состоянием.
Тем не менее противники процессов предпочитают хвататься за самые абсурдные гипотезы...
Обвиняемые представляли собой холеных, хорошо одетых мужчин с медленными, непринужденными манерами.
Они пили чай, из карманов у них торчали газеты, и они часто посматривали на публику.
Это походило на дискуссию, а не на уголовный процесс.
Обвиняемые, прокурор и судья увлечены одинаковым, я чуть было не сказал, спортивным интересом выяснить с максимальной точностью все происшедшее. Если бы этот суд поручили инсценировать режиссеру, то ему, вероятно, понадобилось бы немало лет, и немало репетиций, чтобы добиться от обвиняемых такой сыгранности...
Пятаков. Господин среднего роста, средних лет с небольшой лысиной, с рыжеватой старомодной трясущейся бородкой, не говорил – читал лекцию.
ДЕЛОВИТОСТЬ. ВСЕ ПРИЗНАВАЛИСЬ (выделено Ю. В.)
Радек. Коричневый пиджак. Безобразен, бородка. Часто усмехался... При входе клал тому или иному из обвиняемых руку на плечо легким, нежным жестом...
Попивая чай, рассказывал о своих предательствах. Когда его уводили солдаты – улыбнулся.
ПОЧЕМУ ОНИ НЕ ЗАЩИЩАЮТСЯ?
Почему обвиняемые вместо того, чтобы отпираться, наоборот, стараются превзойти друг друга в признаниях? И в каких! Они сами себя рисуют грязными, подлыми преступниками.
Почему они не защищаются, как делают это обычно все обвиняемые перед судом? Почему, если даже они изобличены, они не пытаются привести в свое оправдание смягчающие обстоятельства, а, наоборот, все больше отягчают свое положение?
Поведение их не вполне для меня ясно.
Раскрыть до конца западному человеку их вину и искупление сможет только великий советский писатель.
Слова Сократа по поводу некоторых неясных мест у Гераклита: «То, что я понял, прекрасно. Из этого я заключаю, что остальное, чего я не понял, тоже прекрасно».
Это – партийный суд. Не обычный суд.
Обвиняемые – члены партии.
Радек сбился... «товарищ судья».
Общее дело. Любовь к «машине», которую они крутили.
Их всех объединяет интерес к машине, любовь к ней.
Языческий пророк из Библии – встал, чтобы проклясть, но стал, против своей воли, благословлять.
Муралов – восемь месяцев отрицал свою вину, наконец 5 декабря он сознался.
Из 17 обвиняемых 12 просили суд признать в качестве смягчающего ему вину обстоятельства их признания. В одинаковых выражениях. В зале смеялись (!)
(Хороша же была публика! Ю. В.)
Радек в своем заключительном слове говорил о том, как он в продолжении двух с половиной месяцев заставлял вытягивать из себя каждое слово признания.
«Не меня пытал следователь, а я его».
Главный стимул этой книги – страх перед немецким фашизмом и ненависть к нему.
Этими словами заканчиваются выписки из книги Л. Фейхтвангера.
И снова из хроники тридцать седьмого года. Выписки из «Литературной газеты», «Правды» и других «печатных органов». Такой охват информации, такое неослабевающее внимание к эпохе тридцатых – свидетельство того, как важна была для Юры в будущем романе историческая достоверность.
5 мая
Вся «Правда» посвящена дню печати. Выпячивается роль Сталина. Его воспоминания. Статья Калинина о нем.
Ф. Раскольников «Предвестница великих побед» – тоже о Сталине.
10 мая закончился чемпионат СССР по шахматам. Чемпион – Левенфиш.
ГАЗЕТА «КРАСНАЯ ЧУВАШИЯ».
«...Враждебная рука внесла исправление в отчет о первомайском параде. Слово «победа» в речи товарища Ворошилова урезано. Сокращены первые две буквы – получилось другое слово – «беды». Вследствие такого изменения вся фраза приобрела совершенно противоположный, контрреволюционный смысл. В таком виде газета разошлась по городу. Товарищ Селиверстов, приславший в «Правду» злополучный номер, взял его в одной из парикмахерских города Чебоксары. Товарищ Селиверстов пишет, что проникновение подобных искажений на страницы газеты – результат беспечности укоренившихся в аппарате «Красной Чувашии» вредителей».
Кажется абсурдом: если они укоренились, то почему они беспечны? Неважно. Важно, чтобы привыкали проглатывать любую ложь, любой абсурд. Очень полезное чтение и для нынешнего жителя страны.
«ЛИТЕРАТУРНАЯ ГАЗЕТА»
12 мая
Исключение из Союза Писателей троцкиста Бруно Ясенского.
15 мая
Пьянство и разврат писателей Шухова, Гарри, Киршона, Васильева.
17 мая
Кирпотин: «Троцкистская агентура в литературе».
Авербах– Киршон– Афиногенов.
«...Воронский подсказал Пильняку тему контрреволюционной «Повести о непогашенной луне».
Авербах всеми силами протаскивал пьесу «Самоубийца» Эрдмана. Троцкисты в своих беседах с беспартийными писателями так интерпретировали историю Гражданской войны, что ухитрялись ни слова не сказать о роли Сталина и Ворошилова, о героической царицынской эпопее».
19 мая
На стадионе «Динамо» Динамо – ЦДКА 1:4.
...Была невероятная давка, суматоха.
Кино «Арсен».
А вот запись истинного болельщика «Спартака».
31 мая
«Спартак» – «Трактор» 2:2 (в дополнительное время на 131 минуте Глазков – 3:2)
8 июня. Большая статья.
«Д. Плетнев искусал груди своей пациентки»
12 июня
Дело арестованных органами НКВД в разное время Тухачевского, Якира, Уборевича, Корка, Эйдельмана, Фельдмана, Примакова и Путны расследованием закончено и передано в суд.
Рассмотрение будет происходить сегодня, 11 июня в закрытом судебном заседании.
Председатель – Ульрих.
Члены присутствия – Алкснис, Буденный, Блюхер, Шапошников, Белов, Дыбенко, Каширин, Горячев.
12 июня. Передовая
«Бедный:[95]
«Все эти Фельдманы, Якиры, Примаковы. Все Тухачевские и Путны – подлый сброд...»
19 июня
Беспосадочный перелет Чкалов, Байдуков, Беляков.
21 июня. Понедельник
«Блестящая победа Советской авиации».
