вперед за мечом, просто напрашиваясь на мой удар. Не мог же я его разочаровать? Резко став полубоком, я пропустил выпад второго и смачно врезал первому раскрытой ладонью в лоб. Мог, конечно, и в кадык, но тогда бы удар стал смертельным, а мне их смерть была совершенно не нужна. Таким образом, выведя из игры Рида, я остался один на один со вторым, с половинкой меча в руке. Впрочем, судя по лицу моего противника, он совсем не был уверен в своей победе. Точнее, он вообще не был настроен на поединок. Вот только со мной все было наоборот. Шанс мирно разойтись я им давал, причем не единожды, а раз они сами им не воспользовались, то это исключительно их проблемы. Да и вообще, я остался без меча, а у них они были просто загляденье, так что будут боевыми трофеями. После этой далеко не возвышенной мысли я снова бросился в атаку. Видимо, то, что я, наконец-таки, вырубил Рида, заставило растеряться второго, так как он начал совершать какие-то детские ошибки. В итоге бой закончился буквально через десять секунд моей полной и безоговорочной победой, а на земле рядышком лежали два эхербиуса. Я выключил 'внутреннюю скорость'.
– Вот! Я же говорил: исправим! – произнес, глядя на эту парочку. – Теперь-то уж точно нечего возразить против того, что моя доля – стоять, а ваша – лежать? – Ответа на свой вопрос я, естественно, не дождался, зато от продолжения своей пустой болтовни меня это ничуть не остановило. – Конфликт урегулирован, и это гуд, а теперь пора и честь знать. Вы же не будете против, если я позаимствую у вас мечи? Нет? Я почему-то так и думал.
Я оглянулся на своих спутников – они как раз зашевелились, собираясь приблизиться, – и сделал им знак, чтобы оставались на своих местах. Как ни странно, они послушались. Стянув с себя лохмотья, которые раньше гордо звались рубахой, я разорвал их еще на несколько частей и обмотал этими тряпками свои руки. Мало ли что за сюрпризы могли преподнести мне мечи, лучше быть готовым ко всему. Начал я с меча Рида (хотя разницы, по-моему, совершенно не было, так как оба были полностью идентичны друг другу). Аккуратно взяв его одной рукой за лезвие, я некоторое время выжидающе подержал его так, но когда ничего не произошло, поднес его к глазам, дабы хорошенько разглядеть рукоять. Как я и предполагал, в нее был встроен сюрприз. Сюрприз, после которого срок жизни у незадачливого вора или любителя трофеев сокращался до пары минут (в лучшем случае), а может, даже секунд (что более вероятно), смотря какой использовался яд. Вся же хитрость заключалась в том, что когда кто-нибудь посторонний брал меч за рукоять и приноравливал ее к своей ладони, он невольно нажимал на секретную планку, и его укалывала иголочка, малюсенькая, но, вероятно, жутко ядовитая. Механизм включался, как только рука отпускала рукоять, и для обезвреживания сюрприза надо было нажать на такую же малюсенькую кнопочку. Хозяину не составляло труда отключить этот своего рода механизм защиты (тоже мне, противоугонка меча), но и никогда нельзя было забывать про него. Иначе игла жалила ладонь ровно через три секунды после того как меч снова оказывался у кого-то в руке.
Все это я выяснил довольно быстро; мне как будто что-то подсказывало алгоритм поиска. Может, тоже – результат перестройки организма, проведенной Дженусом? Хотя и школа фехтования дала немало. Все-таки у нас учитель был помешан на оружии и про такие вот особенности очень любил рассказывать.
На мече второго стояла идентичная защита. Я бы на их месте так делать не стал: зачем им вообще противоугонка, если они считаются самыми сильными бойцами этого мира? Когда проверка мечей была закончена, я снял и выбросил тряпки, которыми обмотал свои руки, затем, отключив противоугонку, взял мечи в руки. Выпрямившись в полный рост и сделав пару пассов мечами, я бросил на них восхищенный взгляд и… понял, какой я идиот. Это же магический мир! Тут защита не только механическая! Отбросив мечи, я почти в истерике начал строить вокруг себя энергетический щит. В теории я знал, как его делать, но на практике не имел не малейшего представления. Добавить к этому, что и с медитацией я еще не закончил, и окружающую меня энергию тоже не видел – получалась полная безнадега. Щит же строил просто по наитию, как он мне виделся. И все-таки что-то у меня получилось! Так как, придя в себя где-то через десять минут после магического удара, которым меня угостили мечи, я был относительно живой, хотя должен был быть кучкой пепла.
Впрочем, возвращение на землю грешную меня позабавило. Первое, что я услышал после того, как пришел в себя, был голос Дола:
– Слушайте, а его вообще убить можно?
– Конечно! – отозвался не слишком уверенный голос купца. – Бессмертных не бывает.
(Определенно, не бывает! Есть только не до конца убитые.)
– А как же вампиры? – По-моему, это Тимак.
(Я и вампир?! Это что-то новенькое!)
– А что вампиры? – откликнулся ворчливый голос, наверное, какого-то воина. – Он разве похож на вампира? (Да вроде бы нет.) Да и вампиры тоже не бессмертны, убить их, по крайней мере, точно можно.
(Интересно, откуда такие специфические знания?)
– И вообще, вот прямо сейчас его можно убить. Он ведь без сознания, защититься не сможет, – произнес Вард.
(Ну-ну… Попробуй.)
– А вы точно уверены? – произнес Дол с большим сомнением в голосе.
(О! Уважаю.)
– А давайте проверим?!! – с нездоровым оптимизмом воскликнул чей-то ломкий по молодости басок.
(Чего?!!)
– Я тебе ща проверю! – взревел Кронд. – Так проверю, что без башки останешься.
(Фу-у-ух! Я уж было испугался.)
– А что я? Я ничего, – промямлил юный садист.
(Кровожадный паренек, однако.)
Некоторое время никто ничего не говорил, а я успел понять одну восхитительную вещь. Моя голова лежала на коленях Ушастой! Даже более того, она мягко поглаживала меня по волосам. Что еще может желать смертельно раненый человек? Разве только тишины и покоя… (а в моем случае интим-обстановку, мягкую кровать и бутылку вина… Разумеется, если в наличии будет и Солина).
– А что с этими будем делать? – произнес Дол.
