И Катя отправилась в свой офис.
Рабочая обстановка скоро захватила ее – непрерывно звонил телефон, она составляла заказы (день был, что ли, такой – всем требовалась плитка). Потом, в обеденный перерыв, болтала с девушками из отдела (о чем угодно, только не о своих проблемах!), далее снова висела на телефоне и листала потрепанный справочник с адресами строительных фирм...
Словом, к вечеру беспокойство отпустило ее. Нелли с Германом ни за что не найдут Мику! Да и вообще, вряд ли бы они пошли на преступление... Опять бы накричали на Катю, погрозились бы – и все. И чего она так испугалась?
Около семи Катя вернулась к Алевтине Викторовне.
Прибежали из кухни тетки, пристали с вопросами. Делать было нечего – и Катя, со вздохом смирения, уже начала было рассказывать о причинах своего бегства из собственного дома, как в комнату вползла баба Лиза.
– Охо-хо... – проскрипела она, поправив шерстяной платок на голове. – Что-то смерть ко мне нейдет...
– Мама, ну что вы! – заахали тетки. – Не стоит о таких страшных вещах говорить!
Баба Лиза искоса стрельнула в Катю глазами.
– Была бы я молодой... – угрожающе пробормотала она.
– Что, бабушка? – вздохнула Катя, заранее зная, что сейчас последует какая-нибудь просьба. Так оно и было.
– Была бы я молодой... – с надрывом повторила баба Лиза, – сама бы к Митеньке сбегала. Он мне днем звонил, с просьбой...
– С какой просьбой? – насторожилась Алевтина Викторовна.
– Денег ему не хватает, – вздохнула старуха. – Да и то – сто рублей всего в долг просил!
Все понимающе переглянулись.
– Алкоголик... бессовестный... – зашушукались тетки. – Ясное дело – Леонида от него денежки прячет. И правильно делает, между прочим!
– Катя! – Баба Лиза так и сверлила внучку взглядом.
– Ладно, схожу к твоему Митеньке! – хмуро произнесла Катя. – Восьми еще нет? Значит, на работе он.
– Я с тобой, – подбежал Мика.
– Нет, ты дома сиди...
Катя ни за что бы не согласилась выполнить просьбу бабы Лизы, но сейчас она чувствовала себя обязанной своей родне. И кроме того, нервное напряжение после всех ее перипетий требовало хоть какой- то разрядки...
На улице было еще светло. Почти бегом Катя добралась до проходной мебельного завода.
В закутке, у старенького переносного телевизора, сидела потертая личность в ватнике.
– Дмитрий Родионович где? – обратилась к нему Катя. – Я его племянница...
– Знаем, знаем... – благосклонно кивнул работяга. – А он сейчас на складе. Это во-он через ту дверь.
Катя шагнула к тяжелой железной двери. За ней пахло древесиной и лаком... Собственно, зачем злиться на дядю Митю – ведь это он снабжал Катю деревянными заготовками!
Пройдя полутемный коридор, весь заставленный штабелями досок, Катя услышала знакомый голос.
– Сестры-то? Ну что ж, попробуй, навести их, – говорил дядя Митя кому-то. – Девицы они, хе-хе-хе... Ну да, а что ты думаешь! А третья сестра – Алька, ну, она вдова... Хе-хе-хе!
«С кем это он? – удивленно подумала Катя. – Как будто сватает кому-то моих теток. Гм, не думаю, чтобы они согласились...»
Она протиснулась между почти готовыми шкафами и вышла на свободное пространство.
В освещенном круге за столом сидел дядя Митя, а напротив него – какой-то мужчина в черном плаще. Между ними на газете стояла початая бутылка водки и были разложены кружочки колбасы вперемешку с огурцами.
– Катюха! – обрадовался дядя Митя. – Слышь, друг, это племянница моя пришла, Катерина.
– Бабушка Лиза просила заглянуть к тебе... Ты денег у нее просил, да? – пробормотала Катя, глядя в затылок незнакомцу. Какое-то нехорошее предчувствие шевельнулось у нее в груди.
– Не нужны мне уже ваши денежки! – захохотал дядя Митя. – Мир не без добрых людей, как говорится...
И тут незнакомец медленно повернулся, свет упал на его лицо... Это был тот самый человек, который утром сопровождал Нелли. То есть, по всей видимости, ее брат Герман.
От неожиданности Катя онемела.
Мужчина усмехнулся и, подняв воротник плаща, пошел к выходу.
– Что ж, прощайте, Дмитрий Родионович! – обернувшись, хриплым голосом бросил он. – Спасибо за все...
