временем добралась до рамы и судорожно вцепилась в нее; потом, словно обессилев, упала и исчезла, не оставив следов.
Из оцепенения Женю вывел тяжелый вздох. Резко повернувшись, он увидел, как Лариса медленно опустила руки, закрыла глаза и привалилась к стене. Судя по тому, как колыхался подол рубашки, ноги ее дрожали. Жене показалось, что сейчас она упадет, поэтому он схватил девушку за руку и поразился, какой холодной та оказалась. …Как у мертвеца!.. — мелькнула мысль; тем не менее, он обнял ее и повел к дивану.
Лариса села, зябко подергивая плечами; ее босые пятки отбивали по полу неуловимый ритм; потом неожиданно откинулась на подушку и сразу затихла.
…Если она без сознания, надо б вызвать «скорую»… а если это что-то другое?.. Во, вляпаешься!.. Что ей, искусственное дыхание делать — рот в рот?.. Или массаж сердца?.. — Женя осторожно поднял ноги девушки и уложил на диван; пощупал пульс — сердце билось ровно и спокойно, — она ж притворяется!.. Она специально все подстроила!.. Ветка похожа на руку, и она знает, как падает свет… а под рубашкой-то у нее ничего нет!.. Ну, теперь я тебя понял, недотрога хренова!.. Нет, ты не будешь орать, что тебя насилуют — ты ждешь, когда тебя поимеет хоть кто-нибудь!.. Женя успокоился и победно взглянул в темное окно. …Привидения, блин — даже дети давно не верят в глупые сказки!.. Но разыграла все, как по нотам, сучка, сексуально озабоченная…
Он присел на диван и осторожно приподнял подол рубашки (ему никто не мешал, да и не мог помешать); ласково погладил ноги, но не уловил ответной реакции. Его пальцы двинулись дальше, и тут по дому разлился стон, такой же протяжный и заунывный, доносившийся явно не с улицы. Женины руки, словно обжегшись, взметнулись вверх; в ужасе он вскочил. …Получается, это не сон, не бред, не мистификация, а реальность!.. Реальность, блин, несмотря на научно-технический прогресс, полеты в космос и прочую хрень! И самое противное, что нечисть, скорее всего, прячется в самом доме!.. Ему вдруг представилось, что реально абсолютно все, включая Белую Женщину и свору призраков на крепостной стене. …Все это существует наяву, только в другом измерении!..
Лариса резко открыла глаза; встала, не обращая на Женю внимания. Лампа отбрасывала тень на лицо, и казалось, глаза ее смотрят не по-человечески, а из какого-то небытия; прядь черных волос пересекала лоб — такой, она стала совсем похожа на ведьму; плюс еще длинное белое одеяние…
— Идите в свою комнату, — приказала она, и Женя безропотно повиновался. Он даже не понял, сам ли закрыл дверь или это произошло без его участия.
В доме вновь воцарилась тишина, но теперь она не успокаивала. Жене чудились в ней жуткие потусторонние звуки — казалось, в доме что-то происходит; хотелось распахнуть дверь, чтоб убедиться, что это не так, но не хватало решимости столкнуться с непредсказуемым воочию. Он опустился на стул, стуча зубами, то ли от страха, то ли от холода. Случайно взгляд упал на окно, и теперь уже не мог от него оторваться — казалось, стоит отвернуться, и черные руки заберутся внутрь, конвульсивно сжимая и разжимая пальцы, пока не схватят его и не сделают что-то ужасное.
Прошел час. За это время включался и выключался холодильник, но больше никаких звуков не возникало. Женя снова стал обретать способность мыслить с позиций своего века.
…Главное, что ничего не происходит, — решил он, — рука, в принципе, может принадлежать кому угодно, любому шутнику… а что?.. Живет одинокая девка — чего б не пугнуть?.. Стон?.. Здесь логика заходила в тупик, ведь он явно слышался из дома, хотя источника звука не было ни в одной из комнат. …Здесь нет даже аппаратуры, на которой его можно записать, а веранда заперта на засов практически всегда… Так, может, в этом и заключается страх, что ничего не происходит?.. Когда противника нельзя пощупать, то как с ним бороться?.. Рука, которую нельзя поймать, и стон неизвестно откуда?.. Женя окончательно запутался. Он знал, что это было, но умом понимал, что верить этому нельзя, потому что оно невозможно, и чтоб зацепиться хоть за что-то, начал вспоминать все с самого начала, с момента приезда в Одессу. Странная мысль поразила его: …Почему эта ведьма подошла, именно, ко мне?.. Теперь он не мог вспомнить наверняка, но ему казалось, что, предлагая ночлег, Лариса обращалась непосредственно к нему. …Да-да, она пришла за мной! И сержант, который прогнал меня с вокзала — это ее сообщник. Они все спланировали заранее! Но почему?.. Почему нечисть из тысяч людей избрала меня? Не настолько я плох, чтоб они пытались забрать мою душу…
Разум метался по прошлому, пытаясь заглянуть в самые потаенные уголки, но попасть туда оказалось непросто — прошлое для Жени всегда умирало, оставляя лишь темную пустоту — он ведь считал, что надо двигаться только вперед, а прошлое хорошо, именно, тем, что уже прошло. Пусконаладочная фирма пока еще являлась частью настоящего, а, вот, школа, армия, институт — там он не мог восстановить даже имен, не говоря уже о чем-то большем; оттуда не осталось ничего, ни плохого, ни хорошего. …Так почему я?.. Должна ж быть причина! Ничто не случается просто так!.. Надо отыскать золотой ключик…
Из нечетких, разрозненных обрывков воспоминаний возник огромный черный ком, катящийся по невидимому склону. Что это могло быть? Забытые, утраченные навсегда куски жизни?..
Ком приближался, набирая скорость, и Женя почувствовал, что пробив вязкую оболочку, оказался в круглой комнате, освещенной зеленоватым светом. Ком, видимо, остановился, потому что Женя лежал на его вогнутом полу лицом вниз. Неожиданно комната наполнилась звуками. Женя поднял голову и увидел множество людей. Он не различал лиц, но угадывал каждого из них, и все они что-то говорили, хотя Женя не разбирал слов, но воспринимал этот нарастающий гул каким-то внутренним слухом. Вдруг толпа расступилась, пропуская вперед Белую Женщину — она снова трепетала и звала за собой. Женя с трудом поднялся, побежал, а она уносилась, легкая и невесомая. Вместе они неслись по кругу, продираясь сквозь толпу, и Женя чувствовал, как тени хватают его холодными руками, обрывая одежду вместе с кусками мяса… Сегодня он так и не догнал Белую Женщину.
Очнулся он на полу и понял, что упал со стула, на котором заснул; упал не больно, инстинктивно выставив вперед руки. Как он умудрился упасть? Наверное, тянулся за Женщиной. Часы показывали три; в доме стояла тишина, только ровно урчал холодильник — никакого черного кома, никакой круглой комнаты; остался только зеленый свет.
Женя замерз, поэтому неуклюже встал, собираясь перебраться на диван. Он этого движения мысли тоже зашевелились, наполняя голову тяжестью. …А я ведь, вроде, нашел, откуда все взялось, но сейчас не могу вспомнить!.. Единственным связующим звеном оставалась Белая Женщина — только она могла подсказать, что такого ужасного произошло в его жизни, о чем он и сам не догадывался раньше.
…Все дело в книге… в этой чертовой книге… Женя приблизился к шкафу и обратил внимание, что не слышит собственных шагов. Наверное, нечистая сила брала верх — он тоже научился парить в воздухе, не касаясь земли.
Раскрыв дверцы, он стал вытаскивать книги, складывая их на стул. …Блин, я даже не помню обложки!.. Неожиданно воздвигнутая пирамида с шумом рухнула. Женя оглянулся — посреди комнаты стояла хозяйка. В той же ночной рубашке; такая же бледная, словно неживая, и глаза ее смотрели не мигая… Женя не знал, куда спрятаться — казалось, если она дотронется, то он ощутит не пальцы, а кости!..
— Что вы ищете? — спросила Лариса.
— Книгу, — Женя не узнал собственного голоса. Лариса молчала, и он пояснил, — книгу о Белой Женщине. Вы читали ее?
— Нет. Ложитесь спать. Вам завтра рано вставать.
Женя воспринял это, как приказ, и начал поспешно засовывать книги обратно в шкаф. Лариса наклонилась, чтоб помочь и случайно коснулась его рукой; теплой, совершенно человеческой рукой! Женя тут же схватил ее — ему требовалось немедленно убедить себя, что рядом обыкновенная женщина… или убедиться в обратном.
Лариса не сопротивлялась и даже не вскрикнула, хотя Женя с силой сжал ее пальцы; тогда другой рукой он прижал ее к себе и почувствовал безвольное, но живое тело. …Надо дотащить ее до кровати, — мелькнула мысль, — там все станет ясно… Он сделал шаг, и Лариса тоже шагнула; второй, третий… Так, медленно переставляя ноги, они добрались до двери. Жене казалось, что он крепко держит девушку, но у самого порога она почему-то оказалась свободна. Женя не понимал, как это произошло —
