Кентавр уже занес свою огромную дубину над головой рыцаря. Я не помню, как очутился возле своего хозяина… Бригельм сказал мне потом, что я летел быстрее стрелы… В общем, я стоял между сэром Баярдом и кентавром и громко кричал:
– Эджин! Эджин! Посмотри повнимательней! Это же мы! Я, Гален, и сэр Баярд!
На мгновение глаза Эджина, напоминающие пустые бойницы, удивленно сверкнули – он услышал мой крик?! – но тотчас потухли. Кентавр снова занес над нами свою дубину.
И вдруг перед кентавром возник сэр Робер. В его руке сверкал обнаженный меч. Словно зачарованный, я увидел: сверкающая сталь описала восьмерку – коронный выпад соламнийских рыцарей! – и вонзилась в кентавра. Эджин тотчас рухнул на землю.
Я тоже упал и потерял сознание.
…Мне привиделось: в густой тьме я лежу на камнях Чактамира…
В чувство меня привел сэр Баярд. Схватив за плечи, он что есть сил тряс меня.
Первое, что я увидел, раскрыв глаза, – поверженного кентавра.
Поднимая меня на ноги, мой хозяин сказал:
– Ты был прав, Гален. Это действительно не наш Эджин.
– Это все козни Скорпиона, – забормотал я. Он может заставить служить себе любое мертвое тело! – Да, – печально согласился сэр Баярд, – и оно будет покорно выполнять его злую волю. А как жаль, что Скорпион нас обманул и что на самом-то деле Эджин мертв…
– Ну, а старого Робера ди Каэлу он не обманет, – буркнул, вкладывая меч в ножны, сэр Робер.
Но тотчас же ему пришлось вновь вынимать меч.
Повалил густой снег, и сквозь снежную завесу на нас стали надвигаться призрачные фигуры воинов. И чем гуще шел снег, тем больше становилось фигур. В основном, это были воины Нераки. В бескровных руках они крепко сжимали мечи.
Воздух вокруг нас стал обжигающе ледяным и при каждом нашем движении звякал, словно разбитое стекло.
Вскоре на нас надвигалась уже целая армия.
Мой хозяин нацелил меч в грудь одной из фигур, но Бригельм отвел его руку в сторону.
– Сэр, это всего лишь призрак. Они здесь все только призраки, не более! Скорее в замок, сэр! Леди Энид там!
– Но… – начал было рыцарь. Но Бригельм оборвал его:
– Скорее в замок! Вы меня слышите?! Крикните рыцарям, чтобы все шли в замок! И да помогут вам боги!
– Во имя Паладайна! – воскликнул сэр Рамиро, повернувшись к Бригельму. – Скажи: ты что же, собираешься один сражаться с целой армией?! Нельзя сражаться в одиночку, парень. Я остаюсь с тобой!
– Да какая это армия! – махнул рукой Бригельм. – Это ведь не люди, а призраки. Фокус-покус Скорпиона!
– Но все же… – проворчал Сытый рыцарь.
Он подтолкнул меня к сэру Баярду, а сам, крепко сжимая меч, встал рядом с Бригельмом.
Крепко схватив меня за руку, сэр Баярд потащил меня к замку.
Призраки окружили нас со всех сторон. Душа моя ушла в пятки. Я думал: они, конечно, призраки, но мечи у них настоящие, и буквально в одно мгновение вся эта орава теней может изрубить нас на мелкие кусочки! Мы даже и сообразить не успеем, что умираем от рук несуществующих воинов…
– Не бойся! – услышал я голос сэра Баярда. – Они не причинят тебе никакого вреда, мальчик!
Сэр Баярд был, как и всегда, спокоен и невозмутим.
Я благодарно взглянул на своего хозяина.
А Бригельм тем временем стал что-то размеренно говорить призракам, окружившим его. Тени внимали его словам, опустив мечи и словно окаменев.
Сэр Рамиро выставил вперед свой огромный щит, прикрывая им и себя, и Бригельма.
– Не волнуйся, Гален, скоро мы их снова увидим. Живыми и невредимыми, – улыбнувшись, сказал сэр Баярд. – И не будем мешать твоему брату закончить проповедь.
Мой хозяин все еще крепко держал меня за руку.
Я обернулся.
Бригельм легко вскинул правую руку вверх, и из его ладони на толпу призраков упал яркий, алого цвета луч. Вот луч вонзился в одну тень, в другую, в третью… и они мгновенно исчезли.
– Так их, так! – загремел голос сэра Рамироо. – Давай, Бригельм! А я-то не поверил тебе и думал, что придется изрядно попотеть, размахивая мечом.
И Сытый рыцарь во весь голос захохотал.
Мы с сэром Баярдом были уже у самого замка. О, да, это был замок ди Каэла!
Стены и башни подавляли своей мощью, как и стены настоящего замка возле Вингаардских гор. Пожалуй, замок здесь давил еще сильнее – в нем и вокруг него не было жизни.
