осмелишься сделать это!
— Но это отнюдь не противоречит твоим желаниям. — Лука подошел ближе, и она, помимо своей воли, почувствовала возбуждение. — Мы оба знаем, что стоит мне коснуться тебя — и наши желания совпадут, малыш, не так ли?
— Я улечу сразу же, как только смогу купить билет!
На мгновение глаза Луки расширились, он медленно покачал головой.
— Тогда ты не оставляешь мне альтернативы. Чрезвычайные обстоятельства требуют чрезвычайных мер. А обстоятельства чрезвычайны, Эми. У меня осталась последняя возможность доказать тебе, что ты принадлежишь мне так же, как я принадлежу тебе, что мы обречены быть вместе. Доменико был благословением, посланным нам на короткое время, но я не позволю, чтобы память о сыне стала клином, разъединившим нас.
— Но вовсе не Доменико…
Последовавший поцелуй выдал всю степень его желания. Лука сжал ее в объятиях так крепко, что она не в состоянии была шевельнуться. Эми почувствовала буйное, бесстыдное возбуждение, кровь в венах словно превратилась в огонь. Она по-прежнему была полна решимости не поддаваться чувственной притягательности этого человека, но желание все росло, и время как будто остановилось.
— Эми, Эми… — тяжело дыша, пробормотал он возле самых ее губ. — Я не хочу брать тебя против желания, ты же знаешь. Я люблю тебя, малыш, и буду любить всегда. Зачем же нам жить в разлуке? Смерть Доменико была трагедией, но мы в ней не виноваты. Ты не виновата — поверь этому! Никто не любил его больше тебя, и как бы ни был Доменико мал, он понимал это. В его короткой жизни было столько любви, сколько у иных не бывает за долгую.
Это было именно то, что ей нужно было сейчас услышать; жестокие слова Анджелы до сих пор звучали в ее ушах. Последние остатки сопротивления были сломлены. Повернув голову, Эми нашла его губы и, обняв мощную шею, почувствовала, как задрожало тело Луки.
Он сказал, что любит ее, и, может быть, действительно любит на свой манер. Она долго боролась, но теперь силы ее иссякли. Так пусть вновь обретенная вера в его любовь разгонит кошмар, в котором она так долго жила, лихорадочно думала Эми. Он так нужен ей! Хотелось снова ощутить его силу, почувствовать себя в безопасности, под защитой…
— Родная моя, родная. — Подняв Эми, словно пушинку, на руки, он вновь припал к ее губам и понес вверх по лестнице, в спальню, которую они когда-то делили.
Несмотря на свое нетерпение и страсть, овладевшую им, он был очень нежен, опуская ее на кровать. Сняв с себя одежду, он с почти благоговением помог ей избавиться от своей.
Эми прильнула к нему, всей кожей ощущая возбуждающую силу его обнаженного тела. Лука ласкал ее груди, округлости бедер, шелковистую кожу рук и ног.
— Я никогда, ни на одно мгновение, не переставал желать тебя, — прерывающимся голосом пробормотал он. — Ни на одно мгновение! Видел тебя во сне, ночь за ночью, вот так распростертой передо мной. И представлял, как ты рыдаешь от желания.
Она ответила ему прикосновением, заставившим содрогнуться от наслаждения сильное мужское тело. Нагнувшись над ней, он склонил голову, и губы его нашли отвердевший сосок. Сотрясаемая неподвластной ей дрожью, Эми застонала.
Им больше не требовалось слов, достаточно было невнятного бормотания. Руки и губы Луки блуждали по принадлежавшим только ему сокровенным местам, слившиеся тела двигались в унисон, и, доведя ее почти до последней грани, он остановился, и, всхлипнув, она взмолилась:
— Пожалуйста, Лука, пожалуйста…
— Уже скоро, скоро, любовь моя. — Эми кожей ощущала его прерывистый шепот. — Мы так долго ждали этой ночи, все будет хорошо.
Ласки, прикосновения и поцелуи довели Эми до полной готовности отдать себя всю целиком. И, почувствовав, что доставляет ей непередаваемое наслаждение, увидев, как полно она подчиняется его мужской силе, Лука начал двигаться быстрее и сильнее, до тех пор пока для них не осталось ничего вокруг, кроме собственных ощущений.
В момент кульминации она повторяла его имя, сама не осознавая этого; водоворот цвета, света и ослепляющий накал страстей превосходили все, что она знала прежде, все, что можно было себе представить.
Когда биение их сердец начало успокаиваться и дыхание стало ровнее, он осторожно отстранился и заключил Эми в нежные объятия.
— А теперь спи. Ты снова дома, и все будет хорошо. Обещаю тебе.
Это было не так, она знала, но ее охватило такое физическое и эмоциональное опустошение, а вновь обретенное ощущение знакомых прикосновений и запахов было таким чудесным, что Эми мгновенно скользнула под теплое покрывало сна.
Когда Эми проснулась, было еще темно; тревожный, беспокойный сон, в сетях которого она запуталась, свидетельствовал о том ужасном беспорядке, что творился в ее усталом мозгу. И вдруг, слегка шевельнувшись и почувствовав рядом теплое тело, Эми все вспомнила.
Лука! Она сделала то, чего клялась больше не делать никогда, — пустила его в свою постель и в свое сердце. Какое теперь имеет значение то, что вчера у нее, было тяжело на душе, что жестокие слова Анджелы ослабили ее сопротивляемость, сделали беззащитной перед человеком, которого она так любит! Она занималась с ним любовью, позволила ему снова поверить, что принадлежит ему, в то время как знала — и теперь даже лучше, чем раньше, — этого не будет никогда.
Власть Луки над ней была абсолютной, его магическое притяжение сильно, как никогда, а они даже не выяснили свои отношения! Имя Франчески так и не прозвучало, о его неверности не было сказано ни слова. Еще раз ей этого не вынести!
Ведь он ни в чем не заверял ее, не просил извинения, даже ничего не объяснил. Просто поманил пальцем — и она тут же бросилась в его объятия. Эми закрыла глаза, сдерживая стон. Как она могла совершить подобную глупость? Как могла?
— Эми? — Голос за ее спиной был сонным, но Лука, должно быть, почувствовал, как напряжено ее тело. — Ты проснулась? — ласково спросил он.
— Да. — Притворяться не имело смысла. Возможно, ей легче будет высказать все под покровом темноты.
— Дорогая…
Лука попытался повернуть ее к себе, но Эми быстро соскочила с кровати и накинула висевший на спинке кресла халат.
— Нет… Мне надо кое-что объяснить тебе…
— Объяснить? — Он тихо рассмеялся. — Возвращайся в постель, малыш, и я внимательно тебя выслушаю.
В его голосе звучали ленивые, снисходительные нотки, и это еще больше испугало Эми.
— Ты не понимаешь! Эта ночь была ошибкой, мы не должны были этого делать. Мы… Ничего не изменилось.
— Эми… — Раздался щелчок выключателя, и комнату залил теплый розовый свет. Лука сел на кровати, и соскользнувшая простыня обнажила мускулистую грудь. — В чем дело?
— Я… Мне не следовало спать с тобой, — торопливо сказала она, борясь с халатом и как можно туже затягивая пояс.
— Почему, черт побери? — Он так до сих пор и не понял, о чем она говорит! Его заботливый тон свидетельствовал о том, что Лука объясняет ее заявление разыгравшимися нервами. — Ты же замужем за мной, забыла? — шутливо спросил он. — И имеешь полное право на мое тело.
— Ты знаешь, что я имею в виду. — В отчаянии посмотрев на него, она рухнула в кресло, ноги не держали ее.
Последовало напряженное молчание.
— Нет, я не знаю, что ты имеешь в виду, — тихо проговорил Лука, по выражению лица Эми поняв, что это не просто мимолетный каприз. — Может быть, соблаговолишь объяснить? Хочешь, называй меня
