— Ира, уверяю тебя, первая точка отсчета была здесь.
— Может, ты все же что-то не помнишь?
— Исключено. Я бы узнал ее.
— Почему ты так уверен?
— Ира, я уже очень давно научился узнавать всех, с кем сталкивался.
— Жень, выслушай внимательно.
— Слушаю.
— Жень, я не сомневаюсь, что ты узнаешь всех, с кем судьба сводила тебя, но… И это очень важное «но». Помнишь, ты мне как-то говорил, что осознание сути снисходит на человека, если снисходит вообще, как правило, не ранее, чем через тридцать-сорок лет земной жизни?
— Помню, конечно.
— Как я знаю с твоих и не только с твоих слов, рождался ты на Земле человеком не раз, и в каждое из этих появлений жил гораздо более продолжительный период, чем положено обычному человеку.
— Ну-у… Только в прошлые разы далеко не так долго, как в этот.
— Это неважно. Важно то, что до того, как ты становился способен к столь продолжительному использованию человеческого тела, ты неминуемо проживал те три-четыре десятка лет, которые затем становились для тебя небольшой и несущественной прелюдией, так?
— Так.
— Ну?
— Что ну?
— Жень, соображай! Видишь ли, я отчего-то уверена, что если некто, появляясь в этот самый период трех-четырех десятков лет, не оставался в твоей жизни после осознания сути, то… — Ира многозначительно смотрела на Женечку.
— Ты хочешь сказать, что… — Женечка выглядел потрясенным.
— Вот именно! Это вполне может быть далеко не первая ваша встреча, просто предыдущая или предыдущие вполне могли приходиться именно на период твоей самой обычной человеческой жизни и не выходить за его рамки, а следовательно, воспоминания об этих встречах несколько иного уровня, то есть уровня, недостаточного для последующего узнавания. По крайней мере, осознанного.
Женечку аж пришибло.
— Да-а-а-а… — протянул он, удивленно разглядывая Иру. — Это еще кто кого вести должен.
— Жень, смотря куда.
— Вы, в конце концов, хоть куда-то собрались? — спросил Лоренц, мерной поступью заходя в гостиную.
— О! — обрадовалась Ира. — А где Зив?
— Дома ждет. Я оказался менее терпеливым.
Ира взглянула на часы. Они показывали уже половину двенадцатого.
— Женечка, похоже, мне пора тебя покинуть, если только ты не горишь желанием составить нам компанию.
— Куда собрались-то?
— На Ажек.
— С удовольствием бы, но подозреваю, если я прогуляю еще один день, меня Генка живьем съест.
— Я уже заметил, что он — деспот, — промурлыкал Лоренц.
— Эту функцию они исполняют по очереди, меняясь строго по графику, — уточнила Ира.
— Язвишь, Палладина?
— А как ты догадался?
— Ладно, дуй к своим водопадам.
— Как скажешь, — Ира направилась к проходу. — Пока.
Зив настоял, чтобы Ира позавтракала. Есть ей вовсе не хотелось, но, стоило лишь прикоснуться к, приготовленным Татьяной Николаевной салату из огурцов с помидорами и молодой картошке, поджаренной со сметаной, чесноком и укропом, как тут же проснулся волчий аппетит.
— Периодами просто поражаюсь интуиции Татьяны Николаевны!
— Ее интуиция здесь почти ни при чем, — важно промурлыкал Лоренц. — Мы с ней тоже разговариваем, но так, чтобы она нас не слышала, а то, что мы ей говорим, воспринимала, как собственные мысли.
— Забавно… — Ира, продолжая поглощать пищу, задумалась. — Есть у меня такое ощущение, что не только вы этим занимаетесь, а и многие из ваших собратьев по видам.
— Верное ощущение, — проурчал Зив. — В той или иной степени подобным образом общаться с людьми могут очень многие животные, а уж собаки и кошки, живущие с ними, и подавно.
— А люди об этом даже не догадываются, — констатировала Ира.
— Но ты же догадалась? — возразил Зив.
— Только благодаря вашему намеку.
— Вот именно, что лишь намеку. А все-таки, почему догадалась? — поинтересовался Лоренц.
— Видите ли, приходилось как-то наблюдать, как очень прозорливый в некоторых областях человек полностью потерял эти качества, лишившись домашнего любимца. Для себя он объяснил это стрессом от потери дорого сердцу существа, но, как известно, время все лечит, а вот прежние интуитивные качества так и не восстановились. Следовательно, вполне логичен вывод, что не только собственным умом жил этот индивид человеческого типа.
— Ты абсолютно права, и знаешь, мы даже не ожидали, что ты подметишь это, — с подчеркнутым уважением проурчал Зив.
— Утром Женечка сказал, что наблюдательность занимает одно из последних мест в списке моих достоинств.
— Он слукавил. Отчасти, правда. Ты действительно зачастую ведешь себя, как заправская растяпа, но от твоего внимания мало что укрывается, просто втаскиваешь ты это в свою, так сказать, оперативную память далеко не всегда. Тебе требуется для этого веский повод, — промурлыкал Лоренц.
— Это плохо?
— По-моему, нет, — проурчал Зив. — Самое главное, чтобы все происходило своевременно. Представь, что бы было, если б ты задумалась над подобными коллизиями в поведении того индивида сразу, как их обнаружила?
— Да я их тогда и не обнаружила вовсе.
— Если б не обнаружила, сегодня б не вспомнила, — заметил Лоренц. — Так-то вот. И вообще! Мы сегодня когда-нибудь куда-нибудь, вообще, пойдем?
— Пойдем, — ответила Ира. — И знаете, а я бы не прочь с ночевкой прогуляться.
— Тебе ж завтра вроде на светский раут? — напомнил ей Лоренц.
— Вот именно! Так что лучше вернуться завтра, чтоб не оставить себе шанса мусолить мозгами его неотвратимость весь вечер, ночь, утро и день.
— Ты уверена, что не сможешь этим заняться на лоне природы? — спросил Зив.
— Не до конца, но некоторые гарантии имеются, — улыбнулась Ира.
— Послушайте, — сказала она, когда удалось, выйдя на тропу, оторваться на значительное расстояние от группы экскурсантов, — если животные способны внушать мысли людям, то почему они этим не слишком активно пользуются?
— Во-первых, — принялся отвечать на ее вопрос Зив, — пользуются не так уж и редко, а во-вторых, это вовсе не внушение, а возможность общения. Если тебе человек что-то сказал, ты ведь не считаешь, что он внушил тебе мысль, верно? К тому же, люди склонны к вербализации и не мыслят без нее понимания, а в данном случае имеют место, как правило, совершенно иные символы, которые переводятся человеком в слова более чем свободно, подчас даже с точностью наоборот. Плюс ко всему, человеку свойственно немедленное построение ассоциативных цепочек, и тут уж занести может и вовсе очень далеко. Более-
