Клаудиа смеется в трубку:
– Ах, какой пафос! Да вы же были среди тех, кто его обнаружил.
Я качаю головой. Хотел бы я быть сейчас там, рядом с ней, чтобы она могла видеть выражение моего лица.
– Клаудиа, вы должны меня выслушать!
– Я ничего вам не должна.
– Это покажется вам странным. Но тот Питер, о котором вы говорите, не я. Я все еще на Ямайке.
– Что за чушь! Не более часа назад я видела, как вы бултыхались в вашей наемной лодке в бухте.
– Это был не я! – Я пытаюсь найти способ убедить ее, лихорадочно озираюсь вокруг себя, как будто в поисках доказательств. На мое счастье, на таксофоне все еще высвечен здешний номер – бледно, но прочесть можно, и даже с ямайским кодом – 876.-
Я могу доказать! Позвоните мне сюда, на Ямайку,- я диктую ей номер.
– Как я могу быть уверена, что это не очередной трюк, подстроенный вами и Йеном?
– Зачем бы мне это понадобилось? Если бы я был тем Питером, с которым вы общались последние недели, какой смысл мне было бы вас преследовать? Вы уже вне игры, и Артуро, кажется, тоже.
Наберите этот номер. Справьтесь насчет кода у оператора, если хотите. Но перезвоните мне.
Впервые у Клаудии появляется знакомая мне деловая интонация:
– Продиктуйте номер еще раз, Питер. Я проверю и перезвоню вам через несколько минут.
Минуты идут. Я сижу. Потом стою. Барабаню пальцами по трубке. Хлоя подходит сзади, улыбается, обнимает меня. Впервые после отъезда из Кингстона она дотрагивается до меня. Элизабет редко меня касалась, кроме как во время секса. Для Хлои, к счастью, физический контакт значит гораздо больше: она то кладет мне руку на плечо, то незаметно задевает меня рукой, то просто встает так близко ко мне, что мы соприкасаемся. Я рассказываю ей все, что узнал.
Телефон молчит.
– Необходимо, чтобы она мне поверила, – говорю я своей невесте. – Она единственная, кто, воз
можно, захочет нам помочь. В остальных я не могу быть уверен. А бедняга Артуро… Нужно узнать, что с ним, насколько тяжело он ранен.
– Если она не перезванивает, то и ладно,- возражает Хлоя.- Почему эта женщина так важна для
тебя? Нам не нужна помощь обыкновенных людей. Мы сами решим свои проблемы.
Я улыбаюсь, нежно поглаживаю ее по руке:
– Разумеется. Но мой отец всегда учил меня: «Только дураки что-то предпринимают, не со
брав всей возможной информации». Никто не знает Майами так, как семья Гомес. Если Клаудиа согласится нам помогать, поверь мне, мы об этом не пожалеем.
Проходит еще время.
– Давай уйдем, – говорит Хлоя. – Ты можешь попробовать связаться с ней еще раз из бухты Монтего.
Я отрицательно качаю головой. Моя невеста хмурится.
– Не знаю, что в ней такого особенного, что ты позволяешь ей так долго заставлять себя ждать. Я -в машине, – говорит она сухо и уходит.
Как долго тянется время. Я сижу и пожираю глазами телефон. Когда он наконец звонит, этот звук заставляет меня вздрогнуть. Несколько секунд я не могу сдвинуться с места, так что снимаю трубку только после второго звонка.
– Вы – около платного автомата в универсальном магазине Максима в Очо-Риос, правильно? - спрашивает Клаудиа.
– Да, – улыбаюсь я. Клаудиа уже проследила, где находится телефон. Артуро поступил бы так же.
– К вам едут двое. Это люди моего отца. Какая у вас машина?
– Желтый «лендровер».
– Желтый? – смеется она. – Что ж, не заметить вас будет невозможно.
– Клаудиа, расскажите, что у вас там происходит.
– Я выслала этим двоим факсом ваше фото. Если они убедятся, что вы – это вы, они передадут вам сотовый телефон, звонки которого отследить невозможно, как те, которыми мы пользуемся здесь, в Майами. Тогда и поговорим. И знаете что, Питер? Что?
– Если вы на самом деле не тот, за кого себя выдаете, лучше бы вам сейчас же скрыться.
Ослепительный свет фар предшествует появлению на стоянке Максима большого черного «СААБа». Прислонившись спиной к «лендроверу», мы с Хлоей наблюдаем, как эта громадина подруливает к нам.
– Твоя близкая подруга начиталась романов про шпионов,- фыркает Хлоя.
– Она вовсе не моя близкая подруга, и она просто соблюдает осторожность, – сухо отвечаю я.
Машина подъезжает к нам вплотную, тонированное ветровое стекло опускается, за ним оказывается крупный мускулистый ямаец. Он разговаривает по сотовому, и телефон кажется детской игрушкой в его огромной ручище.
– Ага, – говорит он в трубку и делает знак водителю, тоже здоровенному ямайцу, выключить музыку.
Первый верзила достает из кармана листок бумаги, смотрит на него, потом переводит взгляд на меня:
– Да, мисс, он похож на факс, который вы нам прислали.
Потом он с минуту слушает, в упор глядя на меня и изредка кивая:
– Да, глаза очень зеленые, как вы и сказали.
Он передает мне сотовый:
– Это тебя, приятель. Леди хочет поговорить с тобой.
Я беру телефон и отхожу в сторону от их машины. Двое ямайцев, не выключая мотора, продолжают наблюдать за мной и, видимо, ждут инструкций.
– Клаудиа?
– Питер я ничего не понимаю, но почему-то рада узнать, что вы это вы. Чем я могу вам помочь?
– Сначала расскажите мне о Генри.
– Он выглядел нормально те несколько раз, что я его видела. Был немного подавлен, но, кажется, вполне здоров. Последних новостей я не знаю. Питер, я имею в виду другого Питера, перестал привозить его на материк.
– А что произошло с Артуро?
Клаудиа тяжело вздыхает:
– Два дня назад папа уезжал с работы в свое обычное время. Если верить Йену, они с Питером, с тем, другим Питером, и Ритой, задержались, чтобы поработать над этим, как они его называют, «слиянием». Вы себе представить не можете, как папе не понравилась эта идея! Но Питер и Йен настояли. В общем, когда все осталъные уже ушли, папу нашли около его машины, в крови. Избитого, без сознания. Сначала они решили, что он мертв, но Йену удалось прощупать пульс. Полиция считает, что это было ограбление – деньги, что были у него с собой, исчезли. Но я сомневаюсь, чтo все так просто. Вам известно: папу не так-то просто ограбить.
– А что он сам говорит?
– Он все еще без сознания. Я связалась с его людьми. Они пытаются выяснить, кто это сделал и почему. Готова поручиться, что следы приведут к Тинделлу.
– Почему?
– Папа думал, что, если они с Йеном явятся к Питеру и вместе выскажут свое несогласие, им удастся убедить его отказаться от этого слияния. Но Йен отказался рисковать. Они с папой довольно сильно ругались и даже орали друг на
друга. Папа мне говорил, что дело дошло до угроз. Я киваю, хотя Клаудиа и не видит меня:
– Охотно верю.
– Кто этот другой Питер? – спрашивает она. – Как он может быть настолько похожим на вас?
