— Да. Кто он?
— Это уже не имеет для тебя значения,— ответил Голдерман.— Похоже, этот человек был наемным убийцей и время от времени работал то на Наполи, то на Дробла. Два месяца назад он исчез, и мы долго ничего о нем не знали. Но на прошлой неделе он нашелся.
— О,— сказал я.
— В куче мусора на городской свалке,— пояснил он.— Он лежал там уже давно.
— О,— повторил я.
— Поэтому ты с ним и не встретился,— закончил он, улыбнулся и ушел.
— Какая чудесная история,— пробормотала Эбби.
— Мне она тоже понравилась.
— Да.— Она повернулась на стуле, осматривая комнату.— Шикарное местечко.
— Могу поспорить,— сказал я,— что, если ты пробьешь эту стену и начнешь копать туннель, то, прежде чем ты достигнешь берега океана, тебе придется пройти через три сотни таких же подвалов.
— Чего тут спорить,— вздохнула она.— Но откуда у них такие деньги? Голдерману и за двадцать лет столько не заработать.
— У него закладная на дом,— предположил я.
— Наверное.
— А кроме дома? Что ты думаешь о нем самом?
Повернувшись к стойке, она взяла свой бокал и сказала:
— Ну что ж. Он хочет выглядеть необыкновенно догадливым, проницательным сыщиком, но вряд ли он такой на самом деле. Это все напускное.
— Тебе так кажется потому, что мы сидим у него дома,— возразил я.— Если ты хочешь знать, какой он на самом деле, тебе надо было бы с ним встретиться в пятницу, когда он вытащил Ральфа из шкафа.
Она усмехнулась.
— Представляю себе эту картину.
Я нахмурился.
— Странно,— сказал я, уставившись на полку бара.
Эбби проследила направление моего взгляда.
— Что странно? Эта надпись — «Бар»?
— Нет,— медленно проговорил я.— Если дело об убийстве Томми закрыли еще в четверг, почему детектив Голдерман пришел в его квартиру в пятницу?
Она пожала плечами.
— Не знаю. Может, он все-таки хотел задать еще несколько вопросов.
— Кому?
— Ну, мне. Или Луизе.
— А почему же он не задал их? Кроме того, он знал, когда состоятся похороны. Знал, что все родственники Томми будут там. Он пришел в это время, полагая, что в квартире никого нет.
Эбби уставилась на меня.
— И что это значит?
— Я припоминаю… Уолтер Дробл сказал, что один из их легавых присутствовал при обыске.
— Ты хочешь сказать… Голдерман…
— Возможно, ему не надо было брать закладную на дом,— заключил я.
— Но… что ему было нужно в квартире Томми?
— Скорее всего, он опасался, что там остались какие-нибудь улики, указывающие на его связь с бандой Дробла. Например, расписка или что-нибудь в этом роде. А может, сам Дробл приказал ему еще раз обыскать квартиру.
Эбби с отвращением посмотрела на свой яичный коктейль.
— А вдруг он задумал нас отравить?
— Он не убийца,— невольно улыбнулся я.— Убийца — кто-нибудь из банды, теперь я в этом уверен. Если бы Голдерман стрелял в меня в среду вечером, ему было проще всего исправить свой промах в пятницу после ухода Ральфа.
— Так в чем проблема, Чет?
— Проблема в том, кому он сейчас звонит.
— О Боже! — Она вскочила со стула.— В барах всегда есть телефон.
— Я уже посмотрел,— ответил я.— Этот бар — исключение.
— Ну-ка…— Она обошла стойку.— Иногда его прячут… Вот он! — Она достала откуда-то снизу аппарат и поставила его на стойку.
— Осторожно,— предупредил я.
— Конечно.
Эбби медленно подняла трубку, и я сразу услышал голоса. Она прижала трубку к уху, закрыла микрофон ладонью и стала слушать. Ее глаза при этом открывались все шире и шире. Я нетерпеливо махнул рукой, чтобы она поскорее объяснила, с кем и о чем говорит Голдерман. Эбби энергично тряхнула головой, показывая, что я должен потерпеть. Но я не мог спокойно ждать, и наконец она произнесла одними губами:
— Фрэнк Тар-бок.
— О! — громко сказал я, и она снова затрясла головой.
Я закрыл рот рукой.
И все-таки — о! и о! и еще раз о! Хотя я думал об этом, даже был в этом уверен, я все равно надеялся, что ошибаюсь. Потому что, если я прав, мы должны снова куда-то бежать, чтобы спастись, а нам некуда больше пойти. Совсем некуда.
Эбби осторожно повесила трубку, быстро спрятала телефон под стойку, вернулась на свое место и тихо сказала:
— Он не хочет, чтобы это случилось здесь. Его жена ничего не знает. Ему приказали отвезти нас в какое-то место. Какой-то дом в Вавилоне.
— А дальше? — спросил я, хотя мог бы и не спрашивать.
— Тарбок стал объяснять, что лучше всего это сделать в порту, а Голдерман оборвал его и сказал, что ничего не хочет об этом знать.
Я вспомнил, как еще недавно мы с Тарбоком пожали друг другу руки, договорившись вместе искать убийцу. Что ж, наш тандем быстро распался.
Мы услышали, как наверху открылась дверь. Соскочив с табурета, я сказал:
— Когда он сядет, отвлеки его внимание.
— Что ты хочешь сделать?
Отвечать не было времени. Голдерман уже спускался по ступенькам. Я быстро зашел за стойку бара. Виски. Виски. Ага, вот. «Блэк энд уайт». Прекрасная марка. Полная бутылка.
Голдерман спустился. Я одним глотком допил виски из своего стакана и собирался налить себе новую порцию, когда Голдерман подошел к стойке.
— Так, так,— улыбнулся он.— У нас новый бармен?
— Да,— кивнул я.— Что желаете выпить?
Он уселся на табурет.
— Бренди, если можно.
— Конечно.— Я придвинул к нему рюмку с бренди.— Какие новости?
— Капитан сказал, что сам этим займется. Завтра утром он поговорит с вами. Да, и он не хочет, чтобы вы оставались у меня.
— Вот это да,— сказал я.
— Где же нам переночевать? — спросила Эбби.
— Так получилось,— подумав, ответил он,— что брата моей жены сейчас нет дома. Он работает у Груммана, и ему пришлось отправиться на три месяца в Вашингтон. Семью он взял с собой. У меня есть ключи от его дома, и вы можете там переночевать.
