увернувшись от летящих на большой скорости машин, успешно переходит. Вот мальчишка-школьник – по лицу видно, злостный прогульщик и хулиган – плутает где-то в лесу. Он останавливается, раскладывает на траве учебники и дневник, испещренный двойками, и мочится на них. На лице школьника блаженная улыбка.
Некоторое время Радченко беспорядочно открывал папки, раздумывая над тем, что же именно он ищет. Личного дневника Джейн, видно, не вела, но наверняка остались сделанные для памяти записи, заметки о встречах с людьми, финансовых расходах. Джейн не может держать в голове уйму дел, что уже сделаны и которые еще предстоят.
Радченко открыл папку под названием «Игры» и присвистнул: здесь помещались еще полторы дюжины папок с интригующими названиями вроде«Москва. Черновик отчета», «Москва. Отчет по недвижимости», «Душанбе. Порядок исполнения и сроки строительных работ», «Выезд на место строительства. План мероприятий». Он попробовал открыть одну из папок. На экране проявился рисунок амбарного замка и пустая строка под рисунком, куда необходимо ввести пароль.
Эти файлы прежним способом, через хитрую программку, не откроешь. Он разогрел новую кружку кипятка и, стоя у окна, сделал глоток крепкого кофе. А потом вдруг вспомнил, что, пытаясь вскрыть систему, почему-то ни разу не ввел имени дочери Джейн и в той же строке, через один интервал, день ее рождения.
Похоже, это как раз то, что нужно. Он вернулся к столу, написал: «Кристина», и следом, через интервал, дату ее рождения, как ее пишут американцы: сначала месяц, за ним число и потом год. Файл не открылся.
Радченко попробовал наоборот, сначала дата, а потом имя. Без толку. Уставившись в подслеповатое окошко, он задумался. Вот, кажется, то, что надо. Сначала дата рождения, а потом имя ребенка, но написанное наоборот, с конца слова. Он набил сочетание букв и цифр, осторожно нажал клавишу «энтер» и увидел перед собой все тот же рисунок амбарного замка и надпись через весь экран: «Вы использовали три попытки». Через секунду на экране появился текст на английском языке. Кажется, файл сам собой открылся.
Облегченно вздохнув, Дима прочитал первые слова служебной записки: «Настоящий документ составлен старшим экспертом…» Неожиданно строчки стали блекнуть, медленно исчезать, и не прошло и десяти секунд, как монитор сделался девственно белым. Ни букв, ни цифр.
Радченко вернулся ктому месту, где должны были находиться полторы дюжины папок с записями, но не увидел ни одной. Мало того, отсутствовала и корневая папка «Игры». Но и это не все – из памяти были стерты все фотографии, видеоклипы и даже электронные версии любовных романов.
– Вот дерьмо!..
Радченко саданул по столу кулаком с такой силой, что чашка с кофе подпрыгнула и упала на пол, обрызгав брюки. Еще полчаса он пыхтел над ноутбуком, соображая, что же произошло. Очевидно, при запуске системы включилась программа, защищающая содержание ноутбука. Не набираешь с трех попыток пароль любой из папок, помещенных на жестком диске, и проклятая программа удаляет подчистую всю информацию.
Этот вариант Дима должен был предусмотреть, но бессонная ночь и беготня по спящему городу сделали свое дело.
Радченко порылся в сумке из-под ноутбука, достал из бокового отделения три листа бумаги разных размеров, разложил их на столе. Копия дополнительного соглашения между неким обществом с ограниченной ответственностью «Коринф» и фирмой «Хьюз и Гослдсмит», от лица последней документ подписала Джейн Майси.
Он дважды перечитал текст, но почти ничего не понял.
Джейн, обозначенная в документе как «заказчик работ», выплатила «Коринфу» десять тысяч долларов в соответствии с основным договором. Смысл дополнительного соглашения состоял в том, что фирма «Коринф» получает право, исходя из объективных условий, которые может определять самостоятельно, перенести сроки выполнения работ на десять-пятнадцать дней. Внизу подписи: генеральный директор «Коринфа» Ахмад Искандеров и, собственно, Джейн Майси. Вторая бумажка – копия расписки Искандерова в получении денег.
Дима хотел отложить бумаги в сторону, когда взгляд его скользнул по бланку, на котором было напечатано приложение к договору. Юридический адрес «Коринфа»: Узбекистан, город Джизак, улица Вокзальная, дом пять, строение один. На нижней строчке телефон общества с ограниченной ответственностью. Странно… Что понадобилось Джейн за сотни километров отсюда, в соседней республике, в городе Джизак на Вокзальной улице?
Ответа не было. Пока не было…
Дима рухнул спиной на матрас и попытался заснуть, но мешали мухи. И кровать была устроена так, что, как ни ложись, куда ни повернись, все время ноги будут находиться выше головы. А это не очень удобно. Он накрылся простыней, на лицо положил вафельное полотенце и сосчитал до ста, а когда счет пошел на вторую сотню, провалился в колодец сладкой дремоты.
Проснулся он ровно в полдень, совершенно разбитый и такой уставший, будто и не ложился спать. В соседней комнате монотонно бубнило радио, хозяин звенел пустыми бутылками, собираясь в магазин.
– Эй, парень, ты все дрыхнешь?
Сатиновая занавеска, заменявшая дверь, дрогнула, и на пороге комнаты возник Никита Фомин, одетый в куцый пиджак и спортивные штаны с красными полосами, напоминающими генеральские лампасы.
– Чего надо в магазине? Давай денег, куплю.
Дима сел на кровати, вытащил из-под матраса кошелек.
– Купи, что хочешь, на свое усмотрение, – сказал он. – В мире что делается? В городе какие происшествия? Может, война началась, а мы тут с тобой лясы точим?
– Ну, по радио второй раз уже передают, что ночью в гостинице вахтера убили или коридорного, шут его знает. Ну, вор хотел номер обчистить, а вахтер не пустил. А потом, через пару минут, двое граждан пытались задержать убийцу, а он их натурально отделал и смылся.
– Как думаешь, убийцу поймают? – Радченко заправлял постель по-солдатски: ладонью, как утюгом, разгладил простыню и накрыл ее лоскутным покрывалом.
– Пымают, – кивнул хозяин, – будь уверен. Как не пымать. А если чего не выйдет, так на улице первого встречного схватят и скажут, что он убийца.
– Говоришь, в гостинице вахтера грохнули? – Дима вдруг испытал странное ощущение, будто сердце пощекотали острым кончиком ножа. – Название гостиницы запомнил?
– «Баскунчак».
– Ничего не путаешь?
– Господи, я слишком старый, чтобы путать, – обиделся Фомин. – А память – дай бог каждому. Приметы убийцы ментам известны, видели его люди. Парень русский, ну, вроде тебя. Волосы каштановые, немного вьются. Лицо вытянутое. Рост выше среднего. Одет в черные штаны. Как твои. И черную рубаху. Ну, вроде той, что на тебе…
Фомин замолчал и стал молча разглядывать постояльца.
– Я никого не убивал, не имею такой дурной привычки. – Дима достал из кошелька несколько таджикских рублей, разноцветных бумажек, напоминающих фантики от конфет, и, свернув деньги трубочкой, сунул их в нагрудный карман хозяина. – Так и запомни. Или запиши.
– Дык я верю, – от душевного волнения Фомин икнул. – Верю. На кой хрен тебе этот вахтер?
– В этом направлении и рассуждай, – одобрил Радченко. – А теперь дуй в магазин или на рынок. Купишь машинку для стрижки волос, лосьон, белый халат, саквояж… Нет, лучше запишу. Чувствуешь запах? – Он поводил носом из стороны в сторону. – Пахнет хорошей премией, которую ты получишь в самом скором времени.
Он написал на листке несколько слов, сунул бумажку Фомину, развернул его за плечи и легонько подтолкнул в спину.
После ухода хозяина Дима бродил по комнате, размышляя о том, что в городе долго оставаться
