Иванка!
Алиса усмехнулась, вошла во двор. Оглядела полуразрушенные «графские развалины», затем свернула к небольшому флигелю. Постучала.
Дверь распахнулась сразу…
– Ты? – ошеломленно произнесла Иванка, кутаясь в цветастую шаль. – Как ты меня нашла?
– Привет. Мне надо с тобой поговорить. Пустишь?
Подруга колебалась несколько мгновений, потом отступила назад:
– Заходи.
Они оказались в небольшой гостиной. Скромно, просто…
– Ты одна тут? – спросила Алиса. – В доме есть еще кто?
– Я одна в доме, одна…
– Послушай, а этот экстрасенс, Гагарин, он тебе кто? – с любопытством спросила Алиса.
– Это неважно. Садись. Говори, – махнула рукой Иванка.
– Я вижу, ты до сих пор на меня злишься, – решительно начала Алиса. – Да, я виновата. Но я боялась разрушить твою веру в людей, я хотела оставить у тебя светлые воспоминания обо мне.
– Я понимаю. Я тебя ни в чем не виню, – кивнула Иванка.
«Она какая-то бледненькая, несчастненькая… – разглядывая бывшую подругу, подумала Алиса. – Кутается все время в эту шаль. Мерзнет. Что это за дом, чего она тут живет? И что ее связывает с Гагариным?»
– Правда? – спросила Алиса.
– Да. Я рада, что ты жива, что ты счастлива, – спокойно произнесла подруга. – Я тогда находилась немного не в себе, первого января… Кричала, обвиняла. А сейчас я понимаю, что сама была не права. Я рада, что с тобой все в порядке.
– Прости меня, – серьезно произнесла Алиса.
– Прощаю. И ты меня прости.
Они некоторое время сидели молча, глядя друг на друга. У Алисы словно камень с души упал – она видела, что подруга действительно на нее не сердится. Милая, милая Иванка. Славная девчонка с добрым сердцем. «Пожалуй, она – мой настоящий, единственный друг», – решила Алиса растроганно.
– О чем ты думаешь? – ласково спросила Алиса.
– Ни о чем. Жду, когда ты уйдешь, – пожала плечами Иванка.
Алиса почувствовала, что улыбка медленно сползает с ее лица.
– Ты все-таки злишься на меня, Иванка.
– Нет. Я тебя простила, если ты за этим приехала. Зла не держу – ни на тебя, ни на Егора. Будьте счастливы.
– Эта игра… Ты придуриваешься! – с укоризной произнесла Алиса. – Актриса из тебя никакая.
– Я не играю. Я тебя правда простила.
– Ну тогда давай поговорим… Расскажи мне о себе! Потом я о себе расскажу.
– Нет. Не хочу. Мы уже все решили. Теперь мы чужие. Ты отдельный человек со своей жизнью. Прощай.
– Если бы ты знала! – нахмурившись, сказала Алиса. – Ты вот меня злодейкой считаешь, а ведь я столько для тебя реально хорошего сделала! Сказать?
– Скажи.
– Это я вас с Егором познакомила. Это я тебе пять лет красивой жизни придумала. Романтика, цветы, чудесные сюрпризы… Это я помогала Егору превратить твою жизнь в сказку.
Иванка захлопала глазами.
– А ты не знала? – продолжила Алиса. – Глупенькая. Я реально, реально старалась сделать тебя счастливой! Я всегда только добра тебе желала. Ну да, не срослось у вас с Егором… Так я и в этом случае постаралась оградить тебя от неприятностей!
– Ужас какой… – растерянно произнесла Иванка. – Нет, ты, пожалуй, правда, уходи.
– Но почему?! Ты мне спасибо должна сказать! – не выдержала, закричала Алиса. – Я превратила твою жизнь в сказку!
– Ты превратила мою жизнь в ложь! В фарс! А я хотела настоящей жизни, настоящей живой жизни, живых людей хотела рядом видеть, а не марионеток! – заорала в ответ Иванка. – Пусть будет все обычно, скучно иногда, грустно, глупо… Но зато – по-настоящему!
Некоторое время они опять сидели молча.
– О господи… – с досадой воскликнула Алиса. – Я так и знала, что ты до последнего будешь дуться!
– Да не дуюсь я. Ты чужая теперь. Уходи. Уходи и никогда не возвращайся, – нетерпеливо произнесла Иванка. – Я тебя за все, за все простила, зла не держу, но ты – УХОДИ! Меня для тебя нет больше. Все.
– Все так все! – вздохнула Алиса. «В самом деле, чего я ее уламываю…» Она встала, направилась к дверям. Бывшая подруга не стала ее задерживать.
…Алиса ехала домой. И всю дорогу до дома ее терзали неприятные чувства. Конечно, Иванка дико разобижена. Конечно, она не смогла оценить ее, Алисиной, самоотверженности. «Дурочка. Она всегда была дурочкой. Я ради нее…»
Девушка остановила машину напротив своего дома, но въезжать во двор не торопилась. Надо было справиться с дурным настроением.
Мужу нельзя показываться с кислой рожей – тоже внушила в свое время мама, вооружая дочку к будущей жизни.
…А Гагарин – так себе экстрасенс. С чего он взял, что им, Алисе и Иванке, понадобится о чем-то говорить?
С Иванкой же бесполезно говорить. Иванка так и не поняла ничего!
После отъезда Алисы Иванка довольно долго не могла прийти в себя, все размышляла над словами бывшей подруги. «Я превратила твою жизнь в сказку!» – призналась та.
Что ж, теперь все ясно, отчего жизнь с Егором казалась такой… приторно красивой, что ли. Неестественно правильной. Это была игра. Режиссер придумал спектакль, актеры хорошо сыграли свою роль… А потом спектакль кончился, и рабочие разобрали золоченые декорации.
«Что она за человек такой, Алиса? Но она не злодейка, нет… Она действительно хотела мне добра. Она обо мне беспокоилась. За что же ее теперь осуждать? У нее своя философия, свои принципы. И она всегда была такой – только я не хотела этого видеть. Бог с ней. Пусть живет как хочет, только теперь без меня… Я в ее играх больше не участвую!»
Неожиданно Иванке стало так легко, так хорошо. Так спокойно и понятно все. Именно сегодня Иванка с легким сердцем смогла отпустить свое прошлое…
Наутро девушка проснулась, чувствуя умиротворение, с надеждой в сердце – хотя надеяться было особо не с чего.
Позавтракали с Ритой в кафе при гостинице.
Потом вместе отправились в больницу, зашли к Крюкову. Тот был почти здоров, его на днях обещали выписать. Бизнесмен хохмил, шутил, старался подбодрить Иванку: «Вот увидишь, все будет хорошо! Мы с Риткой еще спляшем на вашей свадьбе!» Строил планы – каким будет скоро Дольск. Город без преступности, без Эмиля энд компании… Город солнца, где все жители счастливы и довольны. «Двое из ларца» стояли у дверей (Славик иногда переступал с ноги на ногу, демонстративно прихрамывая), довольно пыжились, изредка кивали – они свято верили словам своего босса. Ну что ж, мечтать не вредно.
Потом… Рита осталась с отцом, а Иванка поднялась на третий этаж той же больницы.
Там, в отдельной палате, подключенный к приборам, уже которую неделю лежал Дмитрий Гагарин. Уход за ним был самый лучший, лечение вполне на уровне (Крюков даже распорядился, чтобы прислали профессора из Москвы), но… Не было в мире такой силы, которая могла бы вытащить Гагарина из комы. «Надо только ждать и надеяться», – вот что сказал профессор.
Оказывается, один из последних выстрелов Эмиля оказался роковым – пуля попала Гагарину в голову. Пулю благополучно извлекли, но экстрасенс в себя так и не пришел.
Иванка навещала Дмитрия каждый день, одна (она не любила, когда еще кто-то присутствовал), и разговаривала со своим возлюбленным. Это была ее работа, ее труд, ее беда, с которыми она ни с кем не
