В носу стоял горький запах сажи. Пепел Клааса...
В этот момент в палату снова ворвался Макс.
– Сашка, я его видел. Он здесь.
– Кто? – спросила Саша, хотя сразу поняла о ком речь. Сердце ее бешено забилось.
– Бородин.
– Макс, я тебя умоляю...
– А зачем он здесь, зачем?.. – задыхаясь, пробормотал Макс. – Он тебя хочет убить, я знаю...
– Макс, это больница, общественное место, он не посмеет! Макс, держи себя в руках... Надо просто вызвать милицию и...
– Никуда не выходи, слышишь!
Макс исчез.
Саша опустила ноги вниз, нашарила ими казенные тапочки. Как была, в одной рубашке, выскочила в коридор. Увидела, как Макс поворачивает за угол. Надо было остановить его, не дать совершить самосуд.
«Сумасшедший... Себя не жалко, так меня бы пожалел!» – едва не плача, Саша бросилась за ним. Едва не сшибла какого-то дедушку с передвижной капельницей.
В соседнем коридоре шла медсестра, толкая тележку с бидонами.
– Больная, куда? Сейчас ужин, между прочим... Если пропустите, до утра голодной просидите!
Саша никак не отреагировала – она мчалась за Максом. Еще коридор. Лица больных сквозь приоткрытые двери. Какая-то старуха методично грызет огурец.
Еще коридор. Лестница. Три тетки в больничных халатах курят.
– Макс! – она посмотрела вверх. Несколькими этажами выше поднимался Макс. Быстрый стук его трости. Еще выше – Бородин, в белом халате, накинутом на плечи. Ненависть волной охватила Сашу, комом застряла в горле. Она не заметила, как потеряла тапочки, и теперь бежала по ступеням босиком.
Один этаж, второй, третий, четвертый, пятый, шестой. Никого (вечер, все разошлись) – только они втроем.
Бородин выскочил через дверь на крышу, за ним – Макс, а следом – Саша.
Покрытая гудроном крыша была тепла. Антенны, трубы, дымоходы, еще какие-то конструкции...
Саша огляделась, беспомощно придерживая подол рубашки, которую на высоте трепал ветер. И в дальнем углу крыши увидела Макса – он как раз в этот момент схватил Бородина за шиворот. Но белый халат был незастегнут, и Бородин легко вырвался.
– Макс, не надо... – Саша побежала к ним.
– Саша, вернись... вернись назад! Куда?.. – заорал Макс, пытаясь перекричать ветер.
Бородин в несколько прыжков (тренированный, вот вам фитнес и здоровый образ жизни!) подскочил к Саше, схватил, локтем пережал ей шею.
– Сука... – услышала она у уха его шепот. – Испоганили мне жизнь... И она, и ты!
Он говорил о ее матери. Саша изо всех сил ткнула локтем ему в грудь, вывернулась и отскочила. Мимо промчался Макс, с совершенно обезумевшим лицом – кажется, его уже ничто не могло отвратить от расправы с Бородиным.
Саша тоже помчалась за Бородиным – ей вдруг стало все равно, что с ней будет. Она сама убьет его – за маму, за отца, за всех...
Она в два счета обогнала Макса и, точно дикая кошка, прыгнула Бородину на спину.
Бородин стряхнул ее, но в тот же момент получил кулаком в лицо от Макса. Они сцепились – Макс и Бородин. Трость Макса отлетела в сторону, покатилась бесшумно по мягкому гудрону.
Но в этот момент очередное воспоминание нахлынуло на Сашу.
« – Если бы я могла догадаться!
– Мамулечка, ну не надо...
– Нет, Маша, ты только представь себе – я была всего в двух шагах. Я могла бы протянуть руку и схватить его. Я вытянула бы его. Спасла бы!
– Это ж сколько сил понадобилось бы, мама!
– Я все равно смогла бы, Маша!»
О чем говорили две женщины – мама и бабушка – тогда, тридцать лет назад? Кому протянуть руку, кого спасти, где?.. Саша замерла на месте, потерла горячий лоб. Мысли кипели в ее голове... И она вспомнила. Бабушка рассказывала маме историю о мальчике по имени Митя.
«Понимаешь, Маша, я могла догадаться, что Артур выскочит с другой стороны дымохода... Он толкнул Митю. Я была всего в двух шагах! Я могла протянуть руку и схватить Митю, втащить его обратно на крышу – тем более что помощь была совсем близко. Наша дворничиха Роза уже вела за собой наряд... Я могла бы спасти Митю, понимаешь?»
Вынырнув из далекого прошлого, Саша медленно подняла глаза.
Бородин ударил Макса, отбросил его назад. Макс вскочил и стал снова нападать.
