поэтому умоляю, будьте осторожны. — На этот раз в его голосе действительно ощущалась неприкрытая тревога.
Бешеный безнадежно махнул рукой в знак согласия и без приключений добрался до своего номера. Ему пришло в голову, что Широши призывает его к осторожности, подобно тому как это когда?то делал генерал Богомолов. Надо будет как?нибудь на его мольбы об осторожности ответить: «Мухтар постарается!» — и посмотреть, как он на это отреагирует. Савелий представил себе растерянную физиономию ничего не понявшего Широши и рассмеялся.
День завершился спокойно, без каких бы то ни было неожиданностей…
Загадочная смерть скинхеда Вадика
Константин Рокотов, директор частного детективного агентства «Барс», пребывал в том приятном состоянии души и тела, которое посещает только людей с чистой совестью, да еще после хорошего обеда. Поэтому, когда в его однокомнатном кабинете зазвонил телефон, Константин не бросился снимать трубку, желая еще на несколько мгновений продлить приятное ощущение.
К тому же это мог оказаться очередной факс с коммерческим предложением, которые в изобилии приходили на его номер. Константин замучился обзванивать торговые конторы и объяснять, что ему не нужны ни партия джемперов «Лакоста», ни поставки солярки по трубе через Ригу. Вышло так, что его телефонный номер ошибочно попал в базу данных о коммерческих фирмах, которую активно предлагали на каждом московском углу.
Телефон не умолкал. Некто невидимый проявлял завидную настойчивость. Вероятно, этот невидимый считал свое дело безотлагательным. Тяжело вздохнув, Константин потянулся, встряхнулся и нехотя вернул себя в рабочее состояние. Затем снял трубку.
Константин Михайлович? — деловито поинтересовался молодой женский голос.
Получив подтверждение, голос сменил серьезную интонацию на более мягкую:
Некоторое время назад вы помогли мне отыскать пропавшего мужа, моего Пашеньку[2]…
Что, неужели снова пропал? — попытался пошутить Константин и прикусил язык. А вдруг действительно несчастье случилось?
Что вы, что вы! — Женщина, похоже, даже обиделась. — Он стал совсем другой, его не узнать, так изменился… Ни капли в рот не берет с тех самых пор… Кстати, вы его фотографию видели во вчерашней газете?
Так вот почему Константину показалось знакомым лицо на фото, занявшем едва ли не полполосы вчерашнего выпуска «Известий»! Константин предпочитал именно это издание всем остальным за взвешенную, осторожную позицию по всем острым вопросам. Вчерашний номер был посвящен торжественному вручению звания «Человек года» за достижения в области развития отечественного бизнеса.
Рокотов–младший моментально вспомнил человека с фотографии. Только тогда, при их первой и последней встрече, когда Константин вытаскивал его, пьяного в стельку, из грязного арбатского подвала, он не выглядел столь вальяжно. Вырвав «Пашеньку» из объятий шумно протестовавшей компании завшивленных бомжей, Константин вернул страдающего запоями бизнесмена в объятия жены, которая и обратилась к Рокотову с просьбой отыскать пропавшего супруга.
Константин в деталях вспомнил этот жуткий подвал и утратил нить разговора, а звонившая ему женщина продолжала что?то говорить, не умолкая:
…сразу сказала ей, что вы — самый лучший сыщик на всю Москву!
Так уж и на всю Москву? — Рокотов–младший иногда проявлял странную стеснительность.
Я сказала «лучший на всю Москву»? Оговорилась, извините! На всю страну, на всю Россию вы — самый лучший детектив! — со всей искренностью воскликнула женщина.
Ну, вы явно переоцениваете мои скромные возможности, — смутился Константин.
Нисколько!
Рокотову–младшему начал надоедать этот странный разговор. Собеседница, словно почувствовав его раздражение, тут же сообщила, что у ее давней подруги есть дочь, которая в следующем году заканчивает школу («Красавица, просто прелесть, да еще и умница, каких поискать!»). У нее трагедия — погиб знакомый мальчик («Очень вежливый, знаете, видела их пару раз вместе, он ее из школы домой всегда провожал»). Погиб при очень странных обстоятельствах.
Что уж там случилось — девочка сама вам расскажет. Если у вас есть время, я вас очень прошу заняться этим делом. Горько смотреть, как страдает Оленька! Все глаза выплакала, успокоиться не может…
Константин задумался. Жалко, конечно, ребенка, но девичьи слезы — для него не главный аргумент. Сейчас у него есть несколько более важных дел, не терпящих отлагательства.
Собеседница неправильно истолковала молчание сыщика.
А насчет оплаты вы не беспокойтесь. После того как вы вернули мне мужа, он все деньги отдает мне лично и позволяет, чтобы я сама ими распоряжалась. Говорит, что его теперь занимает только процесс делания денег, а не сам факт их наличия.
Счастливая супруга! Многие женщины хотели бы оказаться на ее месте… Константин улыбнулся.
Я проверила, что номер вашего счета в банке не изменился, и уже перевела некоторую сумму… У моей подруги с деньгами, знаете ли, не очень, но я ей всегда помогаю, чем могу…
Константин бросил взгляд на распечатку, полученную сегодня утром по факсу от его банковской операционистки. Скромно названная «некоторая сумма» в долларах на деле выглядела цифрой с тремя нолями на конце. Давнее знакомство собеседница оценивала по самому высокому тарифу. Константин понял, что отступать некуда.
Хорошо, только пусть приходит сама девушка, и без мамы.
Константин имел опыт общения с родителями. В присутствии своих пап и мам отпрыски молчали, как герои- партизаны. Стоило удалить родителей из кабинета, как они торопливо выкладывали детективу все, что знали. Константин умел внушать доверие подросткам…
Через час он уже полностью был в курсе дела, доставившего столько горьких Минут Оленьке Парфеновой, выпускнице одной из лучших московских школ (Рокотов–младший догадался, что и здесь не обошлось без поддержки маминой подружки).
Оленька Парфенова устроилась на краешке стула в кабинете Константина. Эта милая девушка являла собой тот особый тип московских школьниц, про которых говорят «Девушка с характером». Она нервно комкала в руке крохотный платочек, но так ни разу им и не воспользовалась. Не хотела выдавать своих чувств.
Дело оказалось действительно странным.
— Я познакомилась с Вадиком в клубе «Бункер». К нам в школу принесли недорогие «флайеры», пропуска такие, со скидкой для учащихся и студентов. В клубе было интересно: ди–джей Фонарь, еще группа «Руки вверх!». Весело было… Здорово зажигали! Мы с Вадиком как?то сразу друг друга увидели. Он мне понравился тем, что не наглый, а спокойный такой. Подружка моя назвала его старомодным. Подошел, прикиньте, представился по всей форме… А когда провожал домой, руками меня не хватал. Пришлось его самого целовать, сам бы не решился…
Константин терпеливо слушал. Он понимал, что требовать сразу выложить, в чем суть дела, значит, показать себя грубым, и это может спугнуть ее. Девочка может просто встать и уйти. Пусть выскажется. Но Оленька, умненькая девочка, сама сообразила, что затягивать не стоит. У этого строгого дяди много других забот.
По ее словам, Вадим здорово изменился в последнее время. Побрил голову наголо, стал носить камуфляжные штаны, обулся в тяжеленные ботинки «Гриндерс». Достал где?то особую курточку, коротенькую и без воротника. В довершение ансамбля сделал себе на руке татуировку — свастика и
