объявились те, кто прикрывался фальшивыми паспортами, в городе среди 228862 жителей оказалось 2640 евреев, чуть больше одного процента.
Распылило одесских евреев. Яков Л. из Узбекистана прислал в Яд ва-Шем Листы на погибших в войну членов своей семьи. Среди них: “Ферт Малка, 1893 г. рождения, в Одессе выдана соседкой и как еврейка казнена (повешена”); “Ландо Рудольф, 1912 г. р., был партизаном в одесских катакомбах, выдан предателем и казнён (расстрел)”; “Ландо Вера, 1940 г. р., умерла от болезни в эвакуации в г. Ташкенте”; “Прусс Татьяна, 1923 г.р., была вывезена румынским офицером в Румынию и там погибла”.
Ф. Нелик (приложение к Листу): “Гершман Лейб, 1916 г. р., призван в армию, в августе 1942 года в бою в городе Пятигорск ранен в живот и при отходе Красной Армии оставлен на попечение местных жителей. Погиб от руки немцев или местных жителей. ... Пока он воевал, немцы в Одессе убили его маму Фейгу и сестру Олю”.
Изидор Шварц, слесарь из Будапешта, приехал в Одессу, женился на швее Берте, родили они двух девочек, в 1931 году Поленьку, в 1938-м Мару. Хороши, наверно, были девочки... Их вместе с мамой расстреляли у Жеваховой горы в феврале 1942 года. А слесарь был на фронте, убит под Киевом.
На улице Мясоедовской, 14 жили Владимирские, Соня и Борис, с двумя мальчиками, Айзиком, 17 лет, и Ионей, 19 лет. Папу взяли в армию, мальчики, оба студенты, вслед пошли добровольцами, мама осталась в Одессе - кто её, домохозяйку, вывезет?.. Папа и дети на фронте убиты, мама - в одесском гетто. Листы на них в Яд ва-Шем пишет сосед, больше уж некому.
Из архивов:
“В Комиссию Кагановичского района по расследованию всех злодеяний немецко-румынской банды над мирными жителями г. Одессы
От гр. С.И. Шаровкер,
проживающей в доме № 77/7
по ул. Б. Арнаутская
Заявление
Комиссию заверяет очевидица всех ужасов и кошмара, которые были произведены над мирными жителями г. Одессы немцами и румынами. С израненым на всю жизнь сердцем совсем вкратце ибо не хватит бумаги чтоб изложить всё то, что пережито мною. 25 октября 1941 г. был изъят из тюрьмы сын мой 19 лет Изя Шаровкер совместно с большой колонной мужщин всех возрастов под видом на работу, но ни один из них не вернулся обратно...
12 января 1942 г. все евреи г. Одессы в том числе я под зверствами со стороны зверей румын и немцев были мы вынуждены выйти со своих квартир и окончательно оставить город в направлении Слободки, откуда в разные сроки угнали... всех без исключения не смотря и не считаясь временем года т.е. в середине зимы в неизвестное тогда нам направление где я окончательно потеряла всю свою семью сестёр племяниц и племяников...
Я же совместно со многими другими случайно уцелевшими в этапе от всех зверских приёмов, которым были подвержены, как замораживаниям, зжиганию, растрелам и т.д. очутились в Думанёвке где в разбитых помещениях без окон и дверей нам устроили лагерь, из которого мы не имели права выйти ни куда если же в силах необходимости достать себепищу кто либо вышел на улицу и встретились с румынами или полицаем, то вы были подвержены 50-ти нагайкам на голое тело.
В этом лагере каждый день вырастала целая гора трупов... я лично помогала нагружать подводы покойников.
Через короткое время мы оставшиеся были переведены в другой лагерь ещё в худших условиях. Так и назвали этот лагерь смерти. Здесь мы очутились в разбитых конюшнях до колен гною после неубранного от скота раннее проживавшего.
Погибшие в лагере просили запомнить их фамилии, но при всём моём упорстве остаться жить надежды было мало и я не старалась поэтому запомнить.
Лично всё пережила
Шаровкер С.И.”
“Пережила”. Не распорошило всех до конца... Живучи...
Кровью заливало фронты, храбрецы бросались под танки, а евреи окопались в Ташкенте. Так считалось. Так поддерживалось властями. Герой-лётчик Плоткин или герой-подводник Фисанович если и удостаивались промелька в пропаганде, то без упоминания их национальности. “Жид от пули бежит” - складно думалось в народе.
Из Листов на одесситов:
“Глухов Юра, 17 лет, был эвакуирован с ремесленным училищем из Одессы, учился на слесаря, ушёл добровольцем на фронт после окончания курсов офицеров (скоростных) погиб младшим лейтенантом при освобождении Харькова в 1944 г.”
“Абрамович Борис, 1900 г. р., рабочий, на фронте в 1941 г. раненый, без ног, остался прикрывать отход с пулемётом под Запорожье”..
“Фримерман Владимир, 1911 г. р., лётчик, погиб, повторив подвиг Гастелло, врезавшись на самолёте в танковую колонну; Белоруссия, 1943 г”.
“Штейнгарц Эммануил, 1896, экономист, пропал без вести, Севастополь, июль 1942 г.”
“Зильберштейн Яша, 1920 г. р., погиб на фронте, 1942 г.”
“Биллерт Исаак, 1912, лейтенант связи погиб на передовой, фронт, 1944”.
“Долгонос Исаак, 24 лет [сын убитых в Одессе Гитл и Берла - см. выше], техник, погиб в боях, куда он вернулся после второго ранения в глаз”.
“Крейчман Семён, 1910 г. р., инженер, фронт, погиб в Севастополе, 1942 г.”
“Финкель Аншель, работник райкома комсомола, фронт, погиб в Венгрии в 1944 г.”
“Хангер-Унгер Абрам, 17 лет, солдат, пошёл добровольцем воевать, пропал без вести под Новороссийском”.
“Ваксберг Мануэль, 1894 г. р., майор медицинской службы, застрелен нацистами в концлагере”.
К последнему Листу приложены два свидетельства: в первом бывший начальник Ваксберга по службе в Приморской армии, оборонявшей Одессу, а затем Севастополь, удостоверяет “его преданную неутомимую работу... проводил сложнейшие хирургические операции... спасал десятки жизней..”.; во втором бывший подчинённый Ваксберга по той же севастопольской медслужбе пишет, что Ваксберг участвовал в боях как рядовой боец, был тяжело ранен и в бессознательном состоянии пленён. Он, свидетель, попав в лагерь военнопленных в Севастополе, обнаружил там своего командира “в тяжёлом состоянии вследствие ранения правого лёгкого, правой руки, обезвоженного и истощённого... Я лично оказывал ему возможную в концлагере помощь”. Назначенный немцамив “команду гробокопателей” свидетель после расстрела Ваксберга немцами закопал его труп в воронке от снаряда. (Фамилия этого свидетеля Владимир Евгеньевич Шевалёв, будущий профессор, заслуженный деятель науки Украины. Мы ещё вспомним эту фамилию.)
...Шимек стыдился, что отец не на фронте. Что дядя Хилель воевал, что двое двоюродных братьев были тяжело ранены, а дядя Йося сгинул в окопах - то почему-то не вспоминалось. Октябрёнок Шимек мыслил едино со страной.
Мальчики в эвакуации были - безотцовщина. Шимек - больше других. У всех отцы на фронте, у него -
