«А че, ребята, попанкуем?» тебе просто набьют морду. А если с ними разговаривать нормально, то можно говорить о чем угодно; то можно говорить о Бердяеве, о СЕКС ПИСТОЛЗ, да о чем угодно — они все читают, все знают.
Должно быть доверие, это, наверное, для интервью главное. Тогда не подразумевается, что вот сейчас говорим, а потом принесешь мне на подпись. Хотя, конечно, лучше предварительно показать — просто, чтоб без накладок. И во многом интервью — результат личных отношений. Удачное, конечно, интервью. Вот с Шевчуком у меня нет личных отношений, и если надо будет делать интервью, то я лучше об этом скажу Игорю Леонову или Джорджу. Доверительность — в первую очередь.
Вопрос: — Начинающих, в первую очередь, интересуют гонения…
— Прямых угроз не было, но вот подозрительно долго я не мог устроиться на работу — одни проколы. Нет, мне не говорили — погодите, мол, Черненко умрет — все будет нормально.
А вызвав, говорили, так: «Александр Витальевич! Ну зачем вам это надо? Вы же образованный человек!» Я отвечал: «Так интересно же! Мы же не про политику, а про рок-музыку пишем!»
Вопрос: — А что тебе, как редактору «Рокси» «вменялось»?
— Ставили в вину три вещи: пропаганда панк-рока. Это началось с разгромной статьи про ДК, которую я написал. Такое говно, такое говно! А само упоминание ДК для них — крамола. Я говорил: да вы же почитайте, мы, же их не пропагандируем! Да, мне не нравится эта группа. Ну и что?!
Второе — пропаганда религии. Вот де Гребенщиков у вас, и христианин и дзэн-будист!
Третье: всякие, нехорошие слова типа «жопа»; «срань»; «срач», других безобразий мы избегали ставя три точки после «х». Удивительные люди! Да занимаемся мы роком — да на здоровье же! У вас же ДС на голове, «Память», Латвия, Эстония. Так Нет же!..
— Как ты оцениваешь другие журналы, кроме «Урлайта»? Например «Зомби», «РИО», «Ауди-Холи»?
— «Урлайт», кроме всего остального, очень красиво оформлен. «РИО» — блестящий справочный материал. Если мне когда-то надо будет отыскать какую-то дату, какого-то концерта, я пойду и возьму ее у «РИО».
«Зомби» мне приходилось реже читать, чем «Урлайт». В «Зомби» много видеоинформации очень классно, с оттяжкой сделанной. Но… Но там пишут какие-то вещи… Вещи, направленные, сделанные для своей внутренней аудитории, своей тусовки. Это заморочки и намеки, понятные только своему кругу людей.
У меня сложилось впечатление, что второй ростовский журнал — «Рок-око» чем-то напоминает «Зомби».
Приходилось еще видеть буклет «Зомби», просто роскошно изданный, блеск! А по содержанию… По содержанию я ничего не запомнил.
«Ауди Холи» делают профессионалы и это чувствуется. Содержание наполовину скучно и к тому же половина журнала посвящается группе ХОЛИ, которая вообще из себя ничего не представляет.
— Саша, ты — автор «Музыкального эпистолярия» Авроры. И, даст бог, когда-нибудь появится и музыкальное приложение. Отпадет ли надобность в машинописных журналах?
— Вот вышел альбом Юры Наумова. В «Рокси» рецензия появляется через два месяца, в «Авроре» через шесть. «Рокси» читают тысячи, «Аврору» десятки тысяч. Нет, я думаю все это будет существовать наравне. И один всесоюзный журнал, будь это приложение к «Авроре» или еще что — не заменит рок- клубовских журналов.
— Как обстоит коммерческая сторона «Рокси»?
— Никак. Дохода с «Рокси» — на один раз напиться и все. Раньше было здорово — машинистки печатали за контрамарку в рок-клуб. А теперь — шеститысячные залы — АЛИСА, ДДТ! Да машинистка пойдет и купит себе билет и не будет корпеть над перепечаткой стостраничного «Рокси»! Давай исходить из ситуации нищенства — ты выпускаешь журнал. Я выпускаю журнал, он выступает на сцене, Наталья переводит статьи. И никто из нас не получает за это ни копейки! А если ты заработал копейку — сразу крики — стыдно, неприлично, омерзительно! А если не одну копейку, а четыре? Фу, гадость, да? Отчего? Да оттого что исходят из философии нищенства. А я считаю, что за свой труд человек должен получать деньги. И если ты мне возразишь, значит я крупно не прав.
Вот так мы и поговорили. А за это время, кошка Зойка, оказывается тихо-мирно родила. Забилась в пододеяльник и произвела шестерых, кажется. Вобщем, ответила делом на призыв Алек Зандера заниматься каждому своим делом.
Один котенок Зойки под названием Алек Зандер отправился в Ленинград, на житье к Саше Старцеву.
LIGHT НЕЗАВИСИМОЙ ПРЕССЫ
Light /лайт/ — свет (англ.)
Галина Пилипенко
26 мая г. Сыктывкар
Голой Новости оказалось недостаточно. Хотелось подробностей. Еще бы — виднейший независимый журнал УРЛАЙТ больше издаваться не будет. О подробностях мы решили расспросить Илью Смирнова и Сергея Гурьева — двух людей, прославленных «Комсомольской правдой»: «Давно мозолят им (активу и членам московской рок-лаборатории — Г.П.) глаза „рыжий Сергей“, „человек с квадратной головой“ — Илья, которые, прикрываясь справками об умственной неполноценности, ставят палки в колеса рок-движению». («Перевертыши» Б. Земцов. 26 апреля 87 г. «КП»).
Последняя совместная «акция» Ильи и Сергея — интервью радиостанции «Свобода», которое, кажется, так в эфире и не появилось.
Теперь на вопросы они отвечают порознь. Соединившись с Москвой по телефону, от Ильи я получила ответ краткий: «Ничего странного не произошло — просто переменился состав редакции — это естественно — в „Огоньке“, например, тоже люди меняются. Следующий номер УРЛАЙТА скоро выйдет».
Подробности я получила от Сергея, с которым встретилась, когда уже вышел первый номер «Контр культ УРы».
С.Г. — Начнем с того, что у нас сложилось прекрасное разделение труда. Смирнов давал политическую основу, я занимался эстетическим оформлением материала. По идее у любого замечательного архитектурного строения должен быть каркас и должен быть декор и, как правило, один человек довольно редко совмещает в себе способности творить и то и другое. У нас прекрасно получалось: Смирнов создавал идейно-философско-политический каркас, может быть, неизящный по своей сути, но достаточно мощный и конструктивный, а я, наоборот, делал такой спонтанно-импровизированный декор на уровне стилистики и на уровне отдельных идей периферийного плана, которые как-то расцвечивали структуру журнала. Про нас так и говорили: Смирнов — это мозг УРЛАЙТА, а Гурьев — стиль УРЛАЙТА. Потом стало оказываться, что идейная платформа декора, из которой декор органически вырастает, имеет несколько другую, громко говоря, гносеологическую природу, нежели идейная платформа Смирнова. И вот в УРЛАЙТЕ на последнем этапе стала появляться определенная эклектика, то есть и Смирнов развивался, и я развивался, но Смирнов стал останавливаться в своем идейно-философском развитии. Это мой субъективный, конечно, взгляд — каркас стал приобретать окостеневшие формы, а мои спонтанно-импровизированные устремления приобретали все больше и больше завихрения. И в результате образовавшихся ножниц я стал чувствовать, что мой декор все больше и больше требует иного каркаса, чем Смирнов на данный момент. Ну и все это наложилось на исторический процесс: на то, что, по-моему, сейчас в нашем андеграунде наступил совершенно другой этап, для которого какие-то смирновские постулаты, очень ценные и актуальные для этапа, скажем 83–88 годов, сейчас потеряли свой смысл. И кроме того, в журнале появился третий лидер —
