Настоящий сборник юмористических и сатирических рассказов призван ознакомить русского читателя с некоторыми образцами художественного фольклора туркмен, созданного на протяжении столетий.
Кемине
Кемине и пир[1]
Пригласили Эрали-ишапа разделить наследство между сыновьями умершего бая. Он взял с собою ученика-сопи Кемине. «Будет собеседником в дороге и за лошадью присмотрит», – решил пир. Оседлали ему породистую кобылу, а Кемине – захудалую клячу, и они поехали. На дороге пир увидел жука-навозника, катившего свою добычу. Желая отплатить Кемине за его насмешки, пир ядовито заметил:
– Не находите ли, молла Кемине, что этот навозник смахивает на текинского бедняка, который тащит домой мешок с объедками?
Кемине легонько стукнул жука прутиком; тот выпустил свою добычу и поднял передние лапки. Поэт рассмеялся:
– По-моему, он больше похож на ишана, мой тагсыр. Посмотрите, он поднял руки и читает молитву!
– Ну и язык у тебя, Кемине-сопи! – разозлился ишан. – Ни одно слово от тебя не укроется!
– Всё равно мне до вас далеко, святой отец, – признался Кемине. – Ведь от вас не укроется ни одно зёрнышко в чужом амбаре, ни одна монета в чужом кармане.
Некоторое время Эрали-ишан и Кемине ехали молча. Поглядывая на злое лицо пира, Кемине экспромтом сочинил стихи:
Ишан пуще разозлился.
– Сам дьявол говорит твоими устами! – крикнул он и хлестнул кобылу.
Кемине тоже заторопил свою клячу. Так они и ехали: впереди, мягко покачиваясь в удобном седле, – пир, сзади, трясясь на мослах почтенного одра, – Кемине.
– Как ты там едешь, молла Кемине? – оглядываясь, с усмешкой спрашивает пир.
– Разве я еду?
– А что же ты делаешь?
– Просто подпрыгиваю и опускаюсь.
– Значит, скоро разобьёшь свою ступку?
– Да, тагсыр, но не раньше, чем вы разотрёте свою молочную лепешку.
– Ты что? К женщине меня приравниваешь?! – снова рассердился пир.
– О нет, мой учитель. Говорят два ишана стоят одного человека, да и то женщины. Но ведь вы один!..
Путешествие, к удовольствию спутников, закончилось. После сытного обеда пир приступил к разделу наследства между сыновьями покойного бая. Себя он тоже не забыл.
Кемине, заметив мошенничество, с невинным видом спросил:
– Ишан-ага, умерший и вам приходится отцом?
Пир закончил раздел наследства. Съехались соседи-баи. Начался той. Время от времени кто-нибудь из гостей почтительно обращался к Эрали-ишану с вопросом на религиозные и житейские темы. Пир отвечал, раздуваясь от важности.
– Тагсыр, большой ли грех курить чилим? – спросил один.
– Если курить для леченья, то греха никакого нет, – ответил ишан.
– Вах, мой пир, – удивился Кемине. – Вчера вы говорили: «За курение ждет ад!». Чему же верить?
Зная по опыту, что с Кемине лучше не спорить, пир перевёл разговор на другую тему.
– Мусульмане, – сказал он, – если вы хотите быть достойными райской жизни – совершайте побольше богоугодных дел. Не скупитесь на жертвы в этом мире. На том свете предстоит переходить через мост, который тоньше волоса, острее меча. Под ним помещается ад, кишащий змеями и скорпионами. Чтобы удачно миновать мост, жертвуйте побольше баранов и коз в пользу бога и его служителей.
– Скажи-ка, чабан, – громко обратился Кемине к соседу, – когда легче провести через мост баранов и коз, когда их много, или когда мало?
– Чем меньше, тем легче, – ответил чабан.
– Вы слышали, люди? – воскликнул Кемине. – Если не хотите упасть в ад, не давайте баранов. Иначе они столкнут вас с моста!
Пир и Кемине возвращались домой. Навстречу показались два всадника. Издали завидев Эрали-ишана, они спешились и что-то спрятали в придорожных зарослях. Когда ишан приблизился, незнакомцы почтительно приветствовали его.
– Что это вы спрятали в кустах? – поинтересовался тот вместо ответа на приветствие.
Всадники пытались было отговориться, но ишан так пристал к ним, что они вынуждены были сказать:
– Мы бахши. Едем на свадьбу.
– Значит, вы спрятали дутары?
– Да, тагсыр, но мы сделали это из уважения к вам.
– Ах, вы, капыры, подлые нечестивцы, слуги шайтана, дети греха! – завопил Эрали-ишан. – Вместо того, чтобы направить свои помыслы на дела, угодные богу, вы бродите с дутарами и поганите землю!
Бахши стояли, смущенно понурив головы.
О мой пир, – вмешался Кемине, – помыслы этих людей чище наших. Они ходят по свадьбам, где веселье и радость, а мы с вами – по поминкам, где смерть и горе.
Как-то Кемине захотелось повидать семью.
– Разрешите, учитель, съездить домой, – обратился он к пиру.
– Поезжай, только возвращайся.
– А как же? – усмехнулся Кемине. – Сказано же: конь тысячу раз ступит туда, куда зарекался ступать.
– Обязательно возвращайся, – повторил пир и добавил: – Привези мне хорошего волкодава.
Уладив семейные дела, Кемине снова появился в Хиве. Не забыл он и о поручении пира – прихватил с собой какого-то бездомного щенка. Эрали-ишан возмутился:
– Я просил привезти овчарку, а это же дворняга какая-то!
– Не огорчайтесь, учитель, – сказал Кемине, – она поживёт у вас немного и станет настоящим волкодавом.
Эрали-ишан был очень жадным человеком. Получая плату за совершение молитв, он никогда не делился ею со своими учениками-сопи, помогавшими ему в богослужении. Больше того, вместо учёбы,
Однажды сопи были посланы копать землю. Пошёл и Кемине. Заложив руки за спину, Эрали-ишан прохаживался среди работающих. Кемине поступил так же. Пир заметил лентяя.
– Кемине-сопи, – раздражённо сказал он, – если ты хочешь учиться – работай, как другие!
– Учитель, – смиренно проговорил поэт, – вы советовали брать пример не с сопи, а с вас.
Вспомнив своё назидание, пир взялся за лопату. Тогда и Кемине приступил к работе.
Вечером, после работы, все сели ужинать. По жадности своей, пир поставил перед каждыми десятью сопи по одной миске плова. Кемине рассмеялся.
