Гвендолин беспомощно смотрела на толстые поленья в очаге, которые быстро исчезали под дымящими остатками эликсира Лахлана.
– Если она настоящая ведьма, зелье не причинило бы ей вреда! – запротестовал старик.
– Не знаю, Лахлан, – задумчиво произнес Оуэн. – Этот напиток производит впечатление очень сильного.
– Мне кажется, девушка каким-то образом околдовала нас, – сказал Реджинальд. – Чары заставляют нас считать, что она выглядит именно так, когда на самом деле она похожа на старую уродливую летучую мышь. – Он взглянул на Мораг и торопливо поправился: – Это не означает, что все старые женщины уродливы, Мораг.
– Почему ты говоришь это мне? – Мораг была явно оскорблена. – Я не старуха.
Алекс посмотрел на Гвендолин. Похоже, она удивительно спокойно выдерживала все это, учитывая то обстоятельство, что, едва избежав смерти на костре, столкнулась с твердым намерением людей его клана извести ее любым способом. С невозмутимым выражением лица она наблюдала, как старики яростно спорили, в каком возрасте человека можно действительно считать старым. На мгновение ему показалось, что она даже видит нечто смешное в этой нелепой встрече.
Затем он заметил, что пальцы девушки вновь стиснули ткань платья, как будто искали, за что ухватиться.
Он подошел к ней и стал рядом, так близко, что почти касался ее обнаженной руки.
– Это Гвендолин из клана Максуинов, – объявил он. – Она ведьма, которую я искал. Когда мы достигли владений Максуинов, то узнали, что клан обвинил ее в колдовстве и приговорил к сожжению на костре. – Он намеренно умолчал о том, что ее обвиняли еще и в убийстве. Макдан не видел смысла тревожить своих людей без особой необходимости. – Когда мое предложение выкупить ведьму было отвергнуто, – продолжал Алекс, – я решил спасти ее, вызвав тем самым гнев клана Максуинов. Боюсь, в будущем нас ожидают от них неприятности.
– Ты хочешь сказать, парень, что мы с Максуинами находимся в состоянии войны? – недоверчиво спросил Оуэн.
– Из-за этой хорошенькой ведьмы? – добавил Лахлан, с возмущением глядя на Гвендолин.
Алекс кивнул.
Старики потрясенно замолчали.
– Ну, я сказал бы, что это просто замечательно, – внезапно заявил Оуэн. Лицо его сияло. – Прошло много лет с тех пор, как Макданы серьезно воевали с другим кланом.
– Не вижу здесь ничего замечательного, – мрачно проворчал Лахлан. – Похоже, мы и глазом не успеем моргнуть, как нам выпустят кишки.
– Мне нужно найти свой меч и щит, – сказал Реджинальд. – Эти коварные дьяволы Максуины могут появиться в любую минуту.
– Не думаю, что стоит ожидать нападения сегодня, – возразил Алекс. – По пути домой мы вступили в бой с несколькими Максуинами и уничтожили их. Пройдет некоторое время, прежде чем сюда доберется новый отряд – если только лэрд Максуин не откажется от своего намерения.
– О, он ни за что не откажется, парень, – заверил его Оуэн. – Это дело чести. Кроме всего прочего, ты украл его ведьму.
– Ты уверена, что она ведьма, Мораг? – спросил Лахлан, недоверчиво разглядывая Гвендолин. – Кажется, на нее совсем не подействовал этот дым.
– Камерон, Бродик и Нед могут подтвердить ее могущество, – ответила Мораг. – Правда?
– Угу, – кивнул Камерон. – Однажды ночью на обратном пути она привела духов в настоящее неистовство, клянусь Богом.
– Я никогда не видел ничего подобного, – поддержал его Бродик. – Представьте: только что бушевала буря, а через минуту ночь стала такой тихой, какую только можно себе представить.
– Правда? – На Оуэна их слова явно произвели впечатление. – А ты можешь, девушка, сделать это здесь прямо сейчас?
– Не вижу, какая нам всем от этого будет польза, – заметил Лахлан, нахмурившись. – Зачем вызывать бурю в ясный день.
– Но это будет так забавно, – прозвучал вкрадчивый голос.
Вошедшая в зал женщина улыбалась, но как только ее взгляд упал на Гвендолин, губы ее скривились, как будто в рот ей попало что-то горькое. Однако она быстро взяла себя в руки и продолжила путь. Женщина была необыкновенно привлекательна, с густыми волосами цвета меда, которые потоком струились по ее роскошному, с пышными формами телу. Ее движения создавали впечатление неторопливой грации, но Гвендолин почувствовала, что такая походка вызвана скорее тем, что все глаза обращены на нее и что женщина получает удовольствие от всеобщего внимания.
– С возвращением, Алекс, – промурлыкала она, останавливаясь напротив него. – Мы скучали по тебе.
Она нахмурилась, заметив изорванную повязку на его обнаженной груди.
– Ты серьезно ранен?
– Нет, Ровена, – заверил он ее. – Это всего лишь царапина.
Гвендолин отметила, что платье женщины было коротким и так плотно облегало ее фигуру, что ткань, казалось, трещит под напором пышной белой груди. Поскольку одежда не была ни грязной, ни поношенной, можно было предположить, что это сделано специально. По непонятной причине Гвендолин почувствовала раздражение. Она боролась с непреодолимым желанием схватить плед и прикрыть женщину.
– Значит, это и есть ведьма, – сказала Ровена, поворачиваясь к Гвендолин.
