Гена запихал в рот остатки второй пиццы и удавом посмотрел на стоящий перед Сашей лимонад.
– Ты буишь ише пит?! – с набитым ртом спросил он.
Саша придвинула ему лимонад, а сама поднялась. Подруги тоже встали, братья, никого не дожидаясь, убежали, Валера остановил ее возле неосвещенной рекреации, а остальным крикнул:
– Идите, мы сейчас придем!
Он потянул ее за собой в самый темный угол и обнял.
– Саш, ты на меня случайно не обиделась?
– Нет, что за глупости, на что мне обижаться?
– Не знаю, мне почему-то кажется, ты со мной как будто не хочешь быть. Анфиска говорит, может, тебе кто-то другой понравился…
– Да слушай ты Анфиску, она и не то скажет! – рассердилась Саша.
– Значит, все нормально?
– Ну конечно!
Он потянулся к ней, чтоб поцеловать, но Саша вырвалась и как можно веселее сказала:
– Пойдем, звонок сейчас будет, разве забыл, как химичка орет, когда опаздывают на ее урок!
Он нехотя поплелся за ней, пробормотав:
– Может, Анфиску и надо послушать, странная ты какая-то.
Ей не хотелось ничего объяснять Валере, и она не стала. Саша всегда разбиралась сперва в себе, прежде чем что-то обещать и подавать какие-то надежды. А сейчас разбираться в себе ей хотелось меньше всего.
После уроков, она не стала дожидаться, пока соберутся друзья, и наспех, одевшись, самой первой выскочила из школы. Снега насыпало столько, что дворничиха не справлялась. Директор ей в помощь снял с уроков старшеклассников, но они курили, опершись на лопаты, болтали, смеялись, а работать не хотели. Она остановилась за углом школы, Шаравин появился почти сразу же. Он всегда самым последним приходил в школу и самым первым уходил.
– Эй! – окликнула она.
Он обернулся, но, когда заметил ее, не остановился – пошел дальше.
Саша догнала его.
– Подожди, разговор есть!
– Ну, так говори, – не сбавляя шага, обронил Миша.
– Ты чего к моей сестре привязался?! – выпалила Саша на одном дыхании.
– А ты из любопытства интересуешься?
– Просто ответь, чего тебе от нее надо?!
– А ты?
– Что я?
– Не ответишь на вопрос?
– Я вообще не понимаю тебя, – раздраженно поморщилась Саша, – просто скажи, какого черта ты названиваешь моей сестре!
– Просто скажи, ты ради интереса спрашиваешь или есть другая причина?
– Другая причина, – сквозь зубы прошипела она, еле поспевая за ним.
– Какая же? Маша упоминала, что вы не общаетесь, как… хм, нормальные сестры.
– А что еще она тебе успела натрепать?! Не смей больше звонить нам домой, понял!
– Не буду, – он искоса посмотрел на нее, – при встрече дам твоей сестре свой номер телефона, или ты его дай Маше, он у тебя наверняка есть.
– Нету! Не нужен мне твой телефон, и ей тоже не нужен! Отвяжись от нее! Маше не нужен наркоман- оборванец!
Миша резко остановился.
– Наркоман? Глупая ты, Саша. – Он посмотрел на свои старые джинсы, немодную куртку и негромко сказал: – Поверь мне, не всем нужна блестящая упаковка, как тебе… Твоей сестре она не нужна. А ты иди, – он кивнул в сторону, – вон твоя упаковка пошла.
Саша посмотрела, куда он показал, и увидела спешащего к ним Валеру. Глазам от навернувшихся слез стало горячо-горячо. Еще никто не обижал ее сильнее, чем этот черноглазый грубиян.
– Ненавижу тебя, – тихо сказала она, глядя в мрачное лицо Шаравина.
Он улыбнулся.
– Тебе с этим жить, не мне.
– Прощай, – презрительно бросила Саша, – когда будешь в тюрьме навещать родителей, передавай привет!
Миша ничего не ответил. Она смотрела ему вслед и чувствовала себя отвратительнее, чем когда бы то ни было. Хотелось расплакаться от злости, схватить что-нибудь и швырнуть в него, чтобы он обернулся и перестал делать вид, будто ему безразличны ее гадкие слова.
– Саш! – крикнул подошедшей Валера. – Пошли, там Толстик нажрался снега и теперь бегает по двору за Анфиской…
– Отстать ты! – взорвалась она.
Друг отшатнулся.
– Что-то случилось? Кто обидел? Ты только скажи, я ведь…
Саша порывисто его обняла.
– Все хорошо, просто я в плохом настроении. – Она дотронулась кончиком носа до его носа и с вымученной улыбкой прошептала: – До завтра.
Глава 4. Молчание – золото
Маша шла по школьному коридору, разглядывая развешанные в рамках рисунки первоклассников: домики с перекошенными окошками, люди, напоминающие больше подъемные краны, собаки-мутанты с челюстями пираний, маленькие полосатые кошки, вазы с цветами, натюрморты из непропорциональных фруктов – смешные, но усердные работы. Возле кабинета физики она увидела Диму и подошла поздороваться. Они не встречались с того дня, как он спас ее от хулиганов и проводил до дому.
– Привет, – остановилась Маша, – я…
Стоящий рядом с Димой парень хихикнул.
– Это еще кто, Димон, невеста твоя, что ли?
– Понятия не имею, девочка, тебе чего? – спросил ее зеленоглазый провожатый.
Подошли его одноклассницы, одна из них показала на Машу пальцем и захохотала.
Маша опустила голову.
– Ничего, просто ошиблась. – Не оборачиваясь, она дошла до кабинета, где у них проходила литература, и остановилась.
– Как там твой мальчик черноглазый? – спросила Оля.
– Просто друг… нормально. Тебе списать надо?
– Нет, – оскорбилась Мичурина, – что же, спросить уже нельзя?!
– Можно, – смягчилась Маша, – просто обычно ты заговариваешь, когда тебе что-то нужно списать.
– Ничего подобного, – передернула плечами Ольга.
Подбежали ее подружки, Мичурина отошла. Маша этому была рада. Не нравилась ей эта девочка, сколько ни пыталась она себя убеждать, что нужно быть терпимее.
После уроков она, как обычно, пошла к мусорным бакам, где ее поджидал целый выводок кошек. Маша каждую накормила и приласкала, после чего довольные и сытые, они куда-то направились. Она уже хотела идти домой, но тут увидела из-за бака собачью морду.
– Песик, не бойся, – позвала она, приближаясь к самому дальнему, полному отходов, баку.
Собака испуганно сжалась.
– Я тебя не обижу.
Рыжий пес лежал на снегу, большие карие глаза смотрели на нее испуганно, она таких глаз никогда еще не видела.
