такое лицо, когда вы меня увидели. Да, у меня есть сестра-близнец, и раз вы её видели, я могу предположить, что вы новый хозяин этого дома? Ведь так?
— Так.
Проскользнув мимо служанки, я осмотрел просторный холл. Отметил, что напротив двери была красивая резная лестница, ведущая на второй этаж. Люблю красивые лестницы.
— Мило, — оценив окружающую обстановку, произнёс я. — Очень мило. Мне нравится. Надеюсь, смена хозяина не повлияет на вашу работу?
Девушка недоумённо посмотрела на меня.
— Мне бы хотелось, чтобы вы и дальше работали в этом доме, — пояснил я.
— Мне бы тоже хотелось остаться работать здесь, я люблю этот дом. Господин, можно вопрос?
Я утвердительно кивнул головой.
— Вы будете жить здесь один?
На этот раз настала моя очередь смеяться.
— Боюсь, на это можешь не рассчитывать. Скорее рассчитывай на человек десять.
У служанки удивлённо расширились глаза.
— Здесь нет столько жилых комнат, — спустя некоторое время выдавила она.
— А сколько есть? — полюбопытствовал я.
— Девять. Правда… — Она как-то замялась, но потом всё же закончила: — Если я освобожу свою комнату, то будет десять.
— Этого делать не придётся, — поспешил заверить я расстроившуюся девушку. — Девяти вполне хватит. Теперь же позволь познакомить тебя с первыми жителями этого дома.
Выйдя обратно на улицу, я подошёл к карете с девушками. Открыв дверцу, заглянул внутрь, и увиденное меня искренне позабавило. В карету, где комфортно могут сидеть только трое, набились пятеро, и у каждой были с собой вещи. На мою весёлую улыбку они через силу выдавили свои, но вид у них при этом был такой, что казалось, ещё секунда — и все впятером расплачутся.
— Ох, и повеселимся мы сегодня ночью! — глядя на них самым похотливым взглядом, на который был способен, произнёс я.
Видимо, получилось весьма неплохо, судя по реакции моих покупок. Такие бледненькие, такие худенькие… га-га…
— Ладно, выходи по одному, — отступив в сторону, я сделал приглашающий жест рукой.
Девушки испуганно переглянулись, видимо, ища поддержки друг в друге, после чего стали выходить. Выходили и строились, как на плацу. Грудь колесом, животы втянуты, спина прямая. Вот только выходило у них явно лучше, чем у солдатиков, особенно «грудь колесом». Захлопнув дверцу кареты, я порылся у себя в кармане и выудил два серебреника. Один отдал кучеру, который вёз девушек, а другой — тому, кто вёз меня. Судя по их довольным рожам, такой заработок для них был редкостью. Интересно, какие здесь вообще зарплаты? Или — жалования? Один золотой — это приблизительно полтысячи серебреников, а один серебреник — это всего лишь пятьдесят медяков. На серебреник можно прожить месяц, если умеючи, а на золотой — едва ли не полжизни, а то и жизнь. Дебильное какое-то соотношение. Неужели здесь уже энное количество лет никто не добывает золото, раз такая разница в стоимости?
Так внезапно погрузившись в свои мысли, я едва не забыл про девушек, переминавшихся в ожидании. С довольной улыбкой оглядев их, я с удивлением заметил у каждой на шее какие-то длинные полоски, состоящие из маленьких букв. Подойдя к ближней девушке, я рукой наклонил её голову в сторону и прочитал: «Собственность Хиспа». От увиденного я на несколько секунд просто онемел. Шутки шутками, но это уже был явный перебор. Ненавижу рабство. В порыве нежности я успокаивающе провёл рукой по волосам девушки. Остальные поняли это по-другому. Неожиданно одна из них заговорила бархатным голосом, едва ли не с нежностью:
— Господин, можно я буду первой? — Если бы не её глаза, можно было подумать, что она безумно хочет забраться под меня. А в глазах стояли почти осязаемые тоска и безнадёжность.
Отвечать на её вопрос я не стал — боялся, что голос меня выдаст. Всё ещё слегка оглушённый, я пошёл в дом, девушки почти беззвучно двинулись следом. Зайдя в дом, попросил служанку показать девушкам комнаты, пусть они сами выберут, что им больше нравится.
— Стойте! — Служанка, а за ней и девушки остановились. — Тебя как зовут?
— Вира.
— А вас? — я вопросительно посмотрел на свои покупки.
— Номер один, — ответила девушка, идущая сразу за служанкой, она же и предлагала быть первой.
— Номер два, — послушно отозвалась ещё одна девушка, идущая сразу за первой.
— Номер три.
— Номер четыре.
— Хватит! — рявкнул я. — Настоящие имена у вас есть?
— Вы должны нас назвать, господин, — почти недоумённо отозвалась «номер один».
С каждой минутой становится всё интереснее и интереснее.
— Вира, покажи им комнаты, — через пару секунд выдавил я.
Буквально вылетев из дома, я громко хлопнул дверью. Во дворец и ещё раз во дворец, а потом спать, спать и опять спать.
— Хисп! — окликнул меня кто-то.
Удивлённо повернувшись на звук, я увидел всё ещё стоящие кареты и вопросительный взгляд моего кучера.
— Тебе куда-нибудь надо? — осведомился он.
Сон — единственное, что сейчас мне надо. Я обошёл кареты и даже не заметил, что именно я обходил, дела совсем плохи. Прирежут, а я и не замечу.
— А вы чего ещё здесь? — вместо ответа спросил я.
— Просто решили немного подождать, вдруг ты ещё куда-нибудь вздумаешь поехать. — Кучер говорил немного неуверенно и в то же время с почтением. Я не сразу понял, что ему почти насильно приходится заставлять себя обращаться ко мне на «ты», но в то же время ему это нравилось и льстило. Второй же кучер смотрел на первого как на полного психа, ведь при нём только что обычный человек обращался к «господину» как к равному себе.
— А вы где работаете?
— Мы сами по себе, — ответил кучер.
— Как тебя зовут?
— Линф.
Я вопросительно посмотрел на второго кучера, и тот поспешно ответил:
— Двон… — Видимо, он хотел добавить обычное «господин», но не стал этого делать. И правильно! Пришлось бы опять объяснять, что за господина от меня можно получить в морду.
— Линф, Двон, предлагаю работать на меня. Три серебреника в неделю и по окончании месяца ещё десятка. Идёт?
Линф немного сконфуженно спросил, что означают слова «неделя» и «месяц».
— Неделя — это семь дней, а месяц — тридцать.
Кучера на некоторое время завернули глаза к небу, подсчитывая свою зарплату, а потом, едва ли не плача от радости, согласились. Видимо, я несколько переборщил, но менять условия посчитал ниже своего достоинства.
— У меня будет три условия. Во-первых, ко мне обращаться только на «ты» и по имени. Во-вторых, раз работаете на меня, других клиентов не возите, пусть даже это будет сам король. Единственное исключение — это люди, живущие в моём доме, если им куда-нибудь будет надо, их вы тоже возите. В- третьих, если предадите, если вас подкупят и вы поможете организовать на меня покушение, то обещаю вам: я выживу, а потом сделаю с вами такое, что вы даже представить себе не сможете. Причём, когда вы умрёте, ваши неприятности не закончатся, даже скажу больше! Они только начнутся. Не нарушайте этих трёх правил, и мы с вами поладим. В качестве же бонуса к этим трём условиям я разрешаю брать деньги с тех, кто вас подкупает, соглашаться на их план, а потом всё рассказывать мне. В долгу я не останусь.
