Самому! Но как?.. Эта мысль не давала ему покоя ни днем, ни ночью, Он придумывал всевозможные способы пробраться в клинику, но все они были до безрассудства рискованны или просто невыполнимы. Однако он продолжал думать, уверенный, что рано или поздно среди несбыточных планов появится, наконец, такой, который можно будет осуществить.
На перекрестке двух улиц он остановился, чтобы посмотреть на светофор, и невольно вздрогнул. С большого полотна киноафиши на него смотрело нарисованное синей краской, искаженное ужасом женское лицо.
– Фу, черт! – О'Патли передернул плечами. – Опять какая-то голливудская стряпня с удавленниками, призраками и прочей галиматьей.
Ниже большой афиши была наклеена дополнительная – «Сверх программы». Она невольно задержала внимание О'Патли, в какой-то мере отвечая на занимавшие его мысли. Он просмотрел афишу, подумал и прошел мимо.
Но, пройдя несколько шагов, он вернулся, задумчиво посвистел и подошел к кассе кинотеатра.
Кинодраму «с ужасами» О'Патли так и не посмотрел, однако в редакцию вернулся с запозданием, его уже ожидали гранки очередного номера «Рабочей газеты».
Редактор с размаху плюхнулся на заскрипевший стул, подвинул к себе графин и, залпом выпив стакан воды, долго разглядывал в круглой пробке графина свое искаженное изображение.
В решении поставленной задачи было достаточно много и риска, и фантазии. И все же она казалась ему выполнимой… Выпив еще один стакан воды, он подвинул к себе гранки и принялся за работу…
На следующий день О'Патли постарался освободиться раньше.
Выходя из редакции, он захватил с собою фотоаппарат с мощным телеобъективом…
Господин Эксон гневается
– Когда вы ликвидируете забастовку на заводе? – вас спрашиваю! господин Эксон хлопнул ладонью по столу – с чернильного прибора покатилась на пол латунная крышка.
Шеф полиции стоял вытянувшись и нервно подергивал щетиной усиков. В его душе боролись возмущение и осторожность.
Какое имеет право этот боров кричать на него, фон Штрипса, бывшего офицера германской армии, кавалера Железного Креста. Сейчас он тоже стукнет кулаком по столу и крикнет: «Молчать, хам! Вон из кабинета!» Рука фон Штрипса уже сжалась в кулак…
– Я постараюсь, – сказал он. – приложу все усилия…
– Вот что, фон Штрипс, – даже не глядя на него, сказал господин Эксон, вы получаете у меня больше, чем получает наш министр. Но если вы через два дня не найдете зачинщиков забастовки, я снижу ваш оклад на одну треть. Еще два дня – наполовину… А через неделю я вас выгоню, фон Штрипс, к дьяволу. Вы слышите? К дьяволу!..
Не снимая ни пальто, ни шляпы, господин Эксон прошел в кабинет к фрейлейн Морге. Она неторопливо поднялась ему навстречу.
– Я рада вас видеть. Примите пальто и шляпу, – резко бросила она своему рыбоглазому служителю, который, понятно, не слышал ни слова – все это говорилось специально в адрес невежливого гостя. – Господин Эксон, я прошу извинить моих нерасторопных слуг.
Господин Эксон недобро посверкал глазами, однако снял с себя шляпу и пальто.
– У вас такой расстроенный вид, – участливо сказала фрейлейн Морге, наливая в бокалы вино из графина на столе. – Надеюсь, вы здоровы?
– Неприятности, – пробурчал господин Эксон, по-хозяйски усаживаясь в кресло.
– Догадываюсь.
– Не мудрено, сейчас об этом знает уже полгорода. Но вот если о забастовке узнает военный министр, то я, наверное, потеряю заказ. И все это по милости вашего болвана в полиции.
– Болван в полиции скорее ваш, чем наш.
Господин Эксон не терпел возражений. Щеки его начали медленно розоветь.
Эта фрейлейн держит себя так, словно она здесь хозяйка, а он ее гость. Он, построивший всю лабораторию на свей собственные деньги?!
– Черт знает что! – слова у господина Эксона вырывались шипящие и злые, как струйки пара из-под крышки котла, готового взорваться. – Похоже, что и с вашей лабораторией я тоже лечу в трубу. Когда наконец, вы дадите мне вирус?! – почти закричал он.
– Вирус есть.
– Это чепуха, а не вирус! Чтобы заразить вашим вирусом человека, нужно бегать за ним со шприцем.
– Не совсем так.
– Я хочу знать, когда вы дадите мне настоящий доброкачественный вирус, который можно будет продать, как военное оружие… Вы знаете, сколько стоит мне вся ваша лаборатория!
– Конечно, – невозмутимо ответила фрейлейн Морге, – я же все-таки заведую клиникой.
– Так вот, скажите мне, заведующая клиникой, – едко скривил губы господин Эксон, – когда я перестану платить, а начну получать? – плачу направо, плачу налево; оплачиваю неустойки, штрафы полиции, лаборатории. Черт побери! – не бездонный мешок. Когда я перестану платить, я вас спрашиваю? Что это у вас в руках?
– Счет, господин Эксон. Дополнительные расходы по клинике. Всего на двадцать пять тысяч.
Господин Эксон оторопело моргнул. Губы его сжались в тонкую щелочку. Он медленно протянул руку, взял счет, старательно сложил его пополам, еще раз пополам… потом быстро разорвал его на кусочки и бросал на ковер.
– Вот! – выдохнул он.
– Что ж, – сказала фрейлейн Морге, доставая из стола чистый бланк, – мне придется выписать новый счет.
Лицо господина Эксона из розового стало темно-багровым. С безмятежной улыбкой фрейлейн Морге встретила его взбешенный взгляд. Со злорадным удовольствием она точно рассчитала паузу и сказала в ту самую секунду, когда с его губ били готовы сорваться непростительно оскорбительные слова.
– Я попробую спасти ваш военный заказ. Тем самым избавлю вас от штрафа, сумма которого во много раз больше моего счета. Вот список стачечного комитета бастующих, – и она толкнула по столу листок бумаги.
Господин Эксон закрыл рот. Недоверчиво протянул руку к листку. Прочитал.
– Как вы это узнали? Почему их не знает шеф полиции?
– Вы же сами сказали, что он болван. Потом у него свои методы, у меня свои. Мои оказались лучше. – также знаю и главного руководителя забастовки, председателя стачечного комитета. Это электрик из пятого цеха Дэн Марти.
– Но его фамилии в списке нет.
– Его фамилии в списке нет, – согласилась фрейлейн Морге. – Он уже у меня.
– Как так?
– Очень просто. Дэн Марти заболел.
– Ага… – господин Эксон начал понимать. – Вы мне его покажете?
Через несколько минут два санитара ввели в кабинет Дэна Марти. У него только что прошел припадок, босые ноги его бессильно подвертывались на ходу. Но глаза смотрели прямо и осмысленно. Он подумал, что его ведут к врачу, и вместо этого увидел перед собой торжествующее лицо хозяина завода дизелей.
– Попались, господин председатель!
Воспаленное сознание Дэна Марти с лихорадочной быстротой связало воедино разрозненные события: забастовку на заводе, внезапную его болезнь и появление здесь господина Эксона. Он понял, что попал в капкан.
