– А-а… Тебя тоже с праздником. Рита, будь другом. Расскажи, как Лара живет. – Африкан, считавший, что лучшая дипломатия – это отсутствие всякой дипломатии, сразу взял быка за рога.
– Как? Хорошо она живет, – ничуть не удивившись этому вопросу, ответила Ритка. – И с Борисом у них все в порядке.
– О чем они говорят?
– О чем? Да обо всем… Тебе что конкретно-то надо?
– Я не знаю. Они не ссорятся? – раздраженно спросил Африкан, удивляясь эмоциональной неразвитости Грейдер. А еще женщина!
– Нет. Я вот к Ларе позавчера заходила, так они с Борисом очень мирно беседовали.
– О чем?
– Ну как… О том, что скоро лунное затмение. Что «Черный квадрат» Малевича – это фикция. Что у Бориной матери гипертония, – принялась прилежно перечислять Ритка. – Потом Лара рассказала мне, как была на дне рождения Маши Артемовой, но ты Артемову не знаешь, Африкан. Что еще? Лара сказала, что хочет нанять домработницу, приходящую. Работы много – и у нее, и у Бориса. А домашнее хозяйство – это такой бессмысленный, бесперспективный труд…
– Все?
– Все.
– Ладно, спасибо… Только, Рита, не рассказывай Ларе, что я тебе звонил! Это я так… Фантомные боли! – Африкан положил трубку, со стоном откинулся на диван.
«А если Ритка все-таки расскажет Ларе, что я звонил, спрашивал о ней? Ох, стыдобища…»
Он закрыл глаза. Но Лара не покидала его, она стояла перед мысленным взором Африкана – со своими локонами, в своих ангельских одеяниях – и улыбалась, и сладкий яд прятался в уголках ее извивистых, полных губ…
– Серегина, на выход!
Белла вздрогнула, подняла тяжелые от бессонницы веки.
– Чего сидишь? Пошли! – поторопил ее сержант, гремя связкой ключей.
«Ну вот, началось…» – Девушка почувствовала приступ тошнотворной тоски – словно ее на казнь позвали. Она поднялась с трудом – от долгого сидения ломило все тело.
– Держись, девка, не сознавайся ни в чем! – лихо крикнула из своего угла бомжиха. – Дескать, не была, не участвовала, не знаю… Он сам на нож упал!
«Какой нож? – растерянно подумала Белла. – Меня что, обвиняют еще в том, что я кого-то зарезала?»
– Не слушайте ее, – с отчаянием произнесла Белла, обращаясь к сержанту. – Что она такое говорит? Я ни про какой нож не знаю!
– Двигай, двигай… начальство разберется, – равнодушно произнес сержант. И, открыв дверь, пропустил вперед девушку.
…В кабинете находился давешний участковый, что арестовал Беллу. И еще… на широком мраморном подоконнике сидел сценарист Денис Африканов. Сидел, покачивая ногой, в своем меховом жилете, лохматый, небритый и злой. С лейкопластырем белого цвета на лбу.
– Вот она, наша преступница… – ласково произнес участковый. – Доброе утро!
Белла ничего не ответила – она с ненавистью смотрела на Африканова.
– Африкан, ты не передумал? Вон она каким волком смотрит… – засмеялся участковый.
– Нет, Петрович, не передумал. Порви мое заявление. Спасибо тебе за все… Я ее забираю.
«Что он говорит? – с недоумением подумала Белла. – Забирает? Куда? Почему?»
– Пошли, – Африканов подхватил Беллу за руку и потащил за собой.
Лишь в коридоре девушка опомнилась.
– Куда вы меня тащите? – возмущенно произнесла она.
– Заткнись. Пошли быстрей! Ты ведь не хочешь, чтобы тебя в тюрьму посадили? – буркнул Африканов.
– Не-ет… А что происходит, я ничего не понимаю!
…На улице светило солнце, тополиные сережки валялись под ногами, откуда-то доносилась музыка – торжественный марш… Дома – старинные, красивые, с лепниной и барельефами… Улицы были безлюдны – лишь одинокий дедушка семенил куда-то по противоположной стороне улицы, опираясь на палку.
Белла огляделась: этот пейзаж, такой мирный, такой спокойный, никак не вязался с тем хаосом и ужасом, которые царили у нее в душе.
И вдруг она поняла. Сценарист Денис Африканов раскаялся… Он понял, что совершил ошибку, и помог Белле выйти на свободу.
Девушка ахнула, засмеялась. Волна радости подхватила ее, понесла – она закружилась, подняв руки, потом бросилась обратно к Африканову:
– Спасибо… Я все поняла! Вы пришли выпустить меня на свободу… Спасибо, спасибо, спасибо! Значит, вы не такой уж и пропащий человек, значит, в вас не все умерло… Вы живой, вы хороший, вы добрый! Вы даже не представляете, что я пережила, о чем я думала… Посмотрите, я не седая? – Она схватила прядь своих волос, отвела в сторону, пытаясь сама рассмотреть их.
– Да убери ты от меня свои волосы… – оттолкнул ее Африканов. – Что ты мне их прямо в лицо тычешь! Вот ненормальная… Никто тебя никуда не отпускал. Ты еще не на свободе, поняла?
– То есть? – растерялась Белла и опустила руки. – Но меня же выпустили, и вообще…
– Тебя выпустили, потому что я забрал свое заявление, – с кривой ухмылкой, сделавшей его лицо совсем уж каким-то разбойничьим, диким, ответил Африканов. – Я могу снова его накатать. Бумаги в стране много.
– Да-а? – еще больше растерялась Белла.
– Да, моя дорогая.
– А зачем? Зачем вам второй раз сажать меня в милицию?
– Затем, что ты теперь в полной моей власти! – сердито произнес Африканов. – Ты ведь не думаешь, что я за просто так тебя из кутузки вытащил?
Белла замерла.
– Что ты остановилась? Пошли! – потянул ее за рукав Африканов.
– Куда?
– Ко мне, куда.
Беллу опять охватили недобрые предчувствия.
– Я не пойду к вам, – мрачно ответила она. – Уж лучше снова в тюрьму, чем к вам в рабство… Я, конечно, слышала, что такие вещи случаются на свете, но не могла поверить, что это произойдет именно со мной…
– Господи, дай мне сил… Какая же ты тупая! – топнул ногой Африканов. – Я позволил тебе избежать наказания, а ты теперь должна помочь мне.
– Я не буду вам помогать, – сказала Белла и повернула обратно.
– Ты куда?
– В милицию, вот куда. На зоне тоже люди живут, – с презрением бросила через плечо Белла.
– Да погоди ты! – развернул ее сценарист. – Неужели тебе охота в тюрьме сидеть?
– Неохота. Но что поделать… – дрогнувшим голосом ответила Белла.
«Он негодяй. Он негодяй еще худший, чем я могла предположить… Он просто чудовище! В нем ничего человеческого не осталось, к сожалению».
– Ты ненормальная, – высокомерно произнес Африканов.
– Это вы – ненормальный! – надменно парировала она. – Я не буду плясать под вашу дудку. Я не знаю, для чего я вам нужна – даже думать об этом не хочу… Но вы извращенец – я вам это со всей ответственностью заявляю.
– Что?! А, вот ты на что намекаешь… – Африканов вдруг расхохотался. – Нужна ты мне сто лет в обед… Может, я хотел предложить тебе работу! Хочешь быть домработницей, а? Варить супчики, протирать пыль, гладить рубашки?..
– Вам? – поразилась Белла. – Да я вас скорее утюгом стукну…
