— Батюшки! Ирчик! Да их на прием к английской королеве вести можно!
— Мы и сами сходить можем, если приспичит, — проурчал Зив.
— Ирчик, как живность-то кличут? — Генка пришел в восторг и, хоть на время, забыл «выедать мозги» Женечке, который облегченно перевел дух.
— Зив, — представился Зив.
— Лоренц, — последовал его примеру Лоренц.
— Ирчик, песика-то с котиком как звать? — повторил, слегка модифицировав, свой вопрос Генка, решив, что Ира о чем-то, видимо, задумавшись, не обратила на него внимания.
— Генка, ты что, не слышал? — сканируя взглядом Генку, спросил Женечка. — Ребятки тебе представились.
— Не понял… в смысле?
— Вы уверены, что он должен вас слышать? — спросил Женечка у Зива с Лоренцем.
— Насчет «должен» — не знаем, но мы не ныкаемся от него, — промурлыкал Лоренц.
— Генка, я тебя поздравляю! Ты не только слепой — ты еще и глухой!
— Ирчик, о чем это он?
— Геночка, они, — Ира кивнула на Зива и Лоренца, — разговаривают с тобой. Вот минуту назад по твоей просьбе назвали свои имена.
— Что?! Издеваетесь, да?
— О! У Генка крыша поехала! — Женечка немного повеселел.
— Женич! Связавшись с тобой, я свою крышу суперклеем приклеил и гвоздиками намертво прибил!
— А я-то понять не могу! И чего это ты слепой и глухой? А у тебя, оказывается, просто крыша напрочь лишена подвижности! — съязвил Женечка, все больше становясь самим собой.
— Ой! Развеселился! Думаешь, я забыл про все, что хотел тебе сказать? Женич! Я тебя сегодня все равно порву! — снова впал в ярость Генка, но тут же резко сменил интонацию и с ноткой легкого мистического трепета в голосе спросил Иру. — Ирчик, а они что, правда, разговаривают?
— Геночка, они не просто разговаривают — им бы кандидатские с докторскими писать, — ответила Ира.
— Ира! А это мысль! — вдруг аж гавкнул Зив.
— Что, Зив? — спросила Ира.
— Неси-ка ручку и бумагу! — проурчал он.
— Зив, ты что, серьезно писать будешь? — изумленно спросила Ира.
— Неси, неси…
— Женечка, принеси, пожалуйста, ручку и бумагу. Я, конечно, и сама могу, но боюсь, что пока ходить буду, Генка тебя и вправду порвет.
— Иришка! Ты просто ангел во плоти! — вставая с дивана, сказал Женечка, расплывшись в благодарной улыбке, чмокнул Иру в щеку, а потом скорчил рожу Генке и ушел в Ирин кабинет.
За все то время, которое понадобилось Женечке, чтобы принести канцелярские принадлежности, Генка не проронил ни слова, украдкой поглядывая то на Зива, то на Лоренца.
— Вот, — сказал Женечка, кладя на стол перед Зивом листок бумаги и ручку.
Зив взял в зубы ручку и немного крупновато, но вполне ровным, даже можно сказать красивым почерком вывел: «Мое имя — Зив», — а на следующей строчке: «My name is Ziv», — а еще чуть ниже: «Mein Name ist Ziv», — а дальше: «Benim ismim Ziv». Было понятно, что он вполне может продолжить, вот только места на листочке больше не осталось. Зив отнес ручку Лоренцу, а потом и листок.
Лоренц, просмотрев письмена Зива, перевернул его на другую сторону. Он написал ту же фразу, лишь заменив имя на свое и, помимо варианта на русском, вместо английского, немецкого и турецкого использовал финский, португальский, грузинский, арабский, украинский, идиш и санскрит — почерк у него был мельче, а потому и поместилось больше. Закончив, он взял листок в зубы, спрыгнул со своего места, размеренной поступью подошел к Генке и, поставив передние лапы ему на колени, торжественно вручил.
— Ни фига себе! — воскликнул Генка, изучая послание с обеих сторон. — Ну что ж, со стыдом должен признать, что из всего этого более-менее адекватно, кроме русского, понимаю лишь английский, немецкий и украинский.
— А ну-ка, дай сюда! — с энтузиазмом попросил Женечка, протягивая руку. — Батюшки! Лоренц, в том, что идиш для тебя язык не чужой, я не сомневался, — с намеком усмехнулся Женечка, — но на кой, скажите мне, вам санскрит?
— Евгений Вениаминович, я думаю, Вы не будете спорить с тем, что Веды лучше читать в подлиннике, — с достоинством проурчал Зив.
— Слушай, псина, будь другом, напиши, что ты сейчас сказала, — тараща на Зива глаза, попросил Генка.
— Евгений Вениаминович, будьте так добры, принесите еще листок бумаги, — проурчал Зив.
— Что? — как бы сам себя спросил Генка.
— Он попросил Женечку принести еще листок бумаги, — перевела Ира.
— А-а-а, — с «пониманием» протянул Генка.
Женечка, заливаясь веселым смехом, изображая страдающую излишней прыгучестью девочку лет восьми на школьной перемене, умчался за новым листком.
— Спасибо, — чинно поблагодарил его Зив, когда бумага легла перед ним на стол.
— Он сказал спасибо, — перевела Ира.
Зив взял в зубы ручку и аккуратно вывел: «Санскрит следует знать для того, чтобы читать Веды в подлиннике». Потом скосил глаза на Женечку и написал, правда, уже менее старательно, ту же фразу на санскрите. Генка взял листок и, прочитав, воскликнул:
— Потрясающе!
— Ну-ка дай! — попросил Женечка, забирая у Генки листок. — О-о-о! — протянул Женечка с издевкой. — Еще бы не потрясающе! Генка, для тебя это настоящее откровение! Теперь ты точно знаешь, для чего нужно знать санскрит.
— Женечка, дай-ка мне, — попросила Ира. Женечка, ехидно посмеиваясь и корча Генке рожи, передал записку Зива Ире. Она прочла и обратилась к Зиву. — Зив, вообще-то, дословно это звучало несколько иначе.
— Ира, я передал суть сказанного и, думаю, этого вполне достаточно.
— Слышь, Зив, напиши, что ты сейчас сказал, — снова попросил Генка.
— Так, Генка, все, хватит издеваться над животными! — с притворной строгостью одернул его Женечка. — Сам, вон, возьми в зубы ручку и попробуй что-нибудь накалякать. Greenpeace-а на тебя нет!
— Ага! Он занят защитой твоих прав, козел! — парировал Генка, тем самым возвращаясь к выеданию мозгов.
— Геночка, — поспешила Ира отвлечь его от неприятной ей темы, — по поводу санскрита Зив сказал: «Евгений Вениаминович, я думаю, Вы не будете спорить с тем, что Веды лучше читать в подлиннике», — процитировала Ира. — А когда я ему заметила, что в письменном виде он передал эту мысль несколько иначе, он сказал так: «Ира, я передал суть сказанного и, думаю, этого вполне достаточно». А сама я полностью согласна с Женечкой — хватит заставлять Зива и Лоренца писать. Убедился, что могут — и будет. Мне кажется, синхронный перевод тебя вполне устроит.
— А вдруг что не так скажете? — изобразил Генка подозрительность.
— Так ты у них спроси, правильно ли тебе изложили, — ответила ему Ира.
— А как я узнаю? Я ж их не слышу.
— Генка! — Женечка посмотрел на него как на идиота. — Языком жестов они тоже неплохо владеют. Правда, друзья?
Зив и Лоренц кивнули.
— Ни фига себе! — снова ошалело воскликнул Генка, судя по всему, в глубине души отчаянно надеясь, что все это что-то вроде циркового представления, но его надежда неотвратимо испускала дух. —
