– Спокойно, я тебя не агитирую, – Кулибин уселся на верстак. – Если менты пробьют твой номер по своей базе данных, у них вылезет, что на мерине ездит большой человек. Или член его семьи. А под капот вряд ли кто полезет. Один шанс из тысячи.
– Ну, Димон, с мерсом все телки твои, – сказал Килла. – И в депутаты не надо ходить. Ты только особо не гоношись. Ну, средь бела дня хотя бы правила соблюдай.
– Не хочу, чтобы кто-то обиделся, – сказал Кот. – Ну, за то, что мерс отошел Ошпаренному. Поэтому сейчас я поровну раскидаю бабки, которые выручил за «субару». Поскольку Димону достался мерс, лаве получат все, кроме него. Тридцать штук на троих легко делятся.
Кот вытащил из внутреннего кармана куртки пачку долларов.
– Нет, так не пойдет, – Рама сделал протестующий жест. – «Субару» – это твоя тачка. И делиться с нами бабками это как-то… Короче, твои деньги, не наши. Кроме того, у тебя свадьба на носу. Предвидятся траты. А ты раздаешь деньги, как купец Семижопов на ярмарке.
– Да, предложение отклоняется, – сказал Килла. – Какого хрена… В ближайшее время наверняка подвернется что-то денежное. И мы снимемся с мели.
– Ладно, оставь пока таратайку, с которой копаешься, – Кот похлопал Кулибина по плечу. – И перебрось на мерс депутатские номера. Чтобы мы могли по делу съездить.
– Что, прямо сейчас съездить? Среди ночи?
– Почему бы и нет? – пожал плечами Костян. – Время самое подходящее. И у нас осталось одно незаконченное дело. Я про бумер. Взять бээмвуху у «Карамболя» мы не могли, это ясно. Времени хватило, чтобы ноги унести. Если кто не хочет поработать этой ночью… Ну, если кто не в настроении, скажите сразу. Я все сделаю один.
Кот, замолчал, ожидая ответа. Об Ольшанском известно главное – он человек легко предсказуемый. Домой Толмач на своей тачке не двинет, потому что гараж в разобранном состоянии. На платной стоянке бумер тоже не бросит, это все равно, что оставить его на улице. Вытанцовываются три конкретных варианта.
Первый: Толмач не станет ночевать на своей квартире, пока не восстановят гараж, наверняка он попрется к одной из своих любовниц, оставит тачку у ее дома. Скорее всего, прямо под окнами, у подъезда.
Второй вариант: он уже оставил бумер на попечение парней из своей бригады. Но этот последний расклад – так себе, весьма сомнительный. Ольшанский не слишком доверяет своим парням, особенно сейчас, когда в «Карамболе» охранники не только не защитили хозяина и его собственность, даже сами за себя не сумели постоять. Просрали все, что можно. Оставлять этим людям тачку, с которой он пылинки сдувает, на которую молится, это все равно что отдавать беспредельщикам на поругание родную мать.
Третий вариант тоже сомнительный: Ольшанский остался ночевать в «Карамболе», разобрал диван в своем рабочем кабинете. Раньше он так никогда не поступал, но сегодня, после всех пережитых приключений, возможно, изменил своим привычкам.
В кармане Кота список с адресами и телефонами баб Ольшанского. Всего-то пять имен. Тамару и Нину можно отбросить сразу. Одна живет в Зеленограде, вторая в Долгопрудном. Толмач сейчас не в том состоянии, чтобы далеко ездить. Елена, скорее всего, тоже отпадает. Она женщина замужняя, по информации, полученной от Кирилла, любовники чаще всего встречались на квартире Толмача. Остаются некие Вера Кулагина и Татьяна Мотина. Обе в разводе, Мотина живет в районе Чистых прудов, Кулагина в Новых Черемушках. Оба адреса нужно проверить. Если бумера там нет, завернуть в «Карамболь».
До рассвета не так много времени, если ехать вместе, едва ли успеют побывать в двух местах. Не получится взять бумер нынешней ночью, возьмут завтра. Утром Ольшанский нарисуется в бильярдной. Надо найти неприметную тачку, сесть на хвост Толмача и не слезать, пока не установят его лежбище.
– Надо все доделать сейчас, – сказал Петя Рама. – Уж коли начали, надо закончить.
Килла допил пиво и спрыгнул с верстака:
– Конечно. Чего откладывать-то?
– Я готов, – сказал Ошпаренный. – Чего-то в последнее время плохо спится. Совесть не мучает, но сна все равно нет. Ночная смена – это как раз для меня.
– Тогда так, – Кот вытащил тетрадный листок с адресами. – Рама и Димон поедут на «мерсе» на Чистые пруды. А мы с Киллой, так и быть, возьмем чайника и проверим адресок в Новых Черемушках.
– Я не понял, а что делать с бумером? – спросил Ошпаренный. – Ну, если он окажется на месте?
Кот разорвал листок с адресами надвое, вложил бумажку в ладонь Рамы.
– На ваше усмотрение, – пожал плечами Кот. – Если получится, заберите. Лично я сжег бы его на хрен собачий.
Глава третья
Мерс сбавил ход. Рама, сидевший на переднем пассажирском сиденье сказал «порядок» и замолчал. Бумер стоял там, где он должен был стоять, у подъезда старого дома в районе Чистых прудов.
– Сейчас ее быстренько обливаем и поджигаем, – сказал Ошпаренный. – Я сверху оболью, а ты через лобовуху. Главное, в печку побольше налей, чтобы салон выгорел.
– Да погоди, Димон. Если он без сигналки, я его себе заберу.
– Мы этого комерса наказать хотим, или тебе бумер нужен? – спросил Ошпаренный.
– Мы его и так накажем, если я бумер под себя перебью, – ответил Рама.
Ошпаренный тормознул, подал машину назад. Остановился. Тишина, впереди полутемная улица. За правым поворотом посольство какой-то африканской страны. Так сказал Кот, значит, мент от них, как говорится, на расстоянии вытянутой руки. Если сработает сигналка, остается надеяться, что он не оставит свой пост, чтобы проверить, чья машина орет в соседнем дворе.
