собственную правильную ориентировку на местности…»
К переправе Конев ехал «тремя «виллисами». Юркие автомобили пробирались по лесным просекам, по танковым колеям, объезжали минные поля. В Тельтов маршал приехал, когда кончалась артиллерийская подготовка. Танки и мотопехота 3-й гвардейской танковой армии ждали команду к броску через канал. Тяжёлые снаряды взрывались на его северном берегу, раскалывали дома, где засели фашисты. Волна за волной шли наши бомбардировщики. Они сбрасывали бомбы на неприятельские позиции. Всё грохотало, гудело. Воздух потемнел от дыма и пыли.
Командующий фронтом, командующий армией, командиры двух авиационных корпусов и артиллерийского корпуса разместились на плоской крыше восьмиэтажного здания – самого высокого в Тельтове. Вражеские автоматчики стреляли из-за канала, но защитой от пуль были отопительные трубы на крыше, и военачальники не стали менять наблюдательный пункт. «Что делать, – вспоминает маршал, – другого такого хорошего места поблизости не было». С крыши были видны не только канал и места переправы; как на ладони, затянутый дымкой, лежал перед глазами Берлин.
Маршалу не пришлось вмешиваться в руководство переправой. Потом, когда она наладится, он отдаст приказ командующему 4-й гвардейской танковой армией воспользоваться понтонными мостами армии Рыбалко – 4 гв ТА к тому времени свои переправы не могла наладить. И ещё он позвонит в свой штаб и попросит начальника штаба связаться со Ставкой Верховного Главнокомандования, чтобы перебросили в Берлин орудия самого большого калибра: уже здесь, в Тельтове, маршал увидел, что такая артиллерия будет очень полезна в уличных боях.
КОМАНДУЮЩИЙ АРМИЕЙ
В 3-й гвардейской танковой все знали танк командующего. Это был видавший виды, в шрамах и вмятинах тяжёлый КВ. Когда танкистам приходилось особенно тяжело, они вдруг видели на поле боя танк генерала, и силы их удваивались, и приходила победа.
Сейчас танк стоит в укрытии за стеной кирпичного дома. А его хозяин Герой Советского Союза Павел Семёнович Рыбалко руководит переправой с наблюдательного пункта. Очень удобно, что здесь же авиационные и артиллерийские командиры. Вместе с ними Павел Семёнович решает, какие участки вражеской обороны, какие цели надо подвергнуть артобстрелу или бомбовому удару. Тут же по телефонной связи отдаются приказы артиллеристам и лётчикам.
В гвардейской армии два гвардейских танковых корпуса – 6 гв тк и 7 гв тк, ещё в неё входит 9-й механизированный корпус – 9 мк.
А если считать более мелкими единицами, то в армию входят:
четыре танковые бригады и два танковых полка,
шесть механизированных бригад,
две мотострелковые бригады,
одна самоходная артиллерийская бригада и девять самоходных артполков,
пять артиллерийских полков, один миномётный полк,
три гвардейских миномётных полка и три гвардейских миномётных дивизиона («катюши»),
пять зенитных артполков,
одна инженерно-строительная бригада.
Все эти части генерал Рыбалко должен с возможно меньшими потерями переправить через канал. Форсированием канала задача армии не ограничивается. Задача – брать Берлин, а частью войск соединиться в пригороде фашистской столицы с войсками 1-го Белорусского фронта. Между немецкими войсками, окружёнными у Вендиш-Буххольца, и Берлином ещё есть тонкая горловина, узкий коридор. Войска Рыбалко должны как можно скорее перерезать эту горловину, закрыть коридор, замкнуть кольцо окружения наглухо.
Генералу подчинялась ещё 48-я гвардейская дивизия. Она принадлежала 28-й армии, но маршал Конев передал её танкистам. Стрелки были очень нужны для борьбы против фаустников и автоматчиков врага. Танк в уличном бою беспомощен против них.
Пока не кончилась артподготовка, мы с тобой поговорим о личных взаимоотношениях командиров. Хорошие взаимоотношения важны всегда, но на войне особенно. Размолвки между командирами, бывает, губят хорошие планы и сводят на нет тонкие расчёты. Переправа дала нам с тобой повод коснуться дружбы двух знаменитых военачальников – Конева и Рыбалко. Их дружбу можно взять себе за образец.
Оба они начали военную службу ещё в царской армии, были солдатами. После революции пошли добровольцами в Красную Армию. Во время гражданской войны были комиссарами. А познакомились после гражданской войны на Курсах высшего начальствующего состава. Спустя несколько лет опять учились вместе – в Академии имени Фрунзе. Третья встреча произошла почти через двадцать лет – в 1944 году, когда Конев был назначен командующим 1-м Украинским фронтом; в этот фронт входила и танковая армия Рыбалко.
Почему маршал и генерал стали друзьями? Объяснить такое сложное чувство, как дружба, не просто. Но ясно одно: их сблизило мастерство, с которым оба водили войска. Уважая друг в друге знатока и творца военного искусства, они не могли оставаться просто сослуживцами высокого ранга. Послушай, как сердечно и сурово говорит о Рыбалко Конев. Сердечно потому, что речь идёт о друге. Сурово потому, что друг боевой.
«В чём ценность дружбы на войне между командующим фронтом и его командармом? Прежде всего в доверии. А доверие – это основа основ в отношениях между командирами.
Именно взаимное доверие имеет особую цену, потому что оно не ограничивается отношениями двух человек, а как бы по цепочке передаётся вниз, подчинённым. Атмосфера, при которой в войсках складывается ощущение: в нас верят, на нас надеются – на наш полк, на нашу дивизию, на наш корпус, на нашу армию, – эта атмосфера, крайне необходимая на войне, влияющая на ход военных действий.
Если угодно, вообще трудно переоценить наличие или отсутствие взаимного доверия в любой инстанции… Война связана с таким количеством непредвиденных обстоятельств, с такой постоянной необходимостью вносить коррективы и искать новые решения, что, как заранее ни планируй, всего не распишешь, не прикажешь и по каждому поводу заранее всего не укажешь. Вот тут-то и выступает на первый план доверие.
Павел Семёнович Рыбалко был человеком, на которого я полагался всецело… Я знал, что там, где я как командующий фронтом не всё предусмотрел, предусмотрит он.
Высоким достоинством Рыбалко было умение сплотить коллектив, который его окружал и которым он командовал. Рыбалко действовал не методом уступок и поглаживания по головке, задабривания или всепрощения. Напротив, всегда предъявлял к подчинённым (в условиях армии это было необходимо) самые суровые требования, но при этом умел оставаться справедливым и заботливым. Ему было свойственно далеко не всегда встречающееся качество, которое я особенно ценю в военных людях. Полною мерою взыскивая с подчинённых за любой промах, он потом, когда за тот же промах подчинённого приходилось отвечать ему самому, не давал его избить, смять, уничтожить. Большую часть ответственности он всегда брал на себя».
Вот тебе целая программа воинской дружбы. Поразмысли над ней на досуге.
Разговор о дружбе командиров будет неполным без такого случая. Перед самым падением Берлина погиб капитан Юрий Новиков, заместитель командира самоходного артиллерийского полка. Солдаты вытащили тело своего капитана из горящей самоходки, отнесли на командный пункт 7-го гвардейского танкового корпуса. Командир корпуса генерал-майор В. В. Новиков был отцом погибшего. Войска вели бой, а отец-генерал, стоя около убитого сына, отдавал распоряжения своим бригадам. Павел Семёнович Рыбалко, как только узнал о случившемся, приехал к Новикову. Когда стихло напряжение боя, генералы попросили всех уйти из помещения и долго были одни. У Рыбалко горе случилось раньше, его сын, лейтенант-танкист, пропал без вести в 1942 году…
Но вернёмся к переправе. Перед самым концом артподготовки передовые отряды начали переправляться через канал. На лодках и плотах первыми плыли автоматчики, пулемётчики, снайперы. Их
