твои проблемы. Работа с риском предполагает и такой конец.
– Ну что, чучело, кто ты, что ты, откуда здесь взялся и, вообще, зачем пришел? – почти ласково спросил Петр, дав вору, оказавшемуся совсем молодым, щуплым и невзрачным, пару минут на то, чтобы прийти в себя и осознать незавидность своего положения. – Каждое слово может облегчить твою участь и подарить тебе легкую смерть или обеспечить веселую ночь. Ты говори, говори… Ах да, прости, забыл.
Курсант вытащил изо рта пленного кляп. Тот посмотрел на Петра ненавидящими глазами и прохрипел:
– Тебе не жить! Старшие тебя на лоскуты порежут…
– Товарищ не понимает, – вздохнул Петр, запихивая кляп на место. – А жаль. Ну ничего, сам виноват…
Можно было, конечно, вколоть допрашиваемому сыворотку правды, но ее было мало, и без большой нужды тратить ценный препарат не хотелось. Вместо этого Петр вспомнил уроки экстренного потрошения, которые преподавал им старый, седой десантник, потерявший руку во время какой-то спецоперации. Руку отрастили новую, но от службы прапорщика Ковальчука отвратило начисто, и, когда появилась вакансия в училище, он пошел туда не раздумывая. Учил хорошо, и теперь Петр без зазрения совести использовал его уроки на практике, не сильно задумываясь над моральной стороной вопроса и беспокоясь исключительно об эффективности процесса. Ну и практика тоже – без нее, как известно, любые навыки атрофируются.
Час спустя трясущееся желе, в которое превратился вор, выложило все. Мог и без того выложить – ничего особенного все равно не знал. Один из попутчиков на пароме был наводчиком местного криминального сообщества. Углядел человека с деньгами, проследил, ну а ночью потрошить заезжего лоха послали шестерку, которой, по сути, и являлся пленный. Ну а дальше все просто – узнать у ничего не подозревающего хозяина, где остановился его якобы знакомый, и ночью залезть по стене труда не составило. Петру оставалось теперь лишь аккуратно добить пленного, спустить его во двор на веревке и осторожно, чтоб никто не видел, утопить в нужнике.
Утром отлично выспавшийся, несмотря на это небольшое происшествие, курсант был бодр и свеж. Спустился в общий зал, позавтракал, узнал от трактирщика, что им интересовался старый знакомый, пожал плечами безразлично, мол, кому надо – тот найдет. Со скучающим видом посидел расслабленно, а потом пошел пройтись по городу – прикупить кое-чего. Мести здешних криминальных авторитетов он не слишком боялся – не того пошиба пешку к нему послали, чтобы мстить за такого. Да и потом, выбравшие рискованную профессию не должны обижаться на подобное, только молодые идеалисты верят, что в профессии вора есть место романтике, – напротив, в ней только жесткий прагматизм, и силу бандиты всегда уважают. Ну а если Петр все же ошибался… Что ж, бластер по-прежнему висел на бедре, нож и палаш – тоже, а стесняться применять оружие в отсталом мире, подобном этому, было по меньшей мере смешно. Здесь слишком часто царило правило «Убей, или убьют тебя самого», и Петра такое положение вещей совершенно не коробило.
В дорогу действительно надо было кое-что прикупить – Петр немного поиздержался. Кое-что из одежды, кое-что из еды… Мелочи вроде, а потихоньку набегает. Да и задержаться в этом городе на денек стоило – просто отдохнуть, отлежаться в относительно цивилизованных условиях. Петр ведь был обычным космонавтом, штурманом, а не космическим разведчиком, и, несмотря на всю свою подготовку, от путешествия уже изрядно устал.
И все-таки он ошибся. Прогуливаясь по рынку и прицениваясь то к одному, то к другому (не то чтобы его очень уж заботили деньги, но так вело себя подавляющее большинство находившихся здесь покупателей и не стоило выделяться), Петр очень быстро обнаружил слежку. Абсолютно непрофессиональную – даже со своими, в основном теоретическими навыками он быстро вычислил двух топтунов, а спустя несколько минут и третьего. Не то чтобы Петр опасался чего-либо, но сам факт был весьма примечателен. Стоило разобраться с проблемой, и желательно срочно, а то здесь не тронут – так в дороге перехватят. Лишние проблемы были не нужны.
Играть в прятки явно не стоило – города Петр не знал, оторваться, обрубить хвосты не получится. Оставалось воспользоваться тем же приемом, что удачно прошел в Вегасе, естественно чуть видоизменив его. Конечно, можно было придумать и что-либо оригинальнее, но зачем изобретать велосипед? Сработало раз – сработает и второй, велика честь для местных лишний раз напрягаться, и потом, лучшее – враг хорошего, а простые схемы – самые надежные.
Свернуть в переулок, чуть подождать… Ох ты, топтунов аж пятеро… Нет, уже один – хорошо все-таки, что бластер на минимуме мощности стреляет бесшумно. Так, теперь подойти к ничего не понимающему молокососу, вряд ли старше того, который заявился прошлой ночью, выбить из руки испуганно стиснутый кинжал, пару раз приложить по морде, чтобы напугать, а потом аккуратно придавить тонкую шею, чтобы чувствовал: дернется – умрет сразу. Ну вот, а теперь можно и поговорить.
– Ну что, человече, рассказывай, как ты дошел до жизни такой? Подробности можешь опустить, а вот кто и зачем тебя за мной следить послал, ты уж, будь любезен, расскажи. – И несильный удар в промежность, не страшно, но очень болезненно.
И раскололся сопляк сразу, как сосновое полено. Что называется, пароли-отзывы-явки… Хотя какие там пароли-отзывы? Город-то велик только по местным меркам, а так все друг друга пусть в лицо, но знают, это надежнее любых паролей. Был в городе свой криминалитет, ходили все под крылышком некоего отца Валентина, из расстриженных монахов, фамилию его никто не знал. Экс-монашек оказался человеком умным, решительным, не только сумел подчинить себе буйную криминальную вольницу, но и заставил считаться с собой власти, не в последнюю очередь потому, что каждый знал: тронешь блатного – умрешь. Вот и в данном конкретном случае четверка мстителей должна была выбрать удобный момент, а дальше – нож под ребро, удавка на шею или еще что, на их усмотрение. Просто, дешево, сердито плюс молодняк себя в деле проявит и кровью будет повязан до кучи. Молодцы, ничего не скажешь, вот только не на того напали. Однако же надо было с этим что-то делать – наверняка после того, как сопляков найдут мертвыми, на дело выйдут спецы посерьезнее. Жаль, но, похоже, надо было сваливать из города, однако бежать что- то не хотелось. Гордость не позволяла, что ли… Стало быть, оставался резервный вариант.
Час спустя они подошли к ничем не примечательному дому на пустынной улице, с тенистым садиком в небольшом дворе. Они – это Петр и его пленник, которого курсант бережно придерживал под локоть. Ну, значит, чтоб тому какие дурные мысли в голову не пришли, вроде побега там или еще чего. Дом был чистенький, аккуратный, у входа, правда, болтались двое верзил с лицами, не отмеченными печатью интеллекта. Петр широко улыбнулся, ловко дернул своего невольного проводника, дробя ему кость (легко отделался, жить будет, да и рука, если попадет к толковому костоправу, будет действовать, полежит немного без сознания, правда, но это уже издержки профессии), и походя свернул обоим шеи. Пристроив их на ступеньках так, чтобы они выглядели сомлевшими от жары, и подтащив к ним своего проводника, он деликатно постучал в дверь.
– И кто там прет? Совсем обнаглели…
Голос был старый, бесцветный, походка шаркающая – очевидно, старый вор, заканчивающий жизнь привратником местного мафиози. Тем лучше – такой вряд ли окажет серьезное сопротивление. Как, впрочем, и двое охранников, которых Петр так легко убил лишь потому, что застал врасплох. Успей они среагировать – пришлось бы повозиться. Петра хоть и учили всерьез рукопашному бою и был он на полголовы выше обоих уголовничков, но все же и эти быки явно не пальцем деланные, иначе бы их генштаб местной мафии охранять не поставили. Но – расслабились от спокойной жизни, инструкторы в свое время не раз говорили, что привыкшие к безнаказанности преступники часто даже не могут себе представить, что с ними не будут разговаривать, а будут просто убивать, на чем и теряют драгоценные секунды. Примеров в истории масса. Собственно, это сейчас и произошло – никто и «мяу» сказать не успел.
Оставалось дождаться, когда откроется дверь, – она и открылась, даже по поводу личности стучавшего лишний раз не поинтересовались, а до концепции дверного глазка пока что не додумались. Видно, свято уверены были, что никто чужой, а тем более опасный, да еще и средь бела дня сюда прийти попросту не посмеет. Ну да, они здесь вроде как хозяева и даже представить себе не могут, как ошибаются. Провинция…
Здесь, правда, оказалась первая преграда – на двери изнутри была тонкая, но прочная стальная цепочка, призванная не остановить, а задержать того, кто попытается вломиться, давая лишние секунды на организацию отпора. Однако Петр заметил цепочку лишь после того, как дверь распахнулась от удара ногой.
