Погода была великолепная. После обеда подруги пошли прогуляться по городу, дошли до Пассажа и завернули туда поглазеть на витрины.
Линда бездумно брела по галерее, дошла до отдела, в котором раньше была разбита витрина, взглянула на витраж — все на месте.
Ах, Майкл! Сразу нахлынули воспоминания, и она почувствовала себя несчастной и брошенной. Ну просто словно обиженная маленькая девочка! Но она же уже давно выросла, и ей прекрасно известно, какими бывают мужчины. И опыт у нее есть — слава богу, большую часть жизни прожила, стараясь примириться с невыносимым характером своего муженька.
Но тогда она знала, чего от него ожидать. А Майкл Хэнкс? Что тому нужно было от нее? Может, ничего, кроме секса? А она-то себе возомнила невесть что. И ничем она не отличается от Кэт и Нэнси, несмотря на весь свой так называемый опыт. Легко увлечься, особенно когда сильно хочется, чтобы кто-то был рядом. Но она так полагалась на свой опыт, на то, что разбирается во всех нюансах отношений мужчины и женщины, что поверила, будто они с Майклом близки духовно и физически!
Будто это возможно между мужчиной и женщиной… Теперь он абсолютно безразличен к ней, и остается только сожалеть, что она, как последняя дуреха, снова попалась на ту же удочку. Но ведь ей трудно вести себя по-другому: быть в близких отношениях с человеком и оставаться равнодушной ко всему, что касается его самого. Кроме того, она не умеет быть бесстрастной, не умеет не ждать ответного чувства к себе. Такая она уж есть и другой быть не хочет. Но где же Майкл? Что происходит? Или ничего такого не случилось, и он живет себе спокойно и не берет в голову всякие проблемы? Ходит на работу, занят дома, и ему невдомек, что происходит в ее душе. А откуда ему знать это? Она же наговорила ему тогда всякой ерунды по поводу своей неуверенности и неготовности к серьезным отношениям, вот он и не чувствует никаких обязательств.
— Ну вот, снова то же выражение лица! — воскликнула Эмили. — Перестань сейчас же кукситься, что это такое? Да еще при мне. Забываешь, что я умираю?
— Неправда! Я запрещаю тебе говорить об этом!
— А я нарочно, чтобы отвлечь тебя от глупых мыслей. Что ты опять там себе надумала?
— Ничего особенного.
— Ага! Значит, опять Майкл…
— Я не думала о нем.
— Врешь! У тебя всегда такое лицо, когда ты о нем думаешь или упоминаешь. Не пойму, молодая женщина встречается с молодым здоровым парнем — и в результате такие трагедии.
— Эмили, ты же ничего не знаешь!
— Ну и что? Я догадываюсь. Тоже мне таинственная загадка, я считаю, что ты сама придумываешь себе проблемы.
— Будто мне делать больше нечего.
— А вот ты мне скажи лучше, хорош ли он в постели?
Она так громко спросила это, что две пожилые женщины, сидевшие на соседней скамейке, повернулись и уставились на них в изумлении. Линда замахала рукой.
— Пожалуйста, тише! — попросила она.
— А что я такого сказала? Просто спросила.
— Ну перестань!
— Ни за что. У меня нет никакой сексуальной жизни, и я хочу, чтобы ты поделилась со мной своими впечатлениями. Я должна знать, хороший ли он любовник. И им это тоже весьма интересно. — И она указала на двух дам, которые продолжали смотреть на них во все глаза. Женщины сделали вид, что их этот разговор не касается. — Ну так как он? — настаивала Эмилия.
— Да, — сказала Линда всем троим. — Великолепен.
— Так я и знала! Это видно по форме его ягодиц. Уж поверь мне, Линда, я в этом разбираюсь как никто. Я как увидела его поджарую задницу, в брюках, конечно, но все равно… Да, сказала я себе, этот мужик в постели то, что надо. Вы бы только видели его узкий зад! — обратилась Эмилия к двум дамам.
Не удовлетворившись своим словесным описанием, Эмилия решила изобразить руками размер и форму этой части тела Майкла Хэнкса. Она проделала это так убедительно, что Линда не могла удержаться от смеха.
— Эмили, пошли! — потянула она подругу за рукав. — Ты ведешь себя не лучше, чем Нэнси или Кэт.
Но как приятно было смеяться! Линде очень хотелось быть веселой и беззаботной, чтобы мрачные мысли, сомнения и плохие предчувствия не омрачали ее жизнь. А это зависело не от нее, а от своенравного мистера Хэнкса.
Что за отношение? Нужна ему — он тут как тут, не нужна — даже не поинтересуется, жива ли она.
В ее квартире звонил телефон. Линда почти вприпрыжку преодолела последний пролет лестницы, но, пока она отпирала дверь, звонки прекратились. Но через минуту раздались снова.
— Алло? — едва произнесла она, запыхавшись.
— Линда? — сказал Майкл.
Она даже зажмурила глаза от счастья, так взволновал ее его голос. Да, она по уши влюблена, ясно как Божий день.
— Это я, дорогой!
— Похоже, ты бежала к телефону.
— Я была на лестнице, когда раздался звонок.
— Ты занята сегодня вечером?
Скажи, что да, подумала она. А то получится, что ты дожидалась его звонка.
Но ей не хотелось врать. Да и зачем все это?
— Нет, я свободна как птичка.
— Нельзя ли мне привести Фэй повидать эльфов?
— В котором часу?
— Прямо сейчас, если можно.
— Да, я жду.
— Линда, я не могу… — И Майкл замолчал. Вот всегда он так: начнет что-то говорить, кажется, что это важно, но потом замолчит. А ты теряйся в догадках. — Линда, — снова произнес он.
Что-то не так. Она почувствовала по голосу — с ним что-то происходит. Линда судорожно сжимала трубку и не могла решиться спросить, в чем же дело, а Майкл только тяжело вздыхал.
— Мы скоро приедем.
— Хорошо, давайте скорее.
Он не попрощался. Только раздался щелчок в трубке и короткие гудки отбоя.
«Скоро» оказалось целым часом. Она уже потеряла всякое терпение и тут услышала шаги. Шаги только одного человека. Линда насторожилась. Раздался стук, и она открыла дверь: на пороге стояла одна Фэй.
— Привет, малышка, — как можно приветливее сказала Линда. — Входи. Все уже в порядке?
Фэй ничего не ответила на этот вопрос. Пусть Линда уточнит, что именно она имеет в виду: ее болезнь или… Но ведь ей ничего не известно про все их дела, конечно же, она спрашивает о ее здоровье. Девочка глянула на нее и снова отвела взгляд.
— Я поправилась, — сказала она тихо. — Но еще принимаю лекарство, очень противное на вкус.
— Ну, зато помогает. Ты выглядишь гораздо лучше, чем в воскресенье. Проходи и садись сюда на диван. Ты, наверное, устала, поднимаясь по лестнице?
Фэй кивнула. Она действительно устала, но больше всего ее беспокоило, что сказать Линде, если та спросит про Майкла. Он бы ничего не рассказал ей, даже если бы она очень хотела узнать. Он просто невменяемый — ругается с Марго по телефону. Вот перед их отъездом сюда опять звонил сестре и шумел на нее. Когда они подъехали, он только и сказал: «Я с тобой не пойду». Ничего не попросил передать Линде, значит, и ей не надо вмешиваться. Вот если бы Линда спросила, почему отца нет, но та не задала ни одного
