— Вообще нет?
— И не будет до завтрашнего утра. Могу я вам чем-нибудь помочь?
— Мне нужен лично детектив Голдерман. Вы не знаете, где я могу его найти?
— Подождите.
Я ждал. В будке стало душно. Я приоткрыл дверь и свет сразу погас. Я закрыл дверь — свет загорелся но в будке опять стало душно. Приходилось выбирать одно из двух: либо свет, либо воздух. Я выбрал второе и полностью открыл дверь.
Тут в трубке снова раздался голос дежурного и я закрыл дверь, чтобы меня никто не подслушал
— Он дома,— сообщил мне полицейский.— Я могу дать вам его телефон.
— Хорошо. Спасибо.
— У вас есть карандаш?
— Нет. Я постараюсь запомнить.
— Ладно. Он живет на Лонг-Айленде, в Вестбури. Код района 516.
— Да. Я знаю.
— Хорошо. Его номер — ЕД 3-38-99.
Я посмотрел на диск телефона. Е и Д были на тройке, значит, его номер — 333-38-99.
— Запомнил,— сказал я.— Спасибо.
Я позвонил в Вестбури. Телефонистка сказала, что это стоит двадцать центов. Я бросил в щель четвертак. После шестого звонка трубку подняла женщина. Я попросил ее позвать детектива Голдермана. Она ответила:
— Он недавно прилег отдохнуть. Это срочно?
— Ну,— сказал я,— я могу позвонить, когда он проснется.
— Я разбужу его в шесть.
— Отлично,— сказал я.— Я перезвоню после шести.
— А кто его спрашивает?
— Извините, но мне бы не хотелось называть своего имени.
Я повесил трубку. Жаль, конечно, если я показался ей грубияном, но я твердо решил не называть себя раньше времени. Так, на всякий случай.
Вернувшись за столик, я пересказал разговор Эбби. Она спросила:
— И что мы будем делать? Сидеть здесь до шести часов?
— Ну уж нет. Мы поедем к нему домой. Прямо в Вестбури.
— У тебя есть его адрес?
— У меня есть его номер телефона.
— Ну и что?
— А как ты думаешь,— спросил я Эбби,— сколько Голдерманов с одним и тем же номером телефона числится в телефонном справочнике?
— О! — воскликнула она.— Извини, я и не подумала об этом.
— Допивай свой кофе и пошли.
Она посмотрела в окно.
— Опять этот холод. Бррр…
И я был с ней совершенно согласен.
29
Оказалось, что детектив Голдерман живет в чудесном доме, обшитом досками в стиле «кейп-код», на тихой улочке в Вестбури. Мы добрались туда без двадцати пяти семь и припарковали машину возле забора. На расчищенной от снега площадке перед гаражом стояли «фольксваген» и «понтиак». Если в центре города от прошедшего снегопада не осталось и следа, то здесь, в пригороде, повсюду высились сугробы.
На улице уже совсем стемнело, а в доме горел свет. Мы вылезли из такси и дрожа добежали до двери. Я нажал на кнопку звонка, и, пока дверь не распахнулась, мы с Эбби дружно приплясывали на морозе.
Нам открыла привлекательная женщина лет сорока в брюках, шерстяном свитере и фартуке с оборочками. Удивленно глядя на нас, она сказала:
— Вы, наверное, замерзли. Проходите.
— Да,— ответил я, а Эбби добавила:
— Спасибо.
Женщина закрыла дверь, и я сказал:
— Это я вам звонил час иазад.
— И не назвали свое имя,— вспомнила она.— Мы с Эрни никак не могли догадаться, кто бы это мог быть.
— Теперь я его назову: Честер Конвей. А это мисс Эбби Маккей.
Жена Голдермана нахмурилась.
— Могла я уже где-то слышать ваши имена? Эбби и Чет. Как Бонни и Клайд?
— Нет, мы, скорее, жертвы.
— Звучит довольно загадочно,— заметила она.— Проходите и садитесь, я позову Эрни.
— Спасибо.
Просторная, современно обставленная гостиная Голдерманов показалась нам очень уютной. Я бы не решился закурить здесь даже за тысячу долларов, такой чистотой блистало все вокруг. Мы с Эбби присели на краешек дивана, а миссис Голдерман ушла за своим Эрни.
— Все это как-то успокаивает,— шепотом сказала Эбби.
Я посмотрел на нее.
— Что — это?
— Ну, все это. Чистота, уют, порядок. Умеренность во всем. Сам знаешь.
— Я понял, что ты хотела сказать. Да, ты права.
— Видел бы ты мою квартирку в Вегасе.
— Не похожа на эту?
Эбби закатила глаза.
— О-о! Она выглядит как бордель после драки.
— А нашу квартиру мой отец содержит в чистоте,— сказал я.— Конечно, это получается у него не так, как у женщины.
— Смотря у какой женщины.
Я посмотрел на нее.
— Ты хочешь сказать, что, если бы я пригласил тебя к себе домой, ты бы не стала поддерживать там порядок?
— Это зависит от того, с какой целью ты бы пригласил меня к себе,— объяснила она и, посмотрев через мое плечо, сказала: — Здравствуйте.
Я обернулся и увидел детектива Голдермана. На нем были светлые брюки, зеленая рубашка и белые спортивные туфли. Выглядел он как-то по-летнему и казался совсем не похожим на того мрачного, зимнего полицейского, с которым я встречался в заснеженном Нью-Йорке.
— Итак, это ты.
— Да, сэр.— Я встал.— Я пришел, чтобы рассказать вам очень долгую историю.
— Тогда тебе надо выпить,— сказал он.— Пойдемте.
Он вышел. Мы с Эбби переглянулись, пожали плечами и последовали за ним. Миновали столовую, прибранную так тщательно, что она смахивала на магазинную витрину, вышли в холл, стены которого были увешаны гравюрами, изображающими сцены утиной охоты.
— Секундочку.— Голдерман пересек холл и заглянул в открытую дверь ослепительно чистой кухни.— Мы будем внизу, Мэри,— сообщил он жене.
Затем вернулся к нам, распахнул дверь и жестом пригласил спуститься по лесенке.
