– Элспет никогда раньше меня не видела, – ответила Гвендолин. – Поэтому я не понимаю, откуда она это взяла.
Мальчик на мгновение задумался, а затем посмотрел на Алекса и всхлипнул:
– Я не хочу, чтобы рядом со мной была ведьма.
– Тебе придется потерпеть, – приказал Алекс.
Глаза мальчика закрылись, как будто усилие, которое требовалось на этот короткий разговор, полностью истощило его силы.
Гвендолин бросила на Алекса осуждающий взгляд. Совершенно очевидно, что мальчик был очень болен и ужасно напуган. Она могла прекрасно себе представить, какие жуткие истории рассказывали Элспет и другие женщины о ведьмах и о том, что они делают с маленькими детьми. Совершенно ненужная грубость Макдана только еще больше испугала его сына. Когда она, нахмурившись, смотрела на Алекса, то вдруг заметила необыкновенное сходство между Макданом и Дэвидом. Скулы и подбородок мальчика были очерчены мягче, чем у отца, даже красивее, цвет лица был совсем другим, влажные волосы разметались по подушке. Однако нос мальчика был точной копией отцовского, естественно, меньшим по размеру, но таким же тонким и прямым, а на подбородке просматривалась характерная ямочка.
– Ты вылечишь его, – приказал Алекс.
Его голос был ровным и бесстрастным, как будто он приказывал ей сделать что-то очень простое и незначительное. Но его хладнокровный вид не обманул Гвендолин. Страдание, мелькнувшее в его глазах секундой раньше, уже открыло ей, как глубоко он переживает за сына. Она поняла: именно поэтому Макдан привез ее сюда, а вовсе не потому, что хотел получить от нее богатство и могущество или чтобы она сделала его невидимым и уничтожила другие кланы, как ей казалось раньше. Макдан отправился на ее поиски, а затем вырвал из рук палачей потому, что верил в ее способность совершить чудо и спасти его умирающего сына.
Подыгрывая ему и изображая из себя ведьму, она еще больше укрепила его веру в то, что ей по силам такая задача.
Она опустила глаза.
– Ты ведь можешь вылечить его, – настаивал Алекс, обеспокоенный молчанием девушки. – Правда?
– Она погубит его, – предупредила Элспет, бросая на Гвендолин полный ненависти взгляд. – Она воплощение зла и может выполнять лишь волю дьявола. Душа Дэвида юна и чиста, и она заберет ее себе, как, несомненно, забрала несметное число других невинных…
– Прекрати, Элспет, – приказал Алекс.
Элспет поджала губы, они превратились в тонкую линию, а затем подошла к очагу и принялась подкладывать туда еще поленья.
Пот струился по лицу Гвендолин, заставляя еще острее чувствовать невыносимую жару в комнате. Голова ее стала кружиться, а дыхание участилось – ей явно не хватало свежего воздуха. Оставалось только догадываться, как эта невыносимая обстановка действовала на сына Макдана.
– Мы обсудим это в другое время и в другом месте, – резко бросил Алекс. Он пересек комнату, распахнул дверь и вышел в коридор.
Поток чуть более прохладного воздуха ворвался в помещение.
– Помни о сквозняках, – сказала Ровена, хмуро посмотрев на Гвендолин.
Обрадованная, что может покинуть душную комнату, Гвендолин торопливо последовала за Макданом, ощущая при этом странное чувство вины за то, что оставляет Дэвида на попечение этих двух женщин.
– Ты можешь его вылечить?
Задавая вопрос, он держался абсолютно спокойно. Если бы несколько минут назад Гвендолин не видела, с какой болью он смотрел на мальчика, то подумала бы, что его почти не интересует ее ответ.
Комната, в которую он привел ее, располагалась на самом верху одной из башен замка. Здесь она будет изолирована от остальных членов клана. Она не могла понять, кого защищал Макдан: их или ее. Как и остальные помещения этой крепости, комната оказалась темной, душной и наполненной дымом из двух сосудов с курящимися в них травами. Чувствуя головокружение и тошноту, Гвендолин подошла к закрытым окнам, широко распахнула их, а затем сделала несколько глубоких жадных вдохов свежего воздуха. Почувствовав, что очистила легкие от вони, дыма и запаха болезни, она повернулась лицом к Макдану.
– Это будет моя комната? – спросила она, игнорируя его вопрос.
Он кивнул.
Увидев это, она подошла к столу, схватила два курящихся сосуда и выкинула их в окно.
– Совершенно ясно, что твой клан презирает меня, – начала она, вновь поворачиваясь к нему, – но если я сумею завоевать их доверие…
– Проклятие! – послышался снизу разъяренный голос. – Вы что там, черт возьми, хотели убить меня?
Гвендолин охнула и выглянула из окна. На нее снизу смотрел толстый маленький человечек, сердито потирая ушибленную голову.
– Прошу прощения, – с жаром принялась извиняться она.
Хмурое выражение на лице коротышки сменилось ужасом.
– Ведьма! Ведьма! – закричал он и бросился прочь. – Она пыталась убить меня! Она послала мне знак смерти! Помогите! Помогите!
Гвендолин с отчаянием смотрела, как толстяк, вопя во все горло, убегал от нее.
