отправить прямые сообщения верховному адмиралу и императору. Во-вторых, надо, чтобы вы провели меня в секретные сектора башни Минобороны – ничего особенного, мне достаточно пройтись по помещениям. Чем скорее, тем лучше. Адмирал наверняка сделает следующий ход, и, честно говоря, я не знаю, сколько еще смогу выбираться из расставленных ею ловушек. Сегодня ночью я едва не попался.
– Кажется, вы совершенно уверены, что за всем стоит именно верховный адмирал.
– А кто же еще?
Сильвия грустно улыбнулась.
– Если вы это знаете, то почему спрашивали, верна ли я императору?
– Чтобы вы поняли, где я нахожусь.
Ее рот невольно приоткрылся.
– Вы ходите куда более кружными путями, чем я думала, любезный посланник.
Он посмотрел на нее в упор, наслаждаясь тем, что видит. Однако время шло, и надо было продолжать.
– Смотрите. Есть все основания для ратификации простого торгового соглашения. Но этого не происходит. Зато строится еще один флот, и каждый раз, как мне кажется, что я продвинулся на шаг вперед, появляется кто-то с военной осанкой или со связями в Минобороны и пытается меня остановить. Говоря прямо, с испепеленной планетой торговать невозможно. Следовательно, причины для замораживания переговоров есть только у военных, и они это сделают, если…
– Если вы не сможете им помешать… Что вы затеяли? Для чего вам нужно попасть в секретные сектора Минобороны?
– Чтобы оставить послание, которое невозможно передать никаким другим способом.
– Никаким?
– На этот раз вам придется мне поверить. Вы мне поможете?
Эколитарий почувствовал, что на балконе стало необычайно тихо. Даже фуарданцы, сидевшие на другом его конце, казалось, перешли на шепот.
Сильвия, вероятно, обдумывала его слова, хотя ее лицо ничего не выражало. Наконец она подняла взгляд.
– При сложившихся обстоятельствах я не нахожу вашу просьбу чрезмерно неразумной. На то, чтобы все устроить, уйдет несколько часов. Вам придется уйти отсюда вместе со мною. Немедленно.
– А что делать с морскими пехотинцами? Отпустить их? Мне не очень хочется снова исчезать.
Сильвия на миг нахмурилась.
– Да, полагаю, так.
Он протянул ей небольшую капсулу.
– Проглотите.
– Зачем?
– Затем, что информация в имперских базах данных неверна, а это сделает вашу жизнь куда более комфортабельной.
– Что вы задумали? Надеюсь, не кампанию массовых убийств?
– О Лесной Господь, нет, конечно же. Но многим людям придется тяжко, и я хотел бы, чтобы вас среди них не было. – Натаниэлю не нравилось искажать истину, особенно – в разговоре с Сильвией, однако времени на объяснения не оставалось. – Пожалуйста.
– Хорошо.
Она вложила капсулу в рот и запила глотком воды. Натаниэль понял, что заказанную им еду так и не принесли.
– Останемся без завтрака…
– Я позабочусь, чтобы вас чем-нибудь накормили, пока мы будем готовить операцию. – Сильвия поднялась из-за стола и добавила: – Отпускайте своих охранников или тюремщиков.
XXX
Верховный адмирал смотрит в лежащую перед ней на пульте распечатку.
В пятый раз за несколько минут она берет тонкий белый листок и читает его. Потом вновь кладет обратно.
Что, у нее дрожат руки? Ерунда.
Она бесшумно поворачивает кресло и выглядывает в окно, в мир. Сквозь пермостекло двойной толщины адмирал видит золотую равнину, а за нею – купол, покрывающий императорский дворец.
Не видя строк, она опять берет распечатку, поворачивается к пульту. Тянется к клавиатуре, но отдергивает пальцы и прочитывает сообщение еще раз, медленно, слово за словом.
Терра, Нью-Августа,
Министерство обороны.
Верховному адмиралу
Дж. Ку-Смайт.
