Бойня превратилась в мясорубку.
Струи крови, выбитой из тел пулями. Срезанные куски плоти. Вопли, ругань, черные клочья от разрывов пуль…
Из этого хаоса вынырнул джип, несущийся под самой стеной ратуши.
Но не каперы, нет. Их не видно.
Джип с тевтонцами – уже все четверо в машине! – несся через толпу. Лихо лавируя между линиями огня. Объезжая не успевшие стартовать джипы. Все быстрее и быстрее, и не думая тормозить перед мечущимися людьми, молотя их бампером, сшибая на брусчатку и в стороны, и несся дальше, к северному краю площади…
А каперов даже не видно…
Леха рванулся на немцев, но воздух сбоку треснул от разрывных пуль. В один миг лопающиеся куски пространства прочертили дорожку из вспышек и вспухающих облачков гари – и врезались в бок. По броневому наросту ударило, Леху швырнуло вбок, но броня, кажется, выдержала.
Дорожка разрывов но инерции прошла дальше – миниган тяжелая штука. Пара пуль лопнули слева. Еще дальше… Еле удержавшись на ногах, Леха рванул дальше. Вперед, вперед! На немцев!
Их машина летела справа – пересекающимся курсом. И деваться им некуда. Чуть дальше один джип горит, а другой перевернуло… Единственный путь здесь. Главное, не сбросить скорость…
Воздух слева лопнул, налетела дорожка разрывов – непрерывная очередь минигана сделала крюк и вернулась. Пули замолотили в уже искореженный броневой нарост. Разворотили его еще сильнее, вгоняя зазубренные концы в шкуру, ломая ребра, вбивая их еще глубже, превращая бок в дымящийся фарш… Даже на пониженном уровне боли это было паршиво.
Перед глазами пролетел бампер джипа немцев. Переднее крыло, до которого не успел дотянуться…
Пули молотили уже не в бок, а по спине. Задние ноги не чувствуются – как отрезало… но инерция несет вперед, к заднему крылу джипа еще можно успеть…
Леха нырнул вниз, почти въехав челюстью в брусчатку, но зато рога низко, нацелены прямо на заднее колесо. Если его подцепить, намертво вбив рог в протектор…
Но рог прошил лишь воздух – колесо джипа рывком ушло вверх и пролетело над головой, невредимое. Джип немцев завалился на бок, спасаясь от удара.
Камни ударили в морду, на миг стало темно, а потом перед глазами прояснилось. Уже не пошевелиться, слишком много пуль словил в круп. Но видеть еще можно.
Джип немцев катил на двух колесах, едва удерживая равновесие, – у водителя не получалось упасть на все четыре колеса, слишком сильно они завалились на бок. Широченный «хамми» задрал левый бок высоко-высоко вверх, водитель чудом держал равновесие, и все равно машина все сильнее заваливалась вправо, переворачиваясь… Ну же! Давай! Рухни!
Что-то было там, справа от джипа. Не то другой джип, не то…
Объятый пламенем человек, с красным нимбом над головой, вылетел из дыма – прямо под бок джипа. Нимб брызнул кровавыми каплями, человека швырнуло в сторону, а джип чуть дернуло… но и этого чуть- чуть хватило. Он рухнул обратно на все четыре колеса.
Понесся по краю площади, вылетая на улицу – пустую, где уже нет народа и еще нет конкурентов. Уже ничто не остановит…
И еще один джип вылетел следом, вырвавшись из хаоса. И еще один, и еще…
Леха из последних сил боролся с закрывающимися глазами, с тяжестью, навалившейся на все тело, – где каперы? Где каперы?!
Еще один джип унесся вслед за везунчиками, но каперов среди них не было…
Господи, как же опротивели уже эти камни, эти скалы, эта чертова опушка Блиндажного леса!
Леха перевернулся на живот и щелкнул по браслету, вызывая карту. Ну?!
Что получилось в итоге? Там, на площади, в суматохе, среди горящих джипов и клякс гари от разрывов, черта с два разберешь. А вот по карте, где все четко и однозначно… Точек на главной площади Гнусмаса сильно поубавилось. В разы. И вместо зеленого однообразия – цветной калейдоскоп. И салатовые, и желтоватые, и оранжевые, и кроваво-красные – эти почти трупы.
Нет, не трупы. Многие быстро наливаются здоровым зеленым цветом. Это значит, в магазинах будет бум на аптечки. Много их сегодня тут потратили… А что за границами Гнусмаса, куда рвались машины? Леха скользнул взглядом на север – и оскалился.
Казалось, что из суматохи на площади выбралось машины три-четыре – но нет. Куда там! Шесть, семь… Восемь скоплений зеленых звездочек. Восемь команд.
Но если бы только в этом дело…
Леха прищурился, не веря своим глазам.
Машины уже промчались по центральной улице Гнусмаса, вылетели из города, но шли не на северо- восток, куда выходит улица. Они повернули и…
Шли сюда. Все восемь машин. Если провести их курс дальше, через пустыню, то их путь утыкается прямо сюда, в северный проход в стене.
Леха сглотнул. Поежился от предательского холодка в животе.
Даже верблюд ломается под последней спичкой. Неужели то, что случилось на площади, было последней каплей, переполнившей их терпение? И теперь все выжившие, забыв о схроне, о распрях друг с другом, наоборот, объединились и все вместе идут сюда, чтобы…
Чтобы уж с гарантией…
