительных судеб. У каждого человека, прожившего основательный кусок жизни, – есть нечто удивительное в судьбе.
Это надо увидеть.
Здесь будут:
Б. Кудрявцев – исколесивший Европу.
Женщина, потерявшая всех в землетрясении.
Журналист, заброшенный сюда как сухой лист...
Больные нефритом, неизлечимой болезнью, для которых жизнь в Туркмении – единственное спасение.
Геологи, на всю жизнь околдованные пустыней...
И действительно, далее вся тетрадь заполнена записями о судьбах самых разных людей: проектировщиков канала, строителей, пограничников, шоферов, работяг, знатных туркменов...
Например:
19 ноября
Небит-Даг. Посещение Сапар-Джана. Он начальник автобазы.
Богатый туркменский дом. Мебель, сделанная туркменскими мастерами. Множество ковров. Вся комната ими устлана. Кроме того, свернутые, они лежат на шкафах, на полках.
Посредине комнаты – тюфяк, постель. Сапар-Джан лежит, накрывшись одеялом, он простужен. Рядом с постелью, прямо на полу, стоит телефон. Это его постоянное место – на полу, рядом с постелью.
Мы пили чай, угощались пловом, чалом, мацони, пресным туркменским хлебом. Дешевые конфеты. Весь вечер приходили какие-то люди: средних лет, старики. Все относятся к С.-Д. необычайно почтительно. Он – нестарый человек, лет 45. Крупный, с большими руками, плечами. Лицо красивое, большие светлые глаза. Широкое, тигриное лицо. Мне думается, этот человек имеет какое-то влияние на окружающих. М. б. – религиозное, м. б. – национальное. Он номуд. Даже Анна разговаривает с ним уважительно. Его мать живет во дворе в кибитке. У него же – современный дом, с газом, с электричеством. Две дочери необыкновенной красоты.
Потом пришел старик Нурмамед Клычев – член партии с 1924 года. Основатель советской власти на Западе Туркмении. С 1933 года по 1946 год он пребывал на Колыме. Был там фельдшером. В 1949 его опять взяли – до 1954. Сейчас получает пенсию.
Ю. В. искал и находил книги о пустыне, собирал рассказы людей, побывавших там, в общем, был целиком в работе.
О ПУСТЫНЕ.
Все, кто пишет о пустынях, переоценивают умение кочевников ориентироваться в пустыне... Пишут, например, как проводник в песках определял направление по ящерице, пересыпанием песка и сбором веток кустарников. Возможность таким путем определять путь – сплошная чушь.
Кочевники любят во время остановок, сев на корточки, пересыпать из руки в руку песок – это забава, препровождение времени... «пасьянс» пустыни.
На кустарниках они часто оставляют тряпочки, указывающие путь. По звездам умеют ориентироваться только вожаки караванов.
У кочевников есть одно замечательное свойство – идти по прямой линии. Это очень трудно.
Известна гибель маленькой экспедиции из четырех человек – 2 ленинградских студента Чанов и Тихомиров, 1 узбек студент – Сулчангулов и проводник казах, в 1926-м году в Тургайской степи. Сбились с караванного пути и погибли. Спасся один Сулчангулов.
Крыши восточного типа – плоские. Они меньше накаливаются от солнца. Поэтому температура в таких городах гораздо ниже, чем в европейских городах.
Из истории. Петр Первый в 1716 году послал в Туркестан для исследования русла Аму- Дарьи, где предполагался золотой песок, и для привлечения на свою сторону Хивы и Бухары – военный отряд в 4 тысячи человек под начальством князя Бековича (родом кабардинца). Бекович и отряд его были убиты хивинцами.
Английский купец Джонсон в 16-м веке видел здесь (на месте теперешней пустыни Кара- Кум) Сарыкамыш и Узбой, наполненные водой. Вся долина была заселена людьми и имела культурный вид. У обрыва Усть-Урта расстилался огромный город Деу-Кескен.
Профессор Цинзерлинг – автор проекта орошения Кара-Кумов.
По пустыне лучше ходить ночью: «Когда силы велики, звезды высоки, вода недорога, а песок крепче».
О ЧАБАНАХ.
Чабаны по многу месяцев проводят в песках. Не видят женщин. А люди они часто молодые, живут на свежем воздухе, хорошо едят, жирно. Однажды поехал к чабанам один из руководителей области, взял с собой молодую медсестру. Приехали. Спрашивают: есть ли больные. Конечно, нет. Чабаны почти не болеют. Вечером ужинали, сидели вокруг костра, медсестра села по-туркменски, скрестив ноги. Чабаны так и впились глазами в ее ноги. Костер подживляют, разговаривают и – глядят...
