они оба быстро осознают насколько неравные у них шансы. Суровое время заставляет говорить суровые слова.
— Так что за ужасная идея? — наконец произнесла я. Превозмогая себя, я пыталась вернуться к прежней теме.
Он выдохнул и медленно заговорил.
— Мои дяди хотят, чтобы Берронс помог им удержать стену во время Самайна. Они говорят, что он обучался у Друидов, и не боится темной стороны.
Я рассмеялась. Несомненно, он не боялся темной стороны. Иногда я была полностью уверена, что он сам является этой темной стороной.
— Ты прав, это ужасная идея. Он не только знает, что вы, парни, шпионили за ним, он — воплощение корысти. Он не даст даже крысиную петунию, если только это не принесет ему выгоды. Какая
— Что ты сказала?
— Это неважно. Ему все равно.
— Ты сказала, он знает, что мы шпионили за ним? Но откуда?
Я дала себе мысленный шлепок по лбу. Я абсолютно забыла главную причину своего прихода сюда.
Я поспешно изложила ему, как Берронс использовал Глас, чтобы допросить меня о моих занятиях за последнее время, и визит к Кристиану тоже входит в их число. Я сказала ему, что не могла найти его весь день, чтобы предупредить, а когда наступило четыре часа, я пришла, что бы дождаться его. Когда я закончила, Кристиан осторожно меня рассматривал.
— Ты позволила ему делать это с тобой? Вот так пошла у него на поводу? Заставил отвечать на вопросы? — тигрово-золотыми глазами он осмотрел меня сверху до низу, красивое лицо ожесточилось. — Я считал, что ты принадлежишь … к другому типу девушек.
— Я не такая! — или, по крайней мере, была не такой, как только приехала в Дублин. Я не знала наверняка, к какому типу девушек принадлежу сейчас. Но мне был ненавистен его взгляд: отчужденность, осуждение, разочарование.
— Он никогда не делал этого раньше. У нас сложный … союз, — добавила я.
— Я бы не назвал это союзом, скорее тирания.
Я ни с кем не собиралась обсуждать сложности сосуществования с Берронсом, особенно житейские или касающиеся моих уроков.
— Он учит меня противостоять Гласу.
— Думаю, ты не очень справляешься. Глас — это навык, на обучение которому может уйти целая жизнь.
— Послушай, вы все равно собирались поговорить с ним. Я сожалею, О’кей?
Он смерил меня взглядом.
— В таком случае загладь свою вину. Поговори с ним об этом. Скажи ему, что мы хотим.
— Не думаю, что вы можете ему доверять.
— Я тоже, так думаю. Я говорил об этом своим дядям. Они отвергают мои доводы. Проблема в том, что мы не уверены, что сможем удержать стену даже с помощью Берронса, — он сделал паузу, потом добавил мрачным голосом. — Но мы также знаем, что не сможем это сделать без него. — Он открыл записную книжку, вырвал лист бумаги, написал что-то и протянул мне. — Здесь ты можешь найти меня.
— Куда ты собираешься?
— Ты думаешь, Берронс не придет после меня? Я удивлен, что он не пришел до сих пор. Мои дяди сказали мне, что если он когда-нибудь узнает обо мне, то следует убраться, побыстрее. Кроме того, я говорил тебе, что вернулся только ради этого разговора. Я могу понадобиться дома. Он направился к двери, открыл ее, затем остановился и посмотрел на меня, золотые глаза были обеспокоены. — Ты спишь с ним, Мак?
Я изумленно посмотрела на него.
— С Берронсом?
Он кивнул.
— Нет!
Кристиан вздохнул и сложил руки на груди.
— Что? — я огрызнулась. — Я никогда не спала с Берронсом. Небольшой тест для твоего детектора лжи. И с какой стати тебя это вообще волнует?
— Мои дяди хотят точно знать, где ты находишься, Мак. Женщина, которая занимается сексом с человеком, по меньшей мере, источник информации. В худшем случае — изменник. Вот почему меня это волнует.
Я подумала об Алине, и хотела запротестовать, что это не правда. Но кого она предала ради своего любовника, веря, что они с ним на одной стороне?
— У меня никогда не было секса с Берронсом, — еще раз сказала я. — Удовлетворен?
Он посмотрел так, как тигр смотрит на свою жертву.
— Ответь еще на один вопрос и я успокоюсь. Ты хочешь переспать с Берронсом?
Я жестко посмотрела на него и вылетела из комнаты. Это был настолько глупый вопрос, что я отказывалась отвечать на него.
Когда я была на полпути в холл Департамента, я вспомнила кое-что:
На протяжении многих лет папа давал мне очень много мудрых советов. Многие из них я не поняла и просто сложила на дальнюю полку памяти, потому что Джек Лейн не тратит слов попусту. В один прекрасный день я поняла, что некоторые из них очень верны:
Я медленно развернулась.
Кристиан, сложив руки, стоял в дверном проеме. Он выглядел молодым и горячим, что любая девушка бы захотела его. Он выгнул темную бровь. Какой великолепный парень. Он был тем парнем, о сексе с которым я должна была бы думать.
— Нет, — сказала я четко, — я не хочу секса с Иерихоном Берронсом.
— Ложь — сказал Кристиан.
Я устремилась обратно в магазин. Фонари были включены. Я наблюдала за всеми и за всем. Мой мозг был настолько забит мыслями, что я не могла рассортировать их. Я шла и наблюдала, надеясь, что моя интуиция сама сложит все кусочки картины воедино, и оповестит меня, когда будет готов план действий.
Я проходила мимо паба «Оленья голова», когда произошло два события: первое, меня обдало черным льдом Охотника; и второе, инспектор Джейни резко, аж заскрипели шины, остановился около меня на синем Рено, также резко открыл дверь и крикнул «Садись!»
Я осмотрелась. Охотник заколебался, огромные черные крылья превращали в лед ночной воздух. Я почувствовала страх в ши-области. Но я многое повидала и многое изменилось с тех пор, как я последний раз столкнулась с одним из них. И я больше не та Мак, что была раньше. До того, как мой разум успел что- либо сказать мне, я сама послала ему сообщение:
Он засмеялся. Шурша кожей крыльев, полуночные паруса, он поднялся в сумеречное небо и исчез.
Я села в машину.
— Пригнись! — Джейн крикнул мне.
От удивления, метнув брови наверх, я пригнулась.
Он подъехал к ярко освещенной парковке позади церкви — я могла видеть только ее шпиль, потому
