– И что смерти нет?
– Как же нет? Очень даже есть... – важно ответил он. – Только после смерти начинается другая жизнь. Почему вы спрашиваете?
– Так, просто...
Мы немного помолчали, глядя в грязно-серое окно наверху, сквозь которое упрямо пробивалось солнце.
– Ты еще такой молодой. У тебя все впереди.
– Да и вы вроде как не старуха. Ой, простите, я, кажется, не то сказал...
– Я не сержусь.
– Помните – тогда, еще летом... – начал он нерешительно.
– Что?
– Я вам предложение сделал. Вы, наверное, подумали, что это я в шутку...
– Ну естественно.
– А я не шутил... – таинственно произнес Ковальчук.
– Ну тебя... дурачок.
– Нет, правда... Вы мне очень нравитесь, Елизавета Аркадьевна. Вы ни на кого не похожи. Какая-то особенная...
– И что же во мне особенного? – спросила я.
– Тайна. В вас есть тайна... Определенно!
– Да нет во мне никаких тайн! – возмутилась я.
– Нет, есть, – упрямо произнес Ковальчук, глядя на меня в упор своими синими глазищами. – «И прелести ее секрет разгадке жизни равносилен...»
– О, ты цитируешь Пастернака! А... как, например, ты представляешь себе жизнь после смерти?
– Ну, не знаю... Хотелось бы думать, что в ад со сковородками я не попаду. Я, вообще, все это не так представляю. Там, в конце туннеля, ждут нас наши родные... Меня там бабушка встретит, я уверен. Она десять лет назад умерла. Она меня очень любила... Я поэтому и смерти не боюсь, потому что надеюсь ее увидеть, свою бабушку...
«А я снова встречусь с Верой, – неожиданно подумала я. – Если бы знать про все это точно!»
– А почему вы спрашиваете? Хотя понятно, сегодня праздник такой... Только никто не знает, когда придет смерть. Вот мы тут стоим, болтаем, а что нас ждет сегодня вечером... Вдруг какой-нибудь кирпич на голову упадет?
Я вздрогнула.
– Что с вами, Елизавета Аркадьевна? – участливо спросил Ковальчук.
– Нет, ничего, погоди... – В углу стоял старый стул, я придвинула его к окну, распахнула форточку. Там, на другой стороне улицы, стояла черная «Волга» с крылом, покрашенным в коричневый цвет. Пеньков! Но как он тут оказался? А что, если он привез новости? Может... вдруг Дениса поймали?
– Упадете! – подхватил меня Ковальчук.
На одно мгновение я оказалась в его объятиях – наши глаза встретились.
– Лиза... Лизавета Аркадьевна... – пробормотал он, но я уже неслась вверх по лестнице. – Вы куда?..
Я выскочила из института, обогнула угол... Светило теплое солнце, но было довольно прохладно. Я была в черной водолазке и черных брюках и вдруг почувствовала себя какой-то тенью, чужой этому светлому миру. «Наверное, Дениса поймали? – опять мелькнула мысль. – Или он позвонил Пенькову из-за границы...» Все давно были уверены, что Денис уже находится за пределами страны.
«Волга» принадлежала Роме Пенькову – я окончательно убедилась в этом, скользнув взглядом по номерам. Стекла отсвечивали на свету, не давая разглядеть водителя. Я рванула дверцу, нырнула в салон – мне не терпелось поговорить с Ромой.
– Что... – начала я и тут же замолчала. В первое мгновение мне показалось, что я брежу наяву. Но это был он. За рулем пеньковской машины сидел Денис.
– Стой... куда! – Он схватил меня за локоть, не давая выскочить обратно.
– Пусти... – Я пыталась вырваться, но он держал крепко, словно клещами.
– Лис, надо поговорить.
– Убийца, убийца... ты убийца...
– Заткнись! – заорал он. – Я просто хочу поговорить!
Не знаю, наверное, на меня подействовал его крик, полный ярости и раздражения, – я моментально перестала брыкаться.
– Ты...
– Да, я, – кивнул он. – Оружия у меня нет, тебе ничего не угрожает. Может быть, покатаемся немного?
