– Ладно, пошли дальше, а лучше побежали. Ты как, выносливый?
Вампир лишь хищно улыбнулся, но отвечать не стал. Да и зачем? И так все было ясно. Мы уже полдня были в пути и при этим ни разу не останавливались даже на минутку. По его же виду можно было подумать, что он вообще целый день провалялся в кровати и занимался любимым моим занятием – ничегонеделаньем. В общем, вернув вампиру его улыбку, только в своем исполнении, я отвернулся от него и побежал, с каждой секундой наращивая скорость. Естественно, Канд от меня не отставал, но тихо передвигаться он уже не мог. Впрочем, и я особой бесшумностью не отличался да и не слишком старался. Зачем? Вампир все равно не мог бежать тихо, а если он не мог, то и мне бежать тихо не было никакого смысла. Поэтому я бесшумность заменил скоростью, хотя это было довольно опасно, мало ли кто обитал в этом лесу! Мне это нравилось даже больше. Сразу вспомнилось детство, когда мы с друзьями собирались в лесу и играли с утра и чуть ли не до самой ночи. Тогда мы тоже носились по лесу, как угорелые, вот только тогда мы играли, а сейчас бег был целеустремленный. В одном направлении. Спринтерская скорость продержалась часа два, после чего начала снижаться. Не столько от усталости, сколько из-за чувства голода. Еды у вампира осталось не слишком много, а раз так, то надо было позаботиться о сытном ужине заранее. Так думал не только я, но и 'сытный ужин' в виде нархвара (зверь чуть меньше медведя, но очень на оного похож, правда, двигается быстрее и напугать его нельзя. По крайней мере, такие случаи мне неизвестны). Причем эта тварь колоритная так ловко замаскировалась, что я не заметил его до самой последней секунды. Просто увидел когтистую лапу, устремившуюся к моей шее, и едва успел прыгнуть в сторону (хотя все равно оцарапало). Перекувырнувшись пару раз по траве, я спрятался за дерево. В лесу стояла просто неестественная тишина. Ни единого звука не было слышно ни от моего спутника, ни от моего будущего ужина (мне искренне хотелось так думать). К счастью, нархвар был не слишком большим, если это, конечно, вообще, был нархвар, а то мало ли чего мне могло показаться.
Осторожно выглянув из-за дерева, я, как и предполагал, никого не увидел, но это совсем не означало, что меня тоже не видели. Такой расклад меня не устраивал. Посмотрев вверх, я уже с определенной сноровкой подпрыгнул и ухватился за ветку, а еще спустя секунд десять был уже на верхушке следующего дерева. Приблизительно зная, где должен находиться мой ужин, я начал быстро перебираться с дерево на дерево. Ужина я не нашел, но вот на своего спутника наткнулся. Я перебрался на очередное дерево и начал подниматься по нему, когда мой взгляд зацепился за странный темный силуэт выше меня. Быть моим ужином этот силуэт не мог, поэтому, присмотревшись внимательнее, я опознал в нем Канда. Он выбрал аналогичный способ обнаружения пропавшей еды – макушки деревьев. Получая от всего происходящего неописуемое удовольствие (и даже забыв на некоторое время о ходящем внизу ужине), я совершенно бесшумно влез по дереву на соседнюю ветку, оказавшись за спиной у вампира. Пока соображал, что бы такое сделать, вампир втянул носом воздух, резко развернулся и уставился на меня выпученными глазами. Он хотел что-то сказать, но тут краем глаза я уловил какое-то движение в стороне от нас, понял, что это, и, приложив палец к губам, показал вниз. Именно сейчас на пару метров ниже нас с соседнего дерева на наше перебирался «ужин». Причем двигался он совершенно бесшумно. Был под полторы сотни килограммов, а по деревьям лазал куда сноровистее меня. Канд достал кинжал, я показал знаками, что мне тоже нужно оружие. Вампир без всяких протестов откуда-то из недр своего одеяния (кстати, я забыл сказать, что на нем были черный плащ с капюшоном, просторная рубаха, штаны из грубого материала и привычные сапоги из змеиной кожи) достал нож. «Ужин» тем временем слез с дерева и затаился среди выпирающих из-под земли корней. Мы же, в свою очередь, перебрались на самую нижнюю ветку дерева, оказавшись всего на полтора метра выше нашей будущей жратвы.
Тут у нас появилось некоторое затруднение: что делать дальше? Этот зверь (все-таки это нархвар) был очень выносливым и убить его с одного удара крайне затруднительно, а в том положении, в котором он находился сейчас, вообще невозможно. На наше счастье, по лесу гулял легкий ветерок, из-за чего наш «ужин» не мог нас почувствовать. Именно по этой причине мы уже достаточно продолжительное время сидели над ним и пока ни о чем не волновались, но если ветер решит изменить свое направление, надо будет действовать незамедлительно. В принципе, у меня появилась одна идейка. С вампиром мы повернулись синхронно, он ко мне, я к нему. Сразу все поняли, каждого осенило идеей. После парочки знаков друг другу стало ясно, что она у нас одинаковая. Тем лучше: не надо объяснять что и как, учитывая, что вслух говорить нельзя. Речь в лесу заметна больше, чем хруст ломаемых веток: она не вписывается в звуки леса (имеется в виду только человеческая речь, эльфийская еще как вписывается).
Я на пальцах начал отсчитывать до трех. Один… два… три! Спрыгнули мы одновременно. Вот только получилось все по-идиотски обидно. Весь план полетел к черту. Вампир умудрился плащом зацепиться за ветку, из-за чего она сломалась, и Канд грохнулся вниз головой, едва не свернув себе шею. Естественно, у нашего «ужина» чувство самосохранения было развито очень хорошо, он даже не предпринял попытки узнать, что там над ним затрещало, и тут же стремительно рванул куда глаза глядят. Да, задумывалось все достаточно просто: вампир прыгает на нархвара, всаживая кинжал ему в спину, а когда зверюга выгнется дугой, я полосну ему по горлу своим ножом (разумеется, спрыгнув прямо перед его мордой). Получилось же нечто непотребное. Вампир едва не свернул себе шею (интересно, случись такое, жив бы он остался?), я же, в свою очередь, всей тушкой умудрился жахнуться на рванувшего вперед нархвара, с жутким хрустом сломав последнему шейные позвонки. Причем я поначалу даже не понял, что же вообще произошло. Несмотря на всю свою верткость, гибкость и массу иных разнообразный умений, я умудрился отбить себе едва ли не все, что можно и нельзя. Матерились мы с вампиром одинаково громко и разнообразно. Он на каком-то гортанном языке, а я – на великом и могучем русском.
– Корявый идиот! – это были мои первые слова в череде многих, предназначенных исключительно для вампира.
После того, как мы убедились в неподвижности нашего ужина, я, повернувшись к Канду, высказал ему очень-очень многое.
– Да я что? Я ведь не специально, – виновато произнес он, когда я выдохся (в прямом смысле этого слова, я как раз начал делать вдох, чтобы обрушить на него новый поток ругательств).
– Не специально он, – передразнил я его, а потом уже более миролюбиво, но все еще раздраженно добавил: – Такой план сорвался!
– Да ладно, нархвара все равно завалили, – в доказательства своих слов он пнул валяющуюся тушу.
– Нам просто повезло, а ведь могло повезти и ему, – пнул я мертвого нархвара.
– Ему? – Очередной пинок по туше. – Да ни в жисть!
– Это почему это? Смотри, какой здоровенный! – В который уже раз отвесил я пинок поверженному.
– Ну, не очень! – с задумчивым видом потолкал его ногой вампир.
– Да хватит тебе его пинать!
– Хватит, так хватит. Предлагаю сделать привал. Ты собираешь дрова, а я разделываю тушу. – Пнув нархвара напоследок, он пошел за своим валяющимся невдалеке мешком, а я в диаметрально противоположную сторону – за дровами.
